Бездомный год

Если человек фактически жил в доме, но юридически зарегистрирован там не был, то, чтобы не остаться у разбитого корыта, нужно обратиться в суд, поясняет «НИ» председатель комитета Госдумы РФ по жилищной политике и жилищно-коммунальному хозяйству Галина Хованская. Доказать, что человек жил в доме, можно с помощью свидетелей. Правда, по словам г-жи Хованской, она бы сдержанно оценила перспективы скорейшего получения денег и легальными пострадавшими: «Как показывает практика, деньги из Минфина только через полгода доходят до субъектов, и даже после этого возможны различные бюрократические проволочки». Впрочем, как отметила Галина Хованская, если люди правильно заполнят документы, новые дома они обязательно получат.

У людей в пунктах длительного размещения преобладает позитивный настрой, заверяет «НИ» представитель волонтерского движения Всеволод Махов: «Мало кто сомневается, что новое жилье у них скоро будет. Наоборот, люди рады, что из старых деревянных домов переедут в просторные и новые». Правда, как выяснили «НИ», у этой радости существует обратная сторона. Некоторые пострадавшие начинают спиваться, не стремятся найти работу и радуются положению иждивенцев.

Одну из типичных историй рассказал «НИ» Всеволод Махов. Мать и дочь с двумя детьми жили в частном деревянном доме на окраине Благовещенска. Когда в город пришла вода, их дом затопило почти наполовину. Так семья оказалась в пункте временного проживания в местной школе, потом их перевели в более капитальный пункт длительного размещения в гостинице «Заря». Получив в общей сложности 40 тыс. рублей единовременной компенсации, мать и дочь ушли в запой, оставив детей 2 и 4 лет без присмотра. Сейчас сотрудники полиции детей у женщин изъяли, но мать и дочь продолжают пить.

Дома, которые выдержали наводнение, сейчас просушивают тепловыми пушками. Во многих зданиях до сих пор в подполе находится вода, что значительно усложняет работу. Основная проблема при просушивании – нехватка денег, рассказал Константин Сарваниди: «За три дня расходуется тонна соляры. Это 35 тысяч, а сбор средств уже пошел на убыль. Денег может не хватить, а непросушенных домов еще около 4500».

Также осложняет ситуацию то, что люди нарушают инструкции, и просушка оказывается бесполезной. Как пояснил г-н Сарваниди, если при просушке тепловой пушкой не обеспечить достаточную вентиляцию, то влага конденсирует обратно на стены. К тому же споры плесени и грибка поднимаются вместе с теплым воздухом и оседают на стены и потолок. «Многие люди начинают делать ремонт в непросушенных домах, застилают линолеум, клеят обои, не понимая, что их дом через полгода просто рухнет», – сокрушается волонтер.

Координаторы рассказывают, что в Крымске была похожая ситуация. Там через благотворителей даже выдавали бытовую технику, если в затопленном доме делался ремонт. Люди спешили заклеить плесень новыми обоями, чтобы получить плиту или машинку. А в итоге уже через год от ремонта не было и следа, хозяева оставались без денег, без дома и без здоровья, потому что черная плесень губительна для легких человека.

Впрочем, не все жители пострадавших районов действуют нелогично, некоторые проявляют чудеса стойкости и упорства. Так, пожилая пара, супруги Гутовы из села Усть-Ивановка Амурской области, являясь инвалидами 3-й группы, сами заново отстроили свой дом после наводнения. Гутовы отказались переезжать, заявив, что «их дом для них – больше чем дом». Они сами просушили здание, получили компенсацию и сейчас делают косметический ремонт. Притом что изначально после наводнения их дом был признан непригодным для жилья, сейчас Гутовы – единственные из села, кто живет в сухом теплом доме.