Posted 15 июня 2010,, 20:00

Published 15 июня 2010,, 20:00

Modified 8 марта, 07:01

Updated 8 марта, 07:01

Государство в помощь

Государство в помощь

15 июня 2010, 20:00
На прошлой неделе Верховный суд РФ оставил в силе пожизненный приговор по делу бывшего майора милиции Дениса Евсюкова, устроившего бойню 27 апреля 2009 года в супермаркете на юге столицы. Таким образом, приговор вступил в законную силу. Потерпевшие и родственники жертв намерены требовать от государства компенсаций, пос
Сюжет
Деньги

Эксперты отмечают, что подобные ссылки госорганов на «неслужебное время» совершения преступлений стали основной проблемой при требовании выплат. Кроме того, даже после вынесения судебного решения в пользу пострадавших процесс получения денег затягивается. В России истец должен сам следить за исполнением государством решения суда.

После признания Верховным судом законным приговора в отношении бывшего начальника ОВД «Царицыно» Дениса Евсюкова (от действий которого в ночь на 27 апреля прошлого года погибли два человека и пострадали 22) адвокаты потерпевших нашли новые основания требовать компенсаций от государства. Осенью 2009 года раненные экс-майором Илья Герасименко и Луиза Салихова уже потребовали от властей в общей сложности примерно 10 млн. рублей в качестве возмещения материального и морального ущерба, нанесенного им государственным служащим. Однако Нагатинский районный суд отказал истцам на том основании, что во время совершения преступления Евсюков находился не при исполнении обязанностей. Справедливость этого решения подтвердил Мосгорсуд.

Однако теперь адвокаты Игорь Трунов и Людмила Айвар намерены после получения копии приговора отправить иски в Мосгорсуд о рассмотрении дела по вновь установленным обстоятельствам в отношении Салиховой и Герасименко, а семьи погибших Эльмиры Турдуевой и Сергея Евтеева обратятся в Нагатинский районный суд впервые. «По российским законам вред, причиненный источником повышенной опасности, возмещает его владелец. Патроны, которыми стрелял Евсюков, находились на балансе ГУВД Москвы», – объясняет «НИ» Людмила Айвар. В том случае, если ущерб причинен действиями представителей органов государственной власти, материальную ответственность несет Министерство финансов.

Министерство внутренних дел ситуацию не комментирует и апеллирует к решениям судов. В пресс-центре МВД отметили, что сотрудник милиции круглосуточно является должностным лицом, но ответственность государство несет за него не всегда. «В каждом отдельном случае необходимо разбираться. Стоит учитывать, находился ли милиционер при исполнении», – говорит «НИ» руководитель пресс-центра Олег Ельников.

Адвокат других пострадавших Ирина Хрунова намерена ссылаться на практику Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). «В данном случае возможно применить критерий, что потерпевшие воспринимали сотрудника милиции именно как сотрудника милиции», – рассказывает г-жа Хрунова. Напомним, что в ту апрельскую ночь Евсюков был в милицейском кителе, а при себе у него было удостоверение и оружие. Ряд свидетелей в ходе судебного разбирательства говорили, что когда прозвучали первые выстрелы и они увидели мужчину в форме, то подумали, что проходит задержание преступника. Адвокат Айвар отмечает, что 27 апреля, несмотря на выходной, Евсюков действовал как начальник милицейского подразделения, исполнял властно-распорядительные функции: «Он звонил подчиненным, отдавал приказы. В конце концов, используя должностные полномочия, завладел патронами».

Председатель ассоциации правозащитных организаций «Агора» Павел Чиков замечает, что ситуация, когда госорганы стремятся снять с себя ответственность, ссылаясь, что преступление было совершено в личное время, не при исполнении, довольно типична. По словам правозащитника, ассоциация стремится разбивать подобные дела на два этапа. «Сначала необходимо получить документ, подтверждающий факт незаконных действий должностного лица, - перечисляет «НИ» г-н Чиков. – Затем мы обращаемся в суды с исками о возмещении причиненного вреда».

Доказать, что человек пострадал от незаконных действий должностного лица, довольно сложно. «Необходимо обвинение по должностной статье, когда преступление совершается при исполнении, на служебной территории», – объясняет правозащитник Павел Чиков.

Добиться от бывшего майора Евсюкова компенсаций может оказаться сложнее, чем доказать его виновность в убийствах.

В случае вынесения обвинительного приговора при рассмотрении гражданского иска не нужно устанавливать, что действовало именно должностное лицо. «Остается доказать факт причинения его действиями морального вреда и материального ущерба, – говорит г-н Чиков. – Вместо приговора может выступать представление органов прокуратуры о сложившейся незаконной практике или решение суда по жалобе на незаконные действия». Председатель правления фонда «Право матери» Вероника Марченко отмечает, что основная трудность при компенсации морального вреда заключается в сложности сбора доказательств. «Сложилась несколько абсурдная с точки зрения здравого смысла, но юридически законная практика, когда, например, мать должна доказать, что смерть сына-призывника причиняет ей муки», – объясняет «НИ» г-жа Марченко.

Вред гражданам причиняют сотрудники органов внутренних дел, прокуратуры, службы судебных приставов, таможни. По словам директора фонда «Общественный вердикт» Натальи Таубиной, в год приходится заниматься примерно сотней уголовных дел о превышении должностными лицами своих полномочий. Из них 70–75% – это жестокое обращение со стороны сотрудников правоохранительных органов. Получить же компенсацию материального и морального вреда получается только в 10 случаях в год.

Широкий резонанс вызвали действия сотрудников московской милиции, которые 31 мая разгоняли участников несанкционированного митинга в поддержку 31-й статьи Конституции РФ. Вчера движение «Солидарность» подало жалобу на сотрудников ОВД «Замоскворечье», поскольку именно там, по словам правозащитников, «избивали людей и сломали руку» журналисту «Газеты.Ru» Александру Артемьеву. Он находится в 29-й городской больнице с диагнозом «оскольчатый перелом нижней трети левой плечевой кости». Его адвокат Антон Филин намерен подать заявление о возбуждении уголовного дела по факту нанесения вреда здоровью средней тяжести и незаконного лишения свободы в следственное управление Следственного комитета при прокуратуре РФ по Москве.

Г-жа Таубина объясняет сложность получения гражданами компенсаций тем, что непросто доказать вину должностных лиц во время расследований. «Порой уголовное разбирательство может тянуться годами», – замечает директор «Общественного вердикта». По словам Павла Чикова, иногда Министерство финансов пытается доказать, что в должностные обязанности сотрудника милиции не входят пытки задержанных, а следовательно, за подобные действия государство не должно отвечать материально.

В качестве положительного примера Павел Чиков приводит прецедентное и известное в юридических кругах решение Европейского суда по правам человека по делу «Рибич против Австрии». «В 1995 году ЕСПЧ впервые сказал, что если человек в хорошем состоянии здоровья попал в занимаемое госструктурой помещение, а вышел оттуда с повреждениями, то бремя доказывания, что с ним произошло, лежит на государстве. Власть должна доказать, что она не причастна. В России о таком можно только мечтать», – говорит правозащитник.

Размер компенсации морального вреда, как правило, потерпевший определяет сам. «Нередко мы используем практику Европейского суда, – рассказывает г-жа Таубина. – Если имеются сходные дела, то мы в наших исковых требованиях от лица потерпевшего заявляем суммы, аналогичные тем, которые были признаны в качестве компенсации в постановлениях ЕСПЧ». Только добиться выплаты такой же суммы вряд ли удастся, поскольку суд, как правило, существенно занижает размер компенсации. По словам Вероники Марченко, поскольку срока давности по компенсациям морального вреда не существует, необходимо тщательно собирать доказательства и обоснования требований. «Такой иск можно подать только один раз, спешить не стоит», – убеждает эксперт.

Пресс-секретарь Межрегионального комитета против пыток Максим Прудков также отмечает, что если материальные убытки можно подтвердить документально, то моральный вред оценить гораздо сложнее. «В России на уровне государства нет серьезных разработок возмещения за моральный вред, – говорит г-н Прудков. – Наши юристы в оценках морального вреда руководствуются международным опытом и различными методиками». По словам Вероники Марченко, суд принимает решения на основании «разумности и справедливости» требований: «Поскольку эти критерии нигде не прописаны, то определяются суммы морально-этическими принципами судьи». По словам г-на Прудкова, был случай, когда за убийство человека просили 12 млн. рублей, поскольку он был единственный кормилец в семье, у него остались дети и сестра. «Суд остановился на 600 тысячах рублей. В среднем суммы занижаются примерно в пять раз», – сетует эксперт. Вероника Марченко вспоминает, что самая большая сумма компенсаций на одного человека составила 1 млн. рублей. «Мы в основном требуем именно крупные суммы, чтобы государству было выгоднее отправлять солдат домой живыми, а не платить миллионные компенсации», – поясняет правозащитница.

Если все-таки человеку удалось доказать в суде право на компенсации, то возникают сложности с получением выплат. «После вступления решения суда в законную силу человек получает исполнительный лист. Его вместе с копией решения суда и заявлением с просьбой перечислить ему деньги на банковский счет отправляют в финансовый орган заказным письмом с уведомлением, – объясняет схему г-н Чиков. – В течение трех месяцев с момента вручения пакета документов деньги должны быть перечислены». По словам Вероники Марченко, выплаты по выигранным их фондом искам в среднем приходят в течение полугода. «Если деньги не выплатили в срок, то нужно обязательно обращаться в суд с требованием об индексации присужденной суммы», – говорит г-жа Марченко. По словам Павла Чикова, с 2007 года больших проблем с выплатой компенсаций не возникает.

Тем не менее в аппарат уполномоченного по правам человека в РФ примерно раз в месяц обращаются граждане с жалобой на то, что не могут получить компенсацию за вред, нанесенный должностными лицами. «Как правило, Минфин затягивает дела, находят ошибки в исполнительных листах и другого рода огрехи формального характера, – заявил «НИ» сотрудник аппарата уполномоченного по правам человека в РФ Тарас Федотов. – Бывает, что министерство обжалует решение суда, и тогда дело может затянуться на годы». Следить за тем, как исполняется решение суда, приходится самому истцу. «Время выплат зависит от активности взыскателя, поскольку судебные приставы в процедуре никак не участвуют», – добавляет Павел Чиков.

УКРАИНЕЦ, СТАВШИЙ В АРМИИ ИНВАЛИДОМ, ОТСУДИЛ В ЕВРОПЕЙСКОМ СУДЕ 7,5 ТЫС. ЕВРО

В начале июня по Украине прокатилась череда акций протеста под общим лозунгом: «Милиция ответит за убийство!». Катализатором митингов стал вопиющий случай, который произошел 18 мая в Шевченковском райотделе милиции Киева. Там скончался студент Профессионально-педагогического колледжа имени Макаренко Игорь Индило. По версии МВД, он дважды упал: у следователя в кабинете и в камере с лавки, когда спал. В числе причин смерти милиция помимо падения называет и превышенную дозу алкоголя в крови. Однако, по данным судмедэкспертизы, парень скончался именно от черепно-мозговой травмы. Родственники и друзья погибшего считают, что студента в участке били и он умер от полученных травм. Однако милиция своей вины в гибели студента не признает.
Таких случаев по всей стране происходит немало, и именно их критическая масса привела к тому, что люди вышли на улицы в знак протеста против произвола правоохранительных органов. Представители студенческих организаций рассказали «НИ», что в Киеве правоохранители топтали венки, которые студенты принесли, чтобы почтить память погибшего. «Милиция ответит за убийство!» – не самый резкий лозунг, заявила «НИ» координатор акции Евгения Малых, потому что «слишком много в последнее время мы слышим про пытки и убийства, совершаемые людьми в погонах. Просто страшно слышать, что происходило в стенах того же райотдела от многих людей, которых там убивали и пытали. Месяц назад мужчину в этом же райотделе просто изнасиловали милицейской дубинкой. Это так достало молодежь, адекватную часть общества, что мы решили сделать серьезную акцию, и это была предупредительная акция».
Между тем «НИ» не отыскали ни одного примера, чтобы суд вынес решение о компенсации морального и материального вреда родным погибших от рук милиционеров. Впрочем, даже если таковые и были присуждены, то, скорее всего, они не были выплачены. Украина давно внесена в черный список государств, где не уважают решения судебных инстанций. Вместе с тем у украинцев все больше входит в моду привычка пугать Европейским судом по правам человека. В Центр правовой информации каждый месяц обращаются до полусотни желающих искать справедливости в Страсбурге. Сергей Нечипоренко – один из пяти сотен украинцев, которым удалось выиграть дело в Евросуде. В 1999 году, проходя срочную службу в украинской армии, Сергей стал жертвой дедовщины. Издевательства «братьев по оружию» привели к тому, что он стал инвалидом. Несмотря на то что состав преступления был очевиден, суды нескольких инстанций признавали случившееся трагическим стечением обстоятельств. В 2002 году, после трехлетних мытарств, Сергей решил обратиться в Европейский суд. Еще через два месяца после окончания процесса «Нечипоренко против Украины» была выплачена установленная судом компенсация – 7,5 тыс. евро.
Яна СЕРГЕЕВА, Киев

"