Posted 21 апреля 2011,, 20:00
Published 21 апреля 2011,, 20:00
Modified 8 марта, 06:32
Updated 8 марта, 06:32
Дом трудолюбия в православной деревне
Строящаяся деревня находится на окраине села Солтановка, всего в 40 минутах езды от Киева. Свою поездку в Солтановку корреспондент «НИ» начала от стен Свято-Иоанновского монастыря, расположенного в самом центре украинской столицы – в районе Лукьяновка. Здесь, в монастыре, возведенном в 1997 году, многолюдно лишь в церкви, в издательском отделе, в иконных и ювелирных мастерских. Все монахи (а их в маленьком монастыре было не более десятка) с прошлого года, когда начала строиться православная деревня, перебрались в Солтановку. «А что монаху делать в Киеве? Соблазнам подвергаться?» – объясняет мой водитель и прихожанин здешнего храма Валерий.
В прошлом году община Солтановки кроме монахов насчитывала до ста человек, этой зимой жили около 60, остальные ушли. Валерий считает, что это – хороший результат, учитывая личности тех, кто приходит. «Одного зимой подобрали прямо под монастырем. Думали, что замерз насмерть. Но он выжил! Стал послушником, принял постриг. А ведь раньше бомжем был, – говорит Валерий и поясняет: – Понимаете, в деревне нельзя спрятаться от проблем. Но можно изменить себя, свою жизнь, посвятить ее богу».
Приезжаем в Солтановку. Возле дома настоятеля, с которого и начиналось строительство православной деревни, репортера «НИ» встречает отец Филарет и сразу ведет в соседний трехэтажный особняк. Здесь, собственно, и находится социально-реабилитационный центр, неофициально называемый Домом трудолюбия. Это название имеет давнюю историю. Дома трудолюбия создавались более 130 лет назад святым Иоанном Кронштадтским, который за сорок лет вернул к нормальной жизни тысячи людей.
Основная идея Дома трудолюбия, по словам отца Филарета, в том, чтобы через созидательный труд избавить опустившегося и отчаявшегося человека от тунеядства и праздности. Мы проходим через иконные, столярные, деревообрабатывающие мастерские. Всюду станки с цифровым управлением, компьютеры. Только работников нет. Все на трапезе, которая здесь проходит по монастырскому уставу – начинается и заканчивается молитвой. 10-летний послушник Антон проходит мимо нас, звоня в колокол, собирая братию на обед. У мальчишки огромные испуганные глаза. В монастырь его из России привезла матушка Марфа, забрала из какого-то приюта. Теперь его дом здесь. На мой вопрос, не скучно ли ему в монастыре, ребенок молча крутит головой – нет. Он не смотрит телевизор, не ходит в школу, но, по словам отца Филарета, будет поумнее многих своих сверстников, потому что много читает.
Фото: ЯНА СЕРГЕЕВА
Поднимаемся в кельи насельников – так здесь называют людей, которые приходят в Дом трудолюбия. На подоконнике банка с недоеденной кабачковой икрой. Грязный стакан. Новенькая плитка коридора заляпана пятнами грязи, ощущается тяжелый запах. Тут же сталкиваемся с некоторыми из насельников. Возраст мужчин определить трудно. Одутловатые лица. Они прячут глаза и стараются побыстрее убежать. «Ну да, бомжи», – пожимает плечами отец Филарет. И объясняет, что настоятель не очень любит заходить сюда, потому что, когда видит, как многие из них здесь живут, очень расстраивается. На мой вопрос, не воруют ли, поскольку вокруг уже возведенных жилых помещений православной деревни прямо под открытым небом лежит немало дорогостоящего строительного материала, отец Филарет отвечает: воруют, конечно. «Хотя мы и стараемся, чтобы не было соблазна. Главное, чтобы человек понял, что это его дом. В своем доме же не воруют, ведь правда?» – спрашивает он, будто ждет от меня ответа на этот риторический вопрос.
Наркоманы, алкоголики и бомжи, которые приходят в обитель, часто сбегают. Охраны тут нет: здесь никто никого насильно не держит. Но и возвращаются тоже часто. «Владыка Алексий принимает обратно и по третьему разу. Мы очень терпеливы. Ведь даже если из сотни один человек изменился, уже хорошо!» – объясняет отец Филарет. Любуемся с ним рукотворным свидетельством того, что такое изменение возможно: витражами окон над кузней. Их сделал один из насельников. «Все пропил, семью, квартиру. Шансов не было: ни доктора, ни знахари, никто не мог помочь. Господь привел в монастырь. Это был единственный шанс спастись, другого выхода я не вижу», – рассказал насельник Игорь, изготовитель витражей.
Настоятель Свято-Иоанновского монастыря епископ Алексий по манере поведения напоминает не священнослужителя, а напористого прораба. Меня, пробегая мимо, тут же нарекает «Ванькой» (производное от Яна). Планов у епископа, что называется, громадье: предстоит достроить монастырский храм, построить ювелирный и консервный заводы, пекарню, элеватор и многое другое. На прощание владыка Алексий шутит: «Келью тебе приготовить?» Вопрос даже в ироничной форме, честно говоря, напрягает. Особенно, если вспомнить услышанные от отца Филарета часом раньше слова о том, что, если бы ему еще десять лет назад кто-то сказал, что он станет монахом, он бы не поверил...
Продолжают строительство деревни на заработанные монахами и насельниками средства, а также на пожертвования. Без помощи благотворителей и благоустроителей было бы невозможно вести столь масштабное строительство. Есть среди них российские и украинские бизнесмены, которые, по словам монахов, порой оказывают очень серьезную помощь. Немалая доля средств поступает от обычных людей. Впрочем, Свято-Иоанновский монастырь стремится жить за свой счет и быть максимально независимым от внешних факторов.
«Здесь не просто трудятся. У нас есть одна важная задача – через приобщение к духовной жизни дать людям толчок к нравственному перерождению», – говорит «НИ» отец Филарет.