Шаг к прозрению

– Евгений Алексеевич, известны работы специалистов вашей кафедры и Московского глаукомного центра по созданию управляемого локального воспаления в глазах. В чем преимущество этой методики перед применявшимися десятилетиями схемами иммунных «встрясок» всего организма?

– Действительно, врачи хорошо знают общую реакцию организма и глаза пациента, например, при внутримышечном введении кипяченого молока. Тогда у больного повышалась температура, начинался озноб, происходил мощный выброс антител. В результате рассасывались, распадались глазные спайки, когда другие методы были бессильны. Но такое лечение скорее напоминало «выстрелы из пушки по воробьям». Так как медики старались «попасть» в глаз, а заодно «перетряхивали» весь организм.

Первые попытки локального введения неспецифических агентов имели место еще несколько десятилетий назад. Врачи пытались таким образом уменьшить продукцию внутриглазной жидкости, снизить давление при глаукоме. Метод применялся в сложных случаях, когда глаз явно погибал. В некоторых случаях это приводило к улучшению зрительной функции, но часто к потере зрения.

– Благодаря современным методикам офтальмологи научились вводить лекарственные препараты непосредственно в часть пораженного глаза. В связи с этим хотелось бы подробнее узнать о методике «окон» в пигментном эпителии.

– Глаз – маленький объект, и все происходящее в нем уникально. Между тем существует старая фармакодинамическая проблема. Мы капаем лекарственное вещество, но попадет ли оно в задние отделы глаза, где его воздействие необходимо в данный момент? Поэтому столь актуальны новые методы, которые ускорят прохождение лекарства к задним отделам. И здесь помогают разработанные нами «окна» в пигментном эпителии, на порядок повышающие прохождение препаратов с наружной стенки глаза внутрь, в стекловидное тело. Только тогда имеет место реальное воздействие лекарства на сетчатку, зрительный нерв.

Когда сегодня медики испытывают новое лекарственное вещество на уровне всего организма, то точные исследовательские методики позволяют вычислить концентрацию введенного препарата в отдаленной точке кровеносного русла. Специалисты сразу знают эффективность воздействия лекарства. Но как ее отследить в глазах? Сейчас мы разрабатываем новые методики, которые опосредованно помогут определить величину воздействия лекарственных препаратов на зрачок и другие структуры глаза. Эти научные работы, надеюсь, прольют новый свет на особенности офтальмофармакологии.

– Что нового появилось в лечении глаукомы?

– Какой-то одной причины возникновения болезни не существует, и все-таки ведущую роль во всем этом процессе играет повышение внутриглазного давления. И, кроме того, ухудшение кровоснабжения тканей, недостаток в них кислорода. В последние годы становится все больше эффективных лекарственных средств для лечения глаукомы, и это в основном зарубежные препараты. Отечественным производителям, к сожалению, похвастаться пока нечем, хотя продолжаются разработки, есть интересные предложения.

– На вашей кафедре много лет эффективно работает научная группа по диагностике и хирургическому лечению отслойки сетчатки. Есть ли у них какие-то достижения?

– Наши врачи придерживаются классических методик хирургии отслойки сетчатки с уклоном в так называемую минимизацию вмешательства, то есть получения высоких клинических результатов наиболее безопасным путем. Например, специалистами был введен в клиническую практику метод раздуваемых имплантатов. Он применяется при разрыве сетчатки и не относится к травмирующим операциям, так как обычно не вызывает осложнений. Это хирургическое вмешательство пломбирующего типа, называемое западными коллегами баллонными, проводятся в России только в нашей клинике.

Не так давно врачи целенаправленно занялись проблемой локальной неспецифической аутоиммунотерапии глаза и разработали методику аутобиотерапии. Ее суть в том, что непораженные структуры глаза сами вырабатывают «лекарства» – биологически активные вещества, которые поддерживают, регулируют метаболизм (обменный процесс) и активизируют пораженные участки. Это возможно с помощью включения в процесс лечения в том числе, физиотерапевтических, лазерных методов. Экспериментальные и клинические наблюдения показали, что подобное лечение способно оказывать положительный эффект при дистрофических и сосудистых процессах, когда большинство клеток ткани гибнет, но остаются клетки в состоянии патобиоза, то есть полужизни- полусмерти.

В зоне относительного риска глаукомы все возрастные категории. Хотя и в разной степени. Заболевание бывает даже у новорожденных: у одного примерно на 30 тысяч. Есть юношеская глаукома. Среди людей старше сорока заболевание встречается – у 1–2%, среди тех, кому больше 75, – 7–8%. Патогенез глаукомы – многофакторный, как раз его изучением специалисты активно занимаются в последнее время. Однако существует немало методов, которые позволяют остановить развитие болезни. И очень важно ее вовремя выявить. Диагностика, правда, довольно сложная: ведь утрата 20, даже 30 процентов нервных волокон в зрительном нерве никак не проявляется. Больной просто ничего не чувствует. Известно, что главная причина развития глаукомы – повышенное внутриглазное давление, а его можно измерять. Мы ставим специальный прибор – глазной тонометр – и видим, что давление повышено. Стало быть, надо его снижать. Однако нельзя не признать, что число пациентов, страдающих глаукомой с нормальным давлением, в последнее время растет. В Японии оно достигает 60% от всех пациентов, в Европе и Америке около 20%.