Здесь бил Чарли

Главный звонарь Свято-Данилова монастыря иеродиакон Роман (Огрызков) не может забыть тот день, когда он пять лет назад, впервые с 1930-го, «бил во все тяжкие» на американской земле. «Когда мы поднялись на башню Лоухауз в Гарварде и увидели колокола, защемило в душе, – признается он. – Представилась даниловская колокольня. Сегодня их вид у меня пока еще ассоциируется с башней Лоухауз. И звучание возвращает меня к звонам на той башне». Впрочем, по словам старшего звонаря соборов Кремля Игоря Коновалова, также посещавшего Гарвард и проведшего перед вчерашней церемонией генеральную репетицию, «там был какой-то удушливый хрип и стон. А здесь они поют».

Монастырская звонница, напомним, вернулась в Россию в обмен на точные копии всех 18 колоколов, отливка которых обошлась нашим олигархам в 900 тыс. долларов. За их счет проводилась и транспортировка морским путем древних и новых колоколов. По-видимому, это имел в виду патриарх Московский и всея Руси Кирилл, говоря вчера о «силе веры и настойчивости благочестивых людей». Но было бы несправедливо не помянуть добрым словом и бизнесмена Чарли Крейна, который в 1929 году загорелся идеей выкупить (и тем самым спасти от переплавки) один из последних целиком сохранившихся в России колокольных ансамблей. Спустя год его идея осуществилась – колокола были проданы советским правительством по цене металла.

Говорят, на одном из колоколов, поднятых на башню Лоухауз, Чарли Крейн оставил свой автограф. Во всяком случае, студентам, бившим в колокола в дни футбольных встреч, это не возбранялось. В РПЦ решили надписи, вроде «Здесь был Чарли», сохранить – как и благородную патину, приобретенную в «американской ссылке». В Москве колокола не зеленеют.