Posted 16 ноября 2011,, 20:00

Published 16 ноября 2011,, 20:00

Modified 8 марта, 06:04

Updated 8 марта, 06:04

Отечество и герои

Отечество и герои

16 ноября 2011, 20:00
В начале декабря в нашей стране уже в пятый раз будет отмечаться праздник, который пока так и не стал всенародным – День Героев Отечества. Согласно федеральному закону, утвердившему в 2007 году этот праздник, в России ежегодно 9 декабря должны чествовать Героев Советского Союза, Героев Российской Федерации, кавалеров о

Кавалеры Креста и Звезды

9 декабря не случайно был выбран законодателем для всенародного праздника. До революции 17-го года в этот день (26 ноября по старому стилю) отмечали праздник георгиевских кавалеров, потому что именно 9 декабря 1769 года Екатерина II учредила орден Святого Георгия для воинов, проявивших в бою отвагу, доблесть и смелость. У ордена было четыре степени, но за всю историю существования награды лишь четыре человека стали полными кавалерами ордена Святого Георгия. Это князь, генерал-фельдмаршал Михаил Голенищев- Кутузов; князь, генерал-фельдмаршал Михаил Барклай-де-Толли; граф, генерал-фельдмаршал Иван Дибич-Забалканский и граф, генерал-фельдмаршал Иван Паскевич-Эреванский.

Орденом Святого Георгия первой степени до революции были награждены 25 человек, второй степени – 125 человек, а третьей – около 650. Любая степень ордена давала его обладателю право потомственного дворянина. У кавалеров ордена была не только канцелярия, печать и казна, но даже и своя Дума, в которую входили только обладатели этой награды. С сентября 1849 года имена кавалеров ордена заносились на специальные мраморные доски в Георгиевском зале Кремля. Почет и уважение обладателям высшей награды России были в стране повсеместными и непререкаемыми.

С приходом к власти большевиков царские награды были упразднены и о Святом Георгии надолго забыли. Лишь 2 марта 1992 года Президиум Верховного Совета РФ постановил возродить военный орден Святого Георгия и знак отличия Георгиевский крест. А его статут был утвержден указом президента лишь восемь лет спустя – в августе 2000-го. Впервые после царских времен эту награду вручили в 2008 году, после событий в Южной Осетии. Святого Георгия 4-й степени получили генерал-полковник Сергей Макаров и подполковник спецназа ВДВ Анатолий Лебедь.

Несмотря на то, что георгиевскими кавалерами XX век был обделен, наша страна не оставалась без героев. И даже при жестком сталинском режиме умела их чествовать. В 1934 году была учреждена высшая награда – звание Героя Советского Союза с вручением «Золотой Звезды». Первыми обладателями этой награды стали летчики Водопьянов, Доронин, Каманин, Леваневский, Ляпидевский, Молоков и Слепнев, которые спасли с льдины Чукотского моря членов арктической экспедиции и экипаж ледокола «Челюскин».

Больше всего званий Герой Советского Союза было присуждено за годы Великой Отечественной войны, когда героизм нашего народа стал массовым и подвиги совершались ежедневно не только на фронте, но и в тылу врага. 11600 человек были удостоены за время войны звания Героя. Три человека – маршал Буденный, летчики Кожедуб и Покрышкин стали трижды Героями Советского Союза. А два человека за всю историю страны стали Героями четырежды. Это легендарный полководец Георгий Жуков, что более чем заслуженно, и не менее известный генеральный секретарь Леонид Брежнев – что более чем сомнительно. Но, даже несмотря на то, что Брежнев и ввел своеобразную моду на «Звезду» не за реальный подвиг, а за высокий пост и верность партийному трону, это практически не отразилось на высоком статусе награды и на той степени уважения, с которым в стране относились к Героям Советского Союза. В каждой школе висели их портреты, каждый мальчишка даже будучи отпетым двоечником мог не задумываясь выпалить фамилию Чкалова, или Маресьева, или Гагарина… А имена пионеров-героев не просто знали в любом уголке великой страны, за право присвоения этих имен классу или дружине шли нешуточные состязания.

Многие поколения выросли в нашей стране, искренне равняясь на настоящих Героев, которые защищали Родину, с риском для жизни испытывали новейшую технику, покоряли космос, пробивались на Северный и Южный полюса… Мы с детства запоминали их имена, знали биографии, зачитывались книгами о них. Вольно или невольно, но эти люди становились примером для подражания, задавали планку служения Отечеству, планку верности долгу и настоящей самоотверженности. Партийные идеологи умело использовали образы Героев для воспитания трудящихся масс, но это только шло на пользу и массам, и стране, и идеологам. Что, впрочем, не спасло ни идеологов, ни страну от печального финала. Но поколения, выросшие в равнении на Героев, сумели пережить развал империи и уберечь от развала уже новейшую Россию.

Новейшая Россия не отказалась от былого позитивного опыта и достойных традиций. Мало того, возродив 2 марта 1992 года орден Святого Георгия, уже 20 марта руководство страны законом РФ установило и главную награду современной России – звание Героя Российской Федерации. Согласно положению оно присваивается президентом РФ за заслуги перед государством и народом, связанные с совершением героического подвига. Герою вручается «Золотая Звезда» и специальная грамота. Первым обладателем звания Героя России 11 апреля 1992 года стал летчик -космонавт Сергей Крикалев, который до этого, в апреле 1989-го, уже был награжден «Золотой Звездой» Героя Советского Союза.

Обновленным званием Герой руководство страны стало отмечать не только россиян, проявивших отвагу и мужество в горячих точках, в чрезвычайных ситуациях, в борьбе с терроризмом и преступностью, в освоении космоса, подводного мира или авиационной техники. Около ста участников Великой Отечественной войны, обойденных по разным причинам вниманием, но совершивших подвиги, тоже стали кавалерами «Золотой Звезды» Героев России.

К сегодняшнему дню список Героев России насчитывает около тысячи человек. Точные данные никогда не обнародовались и по объективным, и по субъективным причинам. К числу объективных относится секретность специальных заданий, которые с риском для жизни выполняли некоторые Герои либо в горячих точках, либо в зарубежных командировках. А к субъективным – появление в списках Героев некоторых высоких имен, чьи подвиги сомнительны, а репутация небезупречна. Но и в этом случае, как и в эпоху брежневских звездоносцев, народ без особого труда отличает Героев настоящих от удостоенных, но мнимых. Сегодня наш рассказ о двух настоящих Героях, которые сумели самым замечательным образом совместить героическую деятельность с высокой должностью. Впрочем, высокой она стала далеко не сразу. Сергей Шойгу не сразу стал министром по чрезвычайным ситуациям, а его друг и многолетний зам Юрий Воробьев не сразу стал одним из руководителей Совета Федерации. На протяжении долгих лет они занимались самым благородным делом, которое может позволить себе настоящий мужчина, – они спасали жизни людей. Во время пожаров, наводнений, оползней, терактов и войн они первыми приходили на помощь, они возглавляли операции, а когда требовалось – и просто протягивали руку. Все эти годы мне не раз доводилось быть рядом с ними и становиться свидетелем их мужской работы. Поэтому мне и проще в качестве примера Героев нашего времени писать о них – потому что видел, знаю и помню. Но и сложнее – потому что для них всегда это была просто работа, пусть рискованная, пусть порой и на грани фола, но работа, а не подвиг.

Фото: ВАЛЕРИЙ ЯКОВ

От Шайтана до министра

Много лет назад в обычной тувинской школе даже наиболее решительному фантазеру вряд ли могло прийти в голову, что известный сорвиголова по кличке Шайтан со временем станет создателем одной из самых эффективных спасательных служб мира и одним из самых уважаемых министров страны. Шайтан, официально именуемый Серегой Шойгу, хотя и представлял уважаемую семью, но от более бесшабашных сверстников ничем не отличался. Он так же носился по крышам и чердакам, так же прыгал с моста десятиметровой высоты в бурлящую реку, так же во время ледохода норовил ее пересечь, сигая с льдины на льдину… Шесть переломов к окончанию школы были в кругу приятелей, как шесть медалей за отвагу, которые могли оценить только сами приятели. Многие из них так и остались покорителями ледоходов, не найдя себя в большой и взрослой жизни. А Шайтан не ограничился детскими испытаниями себя на прочность.

Уже со старших классов он стал работать летом в археологических экспедициях, гонять табуны лошадей, пропадать на таежных охотах и сплавах. Даже став студентом Красноярского политехнического университета, он не лишал себя удовольствия махнуть в полюбившиеся экспедиции или поработать в популярных тогда студенческих отрядах. Лидерские качества спортсмена и заводилы проявлялись в любом деле, за которое он брался. Вероятно, поэтому и карьера его была стремительной и завидной. Сразу после политеха молодой специалист-строитель стал покорять одну должность за другой – мастер, прораб, главный инженер, начальник треста в Ачинске… Он работал так зажигательно увлеченно, что его не могли не замечать и не бросать на новые рубежи. За шесть лет вырос до начальника строительного треста, за десять – до 2-го секретаря Абаканского горкома партии… В ту пору медленных ростов и быстрых падений это была фантастически стремительная и успешная карьера. Она совпала с самыми драматическими событиями в истории советской империи, которая начала разрушаться на глазах, погребая под своими обломками значительно более могучие и непотопляемые фигуры. Но Сергей Шойгу не просто устоял. Бросив вызов судьбе, он со своим другом Юрием Воробьевым отправляется покорять Москву, оставив Красноярск, в котором спокойная и благополучная жизнь была обеспечена.

Без особых связей и протекций он предлагает новому правительству новой России свой опыт, энергию и идеи. И находит поддержку, что в ту революционную пору было возможным, а сегодня понимается с трудом. Или не понимается вовсе. В 1990 году, всего через тринадцать лет после института, Сергей Шойгу становится заместителем председателя Государственного комитета по архитектуре и строительству. То есть заместителем министра. И уже через год – председателем Российского корпуса спасателей, который вместе с Юрием Воробьевым придумывал и создавал. Причем не рисовал на бумаге в уютных кабинетах, а вынашивал в спасательных экспедициях, куда раз за разом вылетал с группкой таких же энтузиастов, как и он. Вылетал за собственные деньги, в собственной любительской экипировке. Еще не было никакого корпуса, никакого МЧС, а они уже спасали людей в лавинах и наводнениях. А между экспедициями сидели в арендованном тесном кабинете, расписывая структуру и функции будущего ведомства, которое бы могло объединить все спасательные службы страны. Но жизнь сама диктует функции, о которых молодой спасатель и не подозревал. В стране со вспыхивающими то в одном, то в другом конце горячими точками ему приходится становиться не только спасателем, но и миротворцем. Так было в Осетии, в Абхазии, в Приднестровье…

Хорошо помню, как мы тогда, в начале девяностых, ехали в Цхинвали, охваченный войной. По городу стреляют снайперы, школьный двор превращен в кладбище для убитых мирных жителей, никто не рискует лишний раз высунуться на улицу, но миротворец Шойгу, уполномоченный руководством страны вести переговоры с противоборствующими сторонами, не прячется. Он едет по городу открыто, без оружия и практически без охраны, если не считать пары помощников да пары журналистов. Едет сначала в один штаб воюющих сторон, затем в другой. Молча выслушивает обе стороны. А затем настаивает на общей встрече и общем разговоре. Настаивает жестко, решительно и по-мужски убедительно. Ему удается эти переговоры организовать и на время остановить стрельбу. Пусть на время, но остановить, чтобы город пришел в себя и люди, оставшиеся в живых, могли перевести дух и похоронить близких.

Затем мы летим в Абхазию, и он уже там, безоружный и почти никем не охраняемый, мотается между воюющими сторонами, убеждая их прекратить огонь и дать возможность создать живой коридор для беженцев, которых надо спасти. Тысячи людей вырываются из огненного плена, даже не догадываясь, что их судьбу решил один человек, который не боялся встать между воюющими и который сумел остановить огонь.

Потом было Приднестровье, потом Югославия с ее европейской, но от этого не менее жестокой войной. И не менее страдающим мирным населением, которому Шойгу с его командой доставлял продовольствие и медикаменты, проводя колонны белых грузовиков МЧС между воюющими сторонами.

В 94-м году указом президента создано Министерство по чрезвычайным ситуациям и Сергей Шойгу становится министром. Но высокая должность не меняет его мужской сути. Он по-прежнему лично возглавляет самые серьезные операции и по-прежнему лично выезжает в самые опасные места. По охваченному войной полуразрушенному Грозному мы едем с ним в белом бронетранспортере, чтобы он мог лично пообщаться с жителями, которые прячутся в подвалах и с ужасом пребывают в полном неведении о том, что происходит, и о том, что их ждет. И стрельба на улицах временно затихает, когда воюющие видят белый бронетранспортер. Эта боевая машина не очень похожа на голубя мира, но то, что в ней едет человек, болеющий о мире, останавливает даже боевиков. И Шойгу удается наладить и спасение беженцев, и доставку гуманитарной помощи…

В феврале 1994-го ему вручают первую боевую награду – орден «За личное мужество». И эта награда министру не вызывает вопросов ни у одного рядового спасателя, потому что рядовые в самых экстремальных ситуациях всегда видят его рядом с собой. Или где-то там – впереди. Где тревожнее. Да и сами рядовые уже давно при медалях и орденах, потому что после каждой операции министр лично выбивает награды для своих лучших спасателей, которых не устает поддерживать и опекать.

Конец девяностых годов еще более драматичен, чем их начало. Взрывы домов, война в Дагестане, серия терактов… Тысячи пострадавших, тысячи беженцев, тысячи трагедий… И круглосуточная работа спасателей МЧС, которые только и успевают перемещаться от одного эпицентра беды до другого. Вместе с министром, который по-прежнему лично руководит самыми сложными операциями. Или поручает это своему первому заместителю Юрию Воробьеву, который тоже всегда рядом. Имя Шойгу уже знают спасатели по всему миру, а в некоторых странах за него молятся, как за человека, подарившего вторую жизнь. Так было в 99-м в Турции, где после страшного землетрясения наши спасатели извлекли из-под завалов 72 человека. Живыми. Больше, чем все международные спасательные отряды вместе взятые, работающие здесь же.

К этому времени число жизней, спасенных в России командой, которую он создал и которой руководил, уже исчислялось тысячами.

В сентябре 1999 года указом президента РФ Сергея Шойгу «за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в экстремальных ситуациях» награждают «Золотой Звездой» и присваивают звание Героя Российской Федерации. И эта награда становится одной из самых заслуженных наград в ряду тех Героев, у которых нет оснований стыдиться своих «Золотых Звезд».

Двухтысячные годы не принесли покоя беспокойному ведомству Сергея Шойгу, которое он превратил в самую эффективную структуру страны. Катастрофическое наводнение в Ленске, многочисленные наводнения в Южном федеральном округе, очередные страшные теракты, авиакатастрофы, трагедия «Трансвааль-парка», аварии на шахтах, война в Южной Осетии, лесные пожары… И многочисленные международные спасательные операции – в Пакистане, Югославии, Афганистане, Перу, Колумбии, Руанде, Франции… Спасатели суперпрофессиональной команды, созданной Сергеем Шойгу, спасают людей и приходят на помощь уже по всему миру. И по всему миру сегодня его знают как русского спасателя номер один. И как настоящего Героя России.

В 2007 году «Новые Известия» в канун своего десятилетнего юбилея обратились к читателям с предложением назвать самых достойных людей десятилетия для специальной награды «Герой нашего времени», которую редакция учредила и собиралась вручать на праздничном торжестве в Кремлевском дворце. Больше всего голосов на сайте газеты были отданы Сергею Шойгу, настоящему народному Герою.

Фото: ВАЛЕРИЙ ЯКОВ

Звезда для шлифовальщика

Сенатора Юрия Воробьева трудно представить законотворцем, сидящим за компьютером в тихом кабинете, или ученым, написавшим множество научных работ, или автором книг и культуре безопасности и глобальных рисках… Трудно представить тем, кто его знает множество лет и знает прежде всего в роли одного из главных спасателей в стране. Как он умудряется быть одновременно и академиком, и спасателем для меня давно остается загадкой, которую я и не пытаюсь разгадать. Просто на протяжении двадцати лет я в роли неустанного репортера-чрезвычайщика наблюдал за удивительным тандемом двух друзей, создавших с нуля уникальную спасательную службу мирового класса. И если Сергей Шойгу заряжал эту службу своей неуемной энергией, то Юрий Воробьев вдохновлял ее идеологией, внедряя в поры философию культуры безопасности. Даже десять, пятнадцать лет назад в обаятельном облике этого мудрого философа-спасателя невозможно было распознать дотошного станочника и шлифовальщика с Красноярского военного завода, который учился каждую деталь доводить до безупречного блеска и точности. Это, видимо, как-то непроизвольно и стало его фирменным почерком во всех делах, которыми позднее ему приходилось заниматься.

А дела и их масштаб менялись с курьерской скоростью для размеренных семидесятых и тревожных восьмидесятых. Окончив Красноярский институт цветных металлов в 1971 году, младший научный сотрудник Воробьев ненадолго задержался в большой науке. Стремительная карьера от инженера-технолога, заместителя начальника цеха до заместителя директора завода, а затем директора производства и первого секретаря Сосновоборского горкома партии – об этом тогда не многие могли даже и мечтать. А Воробьев не мечтал, он работал, не боясь принимать решения и рисковать. Так рискнул в 91-м, оставив насиженное место в родном Красноярске и рванув вместе со своим другом Сергеем Шойгу покорять Москву. Идея о создании всероссийского корпуса спасателей была общей, была красивой и убедительной, но как ее реализовать и на кого опираться двум варягам в избалованной столице, не знал ни один, ни другой. Им чудом удалось достучаться в доступные еще тогда кабинеты молодого российского правительства и удалось привлечь внимание к своей идее. Идею поддержали. Но это было все, чем могли помочь. Выделили одну машину, один телефон и один кабинетик на двоих. Да и тот в каком-то школьном здании. С этого и начиналось могучее ныне МЧС, о котором тогда даже им, увлеченным своей идеей, не мечталось.

На первую спасательную операцию в горы улетали на собственные деньги. Никакого бюджета у будущего корпуса спасателей еще не было. Но это не останавливало молодых энтузиастов. Собирали вокруг себя таких же одержимых, искали по крохам хоть какое-то оборудование и торопились вместе на помощь туда, где случалась беда. И в Корпусе спасателей, и в новом для России Министерстве по чрезвычайным ситуациям Юрий Воробьев не просто занимал пост первого заместителя главы ведомства. Он оставался и идеологом, и философом, и боевой единицей, принимающей огонь на себя в любой операции. Ему, как и Шойгу, в те горячие для страны годы приходилось работать не только в роли спасателя, но и выступать в качестве миротворца в самых горячих межнациональных конфликтах, где обычно все стороны глухи друг к другу. Так, например, было в Приднестровье, где даже российская армия, вставшая между воюющими сторонами, поначалу не могла остановить огонь. К голосу генерала Лебедя, возглавлявшего группировку, прислушивались с опаской и недоверием, к голосу Воробьева – с пониманием и уважением. Он всегда умел убеждать, находя самые безупречные аргументы. И сотни людей, спасенные в той братоубийственной приднестровской войне, так и не узнали, что их жизнь, возможно, была спасена благодаря дипломатическим талантам мало кому известного тогда Юрия Воробьева из еще не очень известного МЧС России.

28 мая 1995 года в Нефтегорске на Сахалине происходит одно из самых страшных в истории России землетрясений. За считанные минуты спящий город превращается в руины, под которыми погребены тысячи человек. Спасателей, прилетевших из Москвы, возглавляют лично Шойгу и Воробьев. И я вижу, как они сутками не уходят с руин, помогая своим подчиненным не только словом, но, где надо, и личным участием. В эти тяжелые минуты Воробьев не философ и не теоретик. Его лицо так же покрыто пылью, как и лица рядовых спасателей, а в глазах горит такая же отчаянная жажда спасти хотя бы еще одну человеческую жизнь из-под завалов бывшего города. В первый день спасательной операции удается спасти из-под руин 224 человека. На вторые сутки спасают 938 человек. На третьи – 32. А потом уже достают лишь погибших. 2040 человеческих жизней – такова цена нефтегорской трагедии. И 1194 спасенные жизни – такова заслуга команды Воробьева и Шойгу.

Страшный геноцид в далекой Руанде , унесший жизни почти миллиона человек, всколыхнул в середине девяностых весь мир. Группа спасателей МЧС под мандатом ООН приняла участие в доставке гуманитарной помощи десяткам тысяч беженцев, живущих в джунглях на границе Руанды. Юрий Воробьев вместе с группой специалистов по международной гуманитарной помощи вылетает в Руанду, чтобы лично проинспектировать условия, в которых работают наши спасатели. Наш транспортный самолет Ил-76 летит над джунглями на провинциальный грунтовый аэродром, который еще надо отыскать, так как он оснащен лишь минимальной техникой для приема самолетов. В салоне все напряжены, и лишь спокойствие Воробьева придает уверенности явно нервничающим спецам. Наконец аэродром удается разыскать и мы благополучно приземляемся. Юрий Воробьев как ни в чем ни бывало тут же под крылом самолета проводит первое совещание со спасателями. И работа нашего лагеря закипает с новой силой. Даже в Африке, в этой самой глухой провинции Руанды наши рядовые спасатели не чувствуют себя рядовыми и забытыми, потому что рядом с ними один из руководителей ведомства, прилетевший поддержать личным участием в тяжелой операции.

Таким же спокойным, уравновешенным, точным в словах и движениях я видел его в Чечне во время боевых действий, когда приходилось спасать и вывозить из зоны конфликта детей, женщин и стариков. Во время терактов в Москве… Во время пожара в Останкинской телебашне, где он лично руководил спасательной операцией и всю ночь вместе с пожарными расчетами провел в башне. Эта точность и спокойствие, с одной стороны, для тех, кто его знает многие годы, могли напоминать в нем бывшего дотошного шлифовальщика. С другой – уверенного профессионала, знающего свое дело до последней запятой.

В 2003 году Юрию Воробьеву было присвоено звание «Герой Российской Федерации». «Золотая Звезда» на его фирменной форме МЧС смотрелась так же органично и заслуженно, как боевой орден «За личное мужество», как ордена «За заслуги перед Отечеством» 4-й и 3-й степени, как множество медалей и знаков отличия. На его наградах никогда не было кабинетной пыли, лишь пыль и отблеск многочисленных зон беды, где он никогда не щадил себя, спасая жизни людей.

В Совете Федерации, куда Юрия Воробьева избрали в 2007 году, он тоже не стал искать тихого кабинета и спокойного амплуа. Став заместителем председателя СФ, Юрий Леонидович начал курировать сложную тему борьбы с коррупцией и разработку соответствующей законодательной базы. Даже здесь он решил выступить в органичной для него роли спасателя. На этот раз – спасателя от разрушительной коррупционной стихии, опрокидывающей страну. Остановить стихию в одиночку не удастся. Но у него есть опыт создавать эффективные команды. И не иссякла жажда побед.

"