В смерти таджикского младенца Умарали в Петербурге виновных не обнаружили

СК по Санкт-Петербургу, посчитал, что расследовать в деле о смерти ребенка больше нечего. Следователи не нашли каких-то недостатков оказания медицинской помощи младенцу в больнице. Сотрудники полиции и миграционной службы тоже не превысили своих полномочий. И Следственный комитет считает, что ребенок мог умереть из-за того, что был недоношенным.

Напомним, что 14 октября в Санкт-Петербурге при неясных обстоятельствах умер пятимесячный Умарали Назаров. Полицейские отняли его у родителей – граждан Таджикистана Зарины Юнусовой и Рустама Назарова, которых задержали за нарушение миграционного законодательства. Сотрудник по делам несовершеннолетних забрала ребенка у матери и отвезла в Центр медицинской и социальной реабилитации детей имени Цимбалина, где малыш и скончался. Случай вызвал большой общественный резонанс; активисты выходили на пикеты с требованием разобраться в ситуации и наказать виновных.

«Семья выдворяемых содержится вместе. Это закон, нужно только его соблюдать, – отмечала «НИ» председатель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина. – Вырывать ребенка из рук матери – чудовищно. И непонятно, для чего это делается. К тому же это огромная нагрузка на госорганы, которые должны взять этих детей и организовать им нормальную жизнь. Ведь абсолютно разумно, чтобы родители сами следили за своими чадами. А для этого во всех СУВСИГах должны быть специальные места для содержания семей с детьми».

Однако Следственный комитет не нашел тут никаких нарушений. И по сути в смерти ребенка обвинили его родителей, которые не водили мальчика к педиатрам.

Экспертиза выявила, что у ребенка была цитомегаловирусная инфекция и парагрипп. Потом у малыша возникли осложнения, из-за которых развилась острая сердечно-легочная недостаточность. Именно из нее и умер малыш. Кроме того, судмедэксперты выяснили, что ребенок родился недоношенным с перинатальным гипоксически-ишемическим поражением центральной нервной системы, и после рождения у него развились рахит и паратрофия.

«Каких-либо факторов, в том числе «внешних условий», способствовавших наступлению смерти, не установлено. Недостатки оказания медицинской помощи, которые бы оказали влияние на течение основного заболевания и его исход, отсутствуют», - говорится в сообщении СК.

Как и предполагал в разговоре с «НИ» член Совета по правам человека Илья Шаблинский, вину в смерти ребенка спишут или на врачей, или на родителей. Так и вышло. «Если ребенок болел не один месяц, то должны были проявиться хоть какие-то симптомы. Но есть документально подтвержденные свидетельства врачей «скорой помощи», медиков больницы имени Цимбалина, где говорится, что «младенец практически здоров, состояние удовлетворительное, температура нормальная, аппетит есть», - рассказал «НИ» Илья Шаблинский. - И пока он находился в больнице, даже два раза питался, это зафиксировано. Да, когда мать с ребенком забирали из дома, то не дали возможности надеть младенцу шапочку. Он мог и простыть».

По словам Ильи Шаблинского, главную ответственность должны были нести сотрудники полиции, которые лишили ребенка материнско-родительской опеки. Хотя по закону они не имели права этого делать.