Растительная геополитика

Вся эта история закончилась так же внезапно, как и началась. Хотя детали ввоза цветов с голландцами все еще обсуждаются, цветочные фуры уже рвутся к Москве, а столичные ларьки и магазинчики расцвечиваются обещаниями скорой продажи роз и тюльпанов из Нидерландов. Голландцы этому, конечно, рады, но попытки понять, что же, собственно, произошло, не оставляют. Так у них принято.

«Ясно как божий день, что дело не в трипсе, – без обиняков заявил в разговоре с «Новыми Известиями» менеджер голландской цветочной компании «Стинс» Дэйв Ягер, у которой в России немало клиентов. – Судите сами. Голландия продает цветы очень многим странам. Уж на что строга по части санитарных сертификатов Германия. А США! Лет пять назад у нас с американцами был инцидент по поводу цветочных луковиц. Они требовали очищать их от земли, добивались прямо больничной стерильности. Но проблема решилась довольно быстро: США открыли в Нидерландах свое представительство, и каждый раз перед отправкой крупной партии луковиц за океан к нам приходят инспектора, которые изучают груз и на каждый пакетик с луковицами наклеивают бумагу, где написано, что товар признан годным для Штатов и Канады. Так вот даже столь щепетильные американцы ни разу словом не обмолвились о трипсе! Только Россия выражает претензии».

В сухом остатке просматривается несколько версий. Первая –происки цветочной мафии. Мол, передел российского рынка (лакомый кусочек, поскольку его годовой оборот – от 1 млрд. до 1,5 млрд. долларов) был инициирован чиновниками нашего Минсельхоза. Якобы уже через несколько дней после наложения табу на голландские цветы всем крупным импортерам предложили пользоваться определенными таможенными терминалами, через которые можно будет ввозить какие угодно цветы и из какой угодно страны. В эту версию поверить до конца трудно: мафия, безусловно, бессмертна, но, думается, передел рынка при желании можно осуществить без привлечения голландской стороны и без того, чтобы выносить свое грязное белье на глаза всей Европы.

Версия вторая – эквадорская. Место Голландии на цветочном рынке России (а ее доля составляла до сих пор 75%) будто бы вознамерился занять Эквадор. Некоторые российские и голландские СМИ даже прикидывали по датам: получалось, что визит делегации из Эквадора состоялся незадолго до рокового для голландских цветоводов 28 июня. Однако и эту версию, поостыв, стоит отбросить. Эквадор, конечно, достаточно крупный экспортер цветов, но с Нидерландами ему не сравниться – потребности российского рынка он покрыть не в состоянии. Так же, впрочем, как и отечественные производители. Для сравнения: в подмосковных теплицах срезается 5 тысяч роз в неделю, в то время как только Москва потребляет 100 тысяч!

А теперь – самое интересное предположение. Не стоит ли нам поискать следы голландского трипса в родной пшенице? Напомним: 1 января 2003 года ЕС ввел квоты на поставку пшеницы из стран, не входящих в его состав. Вскоре – в 2004-м – в Евросоюз вступили еще 10 стран, в основном из Восточной Европы, но квоты на поставку зерна остались прежними. Если учесть, что в предыдущий год, перед вступлением этих 10 стран в ЕС, Россия продала им 430 тыс. тонн пшеницы. После чего ЕС увеличился, а квоты остались прежними.

Когда выяснилась ситуация с квотами на зерно, председателем ЕС была именно Голландия. Вот мы и ответили запретом на ввоз цветов – как в свое время запретом на ввоз «ножек Буша» на введение в США квот на российскую сталь.

Тот же Дэйв Ягер из компании «Стинс» прямо сказал, что не сомневается: причиной запрета на ввоз цветов стала именно «битва на уровне правительств». «России что-то очень нужно было от Голландии, – говорит он, – а вот что именно – это уж нам, простым смертным, неведомо».




Перемирие на розовом фронте
Войны, которые мы выбираем
Ветеринары косят розы