За девять лет около девяти миллионов россиян находились под слежкой

За последние девять лет суды разрешили спецслужбам контролировать переговоры и перемещения 6% россиян. Такие данные приводит Международная правозащитная группа «Агора» в понедельник в своем докладе, посвященном политически мотивированной слежке. Документ подготовили руководитель «Агоры» Павел Чиков и правовой аналитик правозащитной группы Дамир Гайнутдинов.

В докладе отражен период с 2007 года по настоящее время: всего за эти годы аналитики «Агоры» насчитали 352 случая слежки (правозащитники пользовались данными из открытых источников, поэтому в действительности таких фактов может быть намного больше). Как следует из документа, пик политически мотивированной слежки приходится на 2014 год: половина всех случаев слежки (177) зафиксированы именно в этот период. Для сравнения: в предыдущем году фактов слежки было 33, а в следующем - 22. Сейчас число выявленных правозащитниками фактов слежки снова растет: с начала 2016 года уже обнаружено 53 таких случая.

Всплеск 2014 года обусловлен «массовыми облавами на крымских татар, начавшимися после присоединения полуострова к России, которые сопровождались задержаниями, принудительным дактилоскопированием и отбором слюны для анализа ДНК», считают правозащитники.

В докладе разбираются только случаи слежки, не связанной с расследованием каких-либо реальных преступлений. Также описываются конкретные направления слежки - прослушивание телефонных разговоров, взломы аккаунтов в соцсетях, сбор биометрических данных и визуальное наблюдение за активистами в разных регионах страны.

Так, в главе, посвященной контролю за передвижениями, рассказывается о базе данных МВД «Сторожевой контроль», существование которой сами правоохранители отрицают. В нее вносятся данные потенциальных экстремистов и не только: в список, помимо представителей националистических организаций, зачастую попадают политические и гражданские активисты. По разным данным, в базе содержится от 3800 до 6500 фамилий.

К тем, кто фигурирует в этом перечне, наблюдается повышенный интерес со стороны властей и правоохранительных органов. Например, Сергея Шимоволоса, руководителя Нижегородского правозащитного союза, занимающегося мониторингом нарушений прав человека и общественным контролем за закрытыми учреждениями, за время следования из Нижнего Новгорода в Самару (там должна была проходить акция протеста) на поезде полицейские трижды спрашивали о целях поездки. Личному досмотру правозащитник не подвергся только потому, что у него не было никакого багажа. С аналогичными ситуациями при перемещении по стране сталкивались и другие оппозиционеры, среди которых Гарри Каспаров и Сергей Удальцов.

Что касается прослушивания телефонных разговоров, то аналитики «Агоры» констатировали, что российское законодательство не содержит четкого перечня лиц, чьи телефонные разговоры могут прослушиваться. «К ним относятся не только подозреваемые и обвиняемые в преступлениях, - говорится в докладе правозащитной группы. - Но также и лица, способные располагать информацией о преступлении или иной информацией, относящейся к уголовному делу». При этом закон об оперативно-розыскной деятельности и вовсе предусматривает, что телефонные и иные сообщения могут быть перехвачены после получения информации о событиях или действиях, представляющих угрозу для национальной, военной, экономической или экологической безопасности России. Кроме того, по закону, несмотря на обязанность получать судебное разрешение на прослушку, сотрудник спецслужбы не обязан предъявлять его оператору связи. При этом суд, выдавший разрешение на прослушку, не ставится в известность о результатах прослушки и не обладает полномочиями разбираться, законно ли она велась.

По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, с 2007 по 2015 годы судами общей юрисдикции было рассмотрено 4 659 325 ходатайств о контроле и записи телефонных и иных переговоров, а также ограничении тайны переписки. Из них было удовлетворено 4 517 515, то есть 96,96%.

«Таким образом, за последние 9 лет не менее 9 млн. человек (примерно 6% жителей) в Российской Федерации могли подвергаться прослушиванию только на основании судебного решения», - констатитруют в «Агоре». Цифра в 9 млн. следует из того, что в каждом телефонном или сетевом разговоре участвуют как минимум два человека. То есть в реальности людей, чьи беседы прослушивались, могло быть вдвое больше, чем судебных решений о прослушке.

Авторы доклада делают вывод, что уже к середине нулевых в России была сформирована комплексная система контроля, целевым образом применяющаяся в отношении политических, гражданских активистов и правозащитников, которая в дальнейшем только совершенствовалась. Комплекс этих мер преследует цель сбора информации, а результаты оперативных мероприятий могут также использоваться для дискредитации в глазах публики тех, кого государство называет «пятой колонной» и «национал-предателями».