Posted 19 сентября 2011,, 20:00
Published 19 сентября 2011,, 20:00
Modified 8 марта, 06:11
Updated 8 марта, 06:11
Дело на врачей
Военный комиссар Москвы Владимир Регнацкий заявил, что даже анонимно поступившая в военкомат информация о незаконном действии со стороны призывников и их родителей будет передаваться в прокуратуру, Главное управление МВД по Москве и Департамент военной контрразведки ФСБ России. То же самое будет сделано при обнаружении объявлений в общественных местах, в СМИ и Интернете об оказании мошеннических услуг и помощи по уклонению от службы.
Возможно, г-н Регнацкий вдохновился своим участием в раскрытии преступной схемы: на прошлой неделе в столице задержали двух женщин, продававших призывникам поддельные медицинские справки. «Мы получили анонимные обращения и оперативно перенаправили данные обращения в ведомства, которые вправе осуществлять соответствующие оперативно-разыскные мероприятия», – отрапортовал Регнацкий.
Эксперты «НИ» встретили заявление военкома с недоумением. Они единодушно заявили, что количество призывников от этого не увеличится, а начинать проверки лучше не с граждан, а с самих военкоматов, в частности – с медицинских комиссий, которые при них работают. «Более 50% нарушений во время призыва связанны с медицинским освидетельствованием в самих военкоматах», – сказал «НИ» координатор проекта «Гражданин и армия» Сергей Кривенко. «И без анонимок есть множество вопросов, которые необходимо срочно решать», – добавила «НИ» ответственный секретарь Союза комитета солдатских матерей России Валентина Мельникова.
«Еще при Ельцине был указ президента о том, что по анонимным сообщениям вообще работать нельзя, а тут ведомство не только «втихомолку» их использует, но и открыто, с гордостью заявляет об этом», – недоумевает адвокат Московской коллегии адвокатов Петр Домбровицкий.
Выяснить, что же имел в виду г-н Регнацкий, у него самого не удалось. «По-моему, Регнацкий все понятно сказал», – заявил «НИ» Антон Крупин, начальник отдела по взаимодействию с гражданами в пресс-службе Военного комиссариата Москвы.
Крупин пояснил, что все комментарии им необходимо согласовывать с пресс-службой Западного военного округа, штаб которого находится в Санкт-Петербурге, а именно – с подполковником Андреем Бобруном. Все запросы нужно отправлять к нему. Подполковник Бобрун вчера к телефону не подходил.
«Теперь Регнацкий будет прятаться, – пояснила «НИ» ответственный секретарь Союза комитета солдатских матерей России Валентина Мельникова. – Особенно в заявлении меня насмешила фраза про различные организации, которые ведут агитационную работу, носящую подстрекательский характер против службы в вооруженных силах. Это он нас, правозащитников, имел в виду».
Для чего военкомам рассматривать анонимки?
– Заявление сделано для запугивания призывников и увеличения давления на общество. Формально у нас запрещено возбуждать оперативное дело по анонимным заявлениям, но я уверен, что внутренние проверки проводились всегда. Раньше об этом как-то стыдились сообщать, а теперь вот обществу сделали подсказку – «стучите, мол». В нашей стране с советским бэкграундом и коррупцией такое новшество очень опасно: на неугодных будут делать искусственные доносы, к которым потом смогут легко привязать нужные факты.
Валентина МЕЛЬНИКОВА,ответственный секретарь Союза комитета солдатских матерей России:
– Долго смеялась над этим заявлением. Военком хотел свалить вину с больной головы на здоровую и выгородить членов призывных комиссий, которые нарушают закон. В заявлении есть фраза о незаконных действиях со стороны призывников и их родителей. Простите, а кто помогает призывникам эти незаконные действия совершать? Часто военкоматы находятся в сговоре с мошенническими организациями. На увеличение призыва это заявление никак не повлияет: если им будет надо, то они и так призовут кого угодно.
Сергей КРИВЕНКО, координатор общественной инициативы «Гражданин и армия»:
– Военком хотел перенести центр внимания с реальной проблемы на выдуманную. Большинство нарушений происходит в самих военкоматах. Например, в 90% случаев из-за нехватки времени призывникам сначала присваивают категорию годности, а потом уже на всякий случай делают анализы. Бывает, что молодые люди приносят диагнозы, а их не подшивают в дело. Если у военной комиссии есть какие-то сомнения относительно выданного заключения врачей, у них есть законное право обратиться в прокуратуру.
Петр ДОМБРОВИЦКИЙ, адвокат Московской коллегии адвокатов:
– Заявление предполагалось как некий пиар-ход. Оно сделано для того, чтобы отчитаться перед высшим руководством о «кипучей деятельности». Видимо, в военкомате считают, что такая практика поможет им добрать солдат. А военком пусть врага ищет не где-то далеко, а у себя под боком – проверит медицинские комиссии, которые работают при самих военкоматах.
Вероника МАРЧЕНКО, председатель правления фонда «Право матери»:
– Очевидно, что это первая волна запугивания призывников и их родителей – сезон охоты открыт. Стоит только пожелать военкоматам удачи, ведь если они взялись тщательнее проверять медицинские документы, то в армию теперь не попадут ребята, подобные Денису Макарову. Он скончался, заболев воспалением легких. Также можно направить энергию военкома в нужное русло и посоветовать ему заняться проверкой анонимных обращений о дедовщине и о посредниках, которые вымогают с призывников деньги.
Опрос провела Юлия ЧЕРНУХИНА