"Рты закрыли, молимся молча!": российские школы опять под атаками "террористов"

Людмила Бутузова

Взрывных устройств обнаружено не было. Простояв некоторое время на улице, продрогшие дети вернулись к занятиям.

В родительских чатах - смесь паники, тревоги, бессилия и негодования.

«Не знаю, что думать и что делать, - пишет отец двух детей школьников из района Богородское. – Нашу школу в декабре «минировали» восемь раз. Старший в седьмом классе. Сначала был напуган, пришли забирать – лицо белое, руки трясутся, потом, когда эвакуация стала повторяться и ничего страшного не случилось, не он один, многие подростки стали воспринимать ее как развлекательное мероприятие, возможность на законных основаниях отлынивать от уроков. Возраст такой… Попробуй их теперь переубедить, что тревога не всегда может быть ложной. Для второго ребенка «бомба в школе» закончилась сильнейшим стрессом, перевели пока на домашнее обучение. Как вспомню эту сцену… Стоит моя курица в луже, форма мокрая, без тапка – потеряла на лестнице, когда бежали, ревет. Классная наша сама такая же, растопыренная, кудахчет: «5А», взяли меня в кольцо, рты закрыли, молимся молча». Ну я дочку в руки и домой. До нового года – грипповала, сейчас просто сидит дома, читает учебники. Новости из школы приносит старший брат. Вчера опять эвакуация…Младшая снова в истерике.»

«Через 30 минут всех вернули обратно, уточняет другая родительница Galina Logvinenko. – Я даже добежать не успела.)

Nataly Dashkevich Мой сад эвакуировали сегодня 6 раз, пришлось взять ребёнка на работу(((

Артём Сидоров Да, это сейчас главная проблема в Москве. Просто срывается учеба, эвакуации по 3-4 раза в неделю. И все делают вид, что ничего не происходит. И вот в январе опять началось. Школа 384,1400 и другие вчера.

Sergey Belogurov Сегодня по всему ЮВАО школы эвакуировали. Учителя шепчутся, что не было никаких звонков, ФСБшники акции свои повышают. Эвакуировали прям на улицу.

Подозрения в адрес правоохранительных органов зреют уже давно и чем дольше сами эти органы молчат как рыба об лед, не считая нужным объяснять, что происходит, и не предъявляя общественности обезвреженных преступников, тем сильнее обвинения в «деградации силовых структур», если с таким огромным финансированием и кучей ограничений для жителей, они неспособны выявить обычного телефонного террориста.

За два года повального «минирования» школ и общественных зданий, было всего одно официальное заявление на публику - в конце декабря 2017 года Николай Патрушев, секретарь Совета безопасности РФ, рассказал, что «подавляющее число звонков с угрозами о взрыве поступало из-за рубежа посредством IP-телефонии. В частности, из Турции, Украины, США и Японии».

Что дальше – осталось тайной, реакции из-за рубежа не последовало. Директор ФСБ Александр Бортников возложил вину за волну телефонного терроризма на четырех россиян, проживающих за границей. Никакой конкретики или информации о последующих действиях не было. Первый замглавы аппарата Национального антитеррористического комитета (НАК) Андрей Пржездомский тогда говорил: «Мы научились многому на этом горьком опыте и в дальнейшем люди, которые будут пытаться совершить подобные преступления, будут получать по заслугам». С «заслугами» погорячились, виновные не найдены.

Нынешняя волна телефонного терроризма (хотя говорят, он не телефонный, а почтовый), кажется, беспрецедентна по своим масштабам. В отделениях полиции, куда косяком идут встревоженные и возмущенные люди, им отвечают, что не знают, когда это закончится. «Они сказали, что им приходит письмо о минировании школ в районе, они потом уже сообщают в эти школы и сады, - передает в ФБ алгоритм действий правоохранительных органов председатель родительского комитета одной из школ в Ростокино Алла Гудзенко.

Не очень-то силовики жалуют и официальные запросы депутатов. «Спецслужбы молчат, - отчитался депутат Мосгордумы Евгений Ступин. - Чиновники (замруководителя департамента образования Молев) пытаются отделаться от нас успокаивающими фразами. Каких-либо позитивных сдвигов в динамике происшествий нет. Сведения о какой-то работе правоохранителей отсутствуют. Направил письма начальникам отделов МВД в районах Новокосино и Косино-Ухтомский в своем округе с просьбой проинформировать о проведенных проверках на общей встрече с жителями, поскольку проблема приняла массовый характер. Ждем-с».

«Пора б, наверное, какой-то другой протокол реагирования ввести, раз уж они бессильны против ложных сообщений из интернета», - предлагает один из родителей. Возможно, организаторы таких атак считают себя неуловимыми мстителями, воюющими с госмашиной и спецслужбами. Но на самом деле угрозы садам и школам выглядят издевательством над детьми».

Не меньшим издевательством выглядит «спасение» детей от подлых вызовов террористов, - пишет издание «Зеленоград.ру», комментируя ужасающую хронику школьных эвакуаций, следующих одна за одной весь декабрь и январь. Например, в пресс-службе зеленоградского МЧС изданию на следующий день сообщили, что выезжали просто на ложное срабатывание пожарной сигнализации в школах №1151 и №1739). В «скорой помощи» заявили, что по их службе никаких экстренных вызовов для сопровождения эвакуаций не проходило. Разные источники в других экстренных службах делились с журналистами противоречивой информацией. Один из них сообщил, что это столичный департамент образования предложил провести тайные учения, не оповещая администрации школ и садов, чтобы всё выглядело реально. Хотели, мол, проверить действительную готовность персонала, детей и родителей к экстренным ситуациям. О проводимых «учениях» не знали будто и сами сотрудники экстренных служб. Они выезжали по факту вызова и лишь по прибытии узнавали, что это тренировка или ложное срабатывание пожарной сигнализации. На местах эвакуации работали также полиция и кинологи с собаками.

Все это время большинство детей находились на улице. Их вещи остались в школе, деньги, ключи от дома, телефон — всё в рюкзаках, которые не дали взять. Раздетые дети плакали , некоторые педагоги при этом стояли в шубах.

В одном из родительских чатов классный руководитель объяснила этот факт , ничуть не сомневаясь, что действовала правильно: «В конце пятого урока по громкой связи прозвучало сообщение о необходимости эвакуации. По плану категорически нельзя одновременно направлять всех учащихся школы в раздевалку. Последствия таких действий могут быть самыми трагичными (паника, давка и т. д.). Одетые дети могут не успеть выйти в одну дверь через три турникета, так как четыре запасных выхода в четырех углах школы будут перекрыты детьми, стремящимися в раздевалку. По плану эвакуации дети вместе с учителем, ведущим в этот момент урок, покидают школу через запасной выход, расположенный ближе всего к кабинету». Шубы педагогов, видать, предусмотрительно висели у запасного выхода.

Зеленоград, поднаторевший на эвакуациях, выбился в лидеры и по части практической борьбы с терроризмом. По всей Москве не могут изловить ни одного преступника, а здесь на раз-два прямо в школе – на месте преступления - попалась многодетная мать Екатерина Осоченко, и, похоже, она станет фигурантом уголовного дела в связи с лжеминированием.

- Понимаю теперь, как именно действует правило: не жалуйся и не возмущайся - а то прилетит по судьбе, не отвертишься, раскаивается женщина. - Месяц назад я поделилась у себя в ФБ возмущением по поводу участившихся эвакуаций детей из школ и детских садов. Моих детей это тоже коснулось. Я была очень раздосадована: по три эвакуации в неделю на нашу семью! Есть камеры, охранники, целые отряды людей, специально обученных выявлению готовящихся терактов - зачем гонять детишек из садика и обратно? Довозмущалась. Теперь я знаю, КАК это происходит. Какая-нибудь тётка или дядька-охранник, желая выслужиться перед начальством, нажимает "тревожную кнопку" при первом заслышанном слове из серии "бомба", "взрыв" или "терроризм". И неважен контекст происходящего: услышал - жми кнопку!

Но обо всем по порядку. Вчера в половине пятого я привела дочку на "Школу дошколят" в шк. №1353. Я вечно опаздываю… Буквально вбегаем в здание - кивок охраннику - и к турникету. Что такое? Заблокировался, что ли или сломан? - мельком думаю, и пропихиваю дочку под турникет. Вижу: уже и учительница маячит в проходе, ждёт отстающих у гардероба. В общем, я этот досадный турникет преодолеваю - просто пролезаю под ним - и всё! Надо ведь быстрее. Охранница Ирина начинает кричать: "куда?! без документа нельзя!.." - "Правила что ли изменились у вас? - говорю я, - позавчера ещё вы меня пустили...» А сама продолжаю торопливо переобувать дочку - и учительница уже нервно поглядывает, и урок три минуты как начался. Я говорю: "да всё, всё уже, я ухожу". Тётя свирепеет: "я позову директора по безопасности" - и он появляется, как из табакерки - из ближайшего кабинета. Я к тому моменту уже повесила детскую одежду и обувь в гардероб и собираюсь ретироваться - дома у меня остальные дети и ужин на плите. Я и из дома выскочила-то ненадолго - благо, что школа в нескольких минутах езды на самокате. Какой тут паспорт? Никогда же не требовался! Но эти двое - со странной, не соответствующей моменту рьяностью - начинают наступать на меня и рычат: "Вас надо задержать! Стойте, мы сейчас вызовем полицию"... Мне смешно. Бросаю через плечо: "ВЫЗЫВАЙТЕ, КОНЕЧНО. ВЕДЬ Я ТАК ПОХОЖА НА ТЕРРОРИСТКУ" и улетаю на своём самокате, уверенная, что инцидент исчерпан, а в следующий раз обязательно возьму паспорт.

Но не тут-то было. Через полтора часа старший сын, отправленный мной забирать младшую сестру с занятий, звонит мне и говорит: "Тут в школе такой переполох. полиция приехала, с тобой хотят поговорить" - и передаёт трубку прапорщику Чудакову. Тот желает знать, почему я сообщила о минировании здания. Я закашливаюсь от удивления: "о каком минировании?" - "ну, отвечает, прапорщик Чудаков, - нам сказали, что вы тут всюду бомбы заложили и угрожаете взорвать здание. Родители и охранник это слышали"...

Театр абсурда развивается дальше. Через полчаса за мной присылают полицейскую машину. За это время мне успевают дважды позвонить из полиции (уже из каких-то других отделов) и ещё - директор школы. Сказать, что я закипаю - не сказать ничего. Я одеваюсь, полная решимости доказать всем свою невиновность. Дети, слушая мои переговоры по телефону, уже в лёгком испуге. Особенно трое младших. Апофеоз: на пороге появляются люди в чёрной форме с надписью "РосГвардия" - три дочери в возрасте трёх, шести и восьми лет начинают рыдать в голос. "Мама, мы тебя в полицию не отдадим!" Подростки 13, 15 и 17 лет в недоумении, но сохраняют покой.

Отправляюсь на полицейской машине (афигеть!) в здание школы (сказала им "так может я сама добегу, тут же рядом?" - "нет уж, мы за вами машину пришлём"). В школе - кошмар: силовики всяких разных видов (полиция, кинологи, собака прекрасная, руководство охранного предприятия, следователи, дознаватели и некие представительные люди в штатском). Оказалось, что школу всё-таки эвакуировали. Но! Почему-то спустя два часа после моего "преступления у турникета". Мне вот странно: если я так походила на террористку с бомбой, то почему полиция не была вызвана сразу же? почему тётка-охранник, прежде, чем нажать свою "тревожную кнопку", подождала окончания именно наших занятий (там ещё до фига других кружков)? Хотела, наверное, чтобы я пришла за дочкой - а тут меня и сцапают? Такая бабья месть что ли?

Долго жду своей очереди в холле среди множества полицейских. Узнаю всю правду о грозящем мне наказании: "заведомо ложное сообщение о минировании, совершённое публично - статья 207, ч.2 УК РФ - от трёх до пяти лет лишения свободы либо штраф в размере 1000000 рублей".

Наконец, захожу и я. Даю под запись показания человеку в штатском. Сто сорок раз жалею о невоздержанности своего языка.

Отпущена домой. Написала жалобу директору школы и в Департамент образования Москвы - на предмет неадекватных моему "преступлению" действий сотрудницы охранного предприятия. Размышляю о случившемся.

А теперь представим, что рядом с этой тётей-охранником ученики школы играют, допустим, в телефон. И один из них скажет "Я ПОХОЖ НА ТЕРРОРИСТА" или того хуже - "я тебя щас взорву, я заложил бомбу"... Бросится тётя Ира-охранник нажимать тревожную кнопку и вызывать полицию? Задержат ли "проговорившихся" по подозрению в "заведомо ложном сообщении о..." и далее со всеми вытекающими? Или есть здравый смысл у людей, держащих палец на кнопках тревожности?

Спасибо этой ситуации - я получила ответ на свой вопрос о том, почему происходят эти бесконечные ложные эвакуации. И мне становится чуть понятней механизм рассеивания массовой паники в связи с "угрозами терроризма". Я ПОХОЖА НА ТЕРРОРИСТКУ - под этим названием можно, наверное, снять смешной фильм или телепередачу. О том, как глупо и бессмысленно распространяется в обществе паника, как выслуживаются перед начальством тётки-охранники, на что тратят свой бесценный ресурс силовые структуры и как получают по заслугам болтливые бабы вроде меня.

Не смешно. Пост молниеносно разошелся по соцсетям и вызвал бурю эмоций.

Наталья Бортникова Катя, Поднимайте связи, дайте резонанс!!! Думаю, что это может быть чрезвычайно опасно для Вас. Сейчас очень нужен козёл отпущения (кажется, "коза отпущения" даже подойдёт лучше-). А для Вас это может обернуться очень горько. Наверняка есть разнарядка " найти зачинщика", потому что эвакуации приняли зловещие масштабы по стране. В Москве на днях эвакуировали суды, куча людей эвакуированных. Тут любой подойдёт, главное успеть состряпать "состав". Каждый такой вызов обходится не дёшево. И наказывать рублем должны именно тех, кто неадекватно с реагировал. ДЕРЖИТЕСЬ!!!!! Иначе мы всех мамаш так загребут в кутузку.

Законный вопрос: чем занимается полиция? Проверкой таких вот недоразумений? На следующий день после инцидента, 16 января, несколько зданий школы 1353 снова эвакуировали — ученики из старшей и начальной школы стояли на стадионе, детей из детского сада отвели в Культурный центр «Зеленоград». Что, опять какая-то мамаша штурмовала турникет? Следом цепляется еще один вопрос: а в местах, куда детей эвакуируют, действительно безопасно? «Забирала вчера ребенка из центра – заходи, кто хочет. Ни охраны, никого , - отметила одна из мамаш.

Родители постоянно пишут об эвакуациях в самых разных районах столицы, иногда детей выводят по четыре раза за неделю. Их «прячут» в соседних учебных заведениях, в музеях, в управах, но чаще дети просто гуляют вместе с учителями недалеко от школьных зданий, и педагоги напуганы и деморализованы каждым автомобильным выхлопом или неожиданным криком в толпе. Приходилось слышать: «Все время думаешь, что куча детей в одном месте – отличная мишень для террористов. Уж лучше бы остаться в классе».

Никто им этого не разрешит. Но никто и не поручится за безопасность на школьном дворе. Так что «игра в эвакуацию» будет продолжаться бесконечно долго – либо пока не надоест телефонным террористам, либо пока спецслужбы не научатся «обезвреживать бомбы» не там, где им «подсказали» по электронной почте, а предпринимать меры безопасности там, где они всего нужнее.

Национальный портал по охране и безопасности "ГардИнфо" затронул эту щекотливую тему совершенно с неожиданной стороны – представив действия террористов, «минирующих» школы (http://guardinfo.online/2020/01/14/igra-v-evakuaciyu-voennyj-zhurnalist-rasskazal-o-dejstviyax-terroristov-miniruyushhix-shkoly/)

В роли эксперта выступил известный военный журналист, писатель Алексей Суконкин. «Как человек, слегка знающий, что такое ВВ и СВ, а также различные, безусловно восхитительные, штатные инженерные боеприпасы, могу осторожно предположить, что игра в эвакуацию, которая проходит в школах России в последний год особенно яростно, не имеет ничего общего с обеспечением безопасности людей в контексте реального использования взрывных устройств в качестве террористических средств», — пишет литератор.

Итак, условный террорист решает реализовать теракт в условной школе.

Что он там решил, какой способ для него самый безопасный? Конечно, установить заряд вне школы — не будучи при этом обнаруженным и опознанным как подлый мерзавец.

А дальше может быть так, как было 9 мая 2002 года в Каспийске. Помните? Нет? Я напомню тем, кто не знает. С помощью всего лишь одной осколочно-направленной мины МОН-90 во время торжественного марша был подорван парадный оркестр 77-й бригады морской пехоты, в результате чего погибло 44 человека, более ста человек было ранено, в том числе много детей.

Из более, чем пяти тысяч сообщений о заложенной бомбе – в школах, детских садах, больницах, торговых центрах, аэропортах, вокзалах — которые были отработаны в России в 2019 году, ни в одном случае правоохранителям не удалось обнаружить ни одного реального взрывного устройства. Даже имитаций устройств не было никаких. Следовательно, сообщения о минировании во всех случаях не имели ничего общего с реальным применением взрывных устройств, и пора бы уже установить полное отсутствие связи между анонимными сообщениями о минировании с реальными минированиями террористического характера — о которых не сообщается перед их реализацией.

Формулируем выводы:

1. Сообщение о минировании доставленное по обезличенной электронной почте — совершенно не тождественно реально заложенной бомбе. Надо признать, что это самостоятельное преступление, целью которого является изматывание государственных структур и населения бесконечным выполнением эвакуационных мероприятий в условиях, когда все интуитивно понимают бессмысленность выполняемых действий.

2. Вывод людей из «заминированных» зданий уместен лишь в случае, когда существует возможность установить автора сообщения, в противном случае, принимая во внимание отсутствие сигналов от остального комплекса мер, направленных на создание препятствий для реального минирования (сигналы от охраны объектов, оперативная информация спецслужб), нет никаких оснований полагать, что есть взаимосвязь между реальным минированием для нанесения физического ущерба и условным минированием, произведённым с целью изматывания (см. пункт 1).

3. В случае реального минирования, большую опасность представляет собой вывод массы людей из изолированных классных кабинетов в общие коридоры, или ещё страшнее на заблаговременно заминированное место, находящееся вне зоны контроля системами безопасности образовательного учреждения, где эффект от реального подрыва будет просто ужасен.

В связи с этим всё-таки думаю, что силовики должны пересмотреть порядок обращения с анонимными сообщениями о минировании, приведя их к реалиям сложившееся обстановки. Скуления по поводу того, что отсутствием реакции можно проморгать теракт и получить кучу жертв, не отреагировав на какое-то сообщение о минировании (и кто был бы готов взять на себя такую ответственность), в данном конкретном случае совершенно не уместны и не применимы потому, что по опыту 25 лет борьбы с терроризмом в России, задуманные всякими мерзавцами теракты всегда исполнялись без заблаговременных предупреждений. А предотвращённые — предотвращались на этапах подготовки, будучи вскрытыми специальными возможностями нашими силовыми органами задолго до проноса в условную школу условного взрывного устройства. И не было ни одного, раскрытого по схеме «получили сообщение – нашли – обезвредили», — расписал Алексей Суконкин.

Можно не соглашаться с выводами военного журналиста и писателя. Можно надеяться, что в арсенале российских спецслуб есть более эффективные способы защиты граждан от терроризма. Но, на взгляд «Новых Известий», не помешает и оценочное суждение о сущности провокаторов, которые изобрели изощренную «игру на нервах», но она дает, если так можно выразиться, и «положительный эффект», - проверяет готовность общества к действительно экстренной ситуации».