Москва горящая

Манеж пылал очень эффектно. Издалека, от Никитских ворот или со стороны Каменных мостов, казалось, что над центром столицы просто горит небо. Само по себе. Привлеченные необычным зрелищем, к Моховой устремились многочисленные группки гуляющих москвичей, большинство из них молодые ребята, веселившиеся в окрестных ночных клубах и кафе. Они едва не бежали, громко переговариваясь с друзьями по мобильным телефонам. Тон всех бесед был истерически-восторженным.

Пожар выглядел величественно, если это слово вообще применимо к пожару. Соседние с Моховой улицы и переулки буквально засыпало горящим пепельным дождем. Но столпившиеся у милицейского оцепления зеваки не обращали внимания на падающий сверху огонь и пристально смотрели туда, где еще несколько часов назад находилась крыша Манежа. Там разыгрывалась невероятная огненная феерия, полноправными участниками которой были пожарные. С верхотуры выдвижных лестниц они тщетно пытались залить водой чудовищную жажду пламени.

«Точно обесточили?» – орал напарнику пожарный, приготовившийся разрезать специальными ножницами троллейбусную линию электропередачи. Так и не получив внятного ответа, он решительно рубанул по проводам, которые с жутковатым свистом упали на залитый водой асфальт, чуть не зацепив проходивших мимо милиционеров. Те матюгнулись и продолжили свой путь по лужам. Невдалеке чрезвычайный министр Сергей Шойгу деловито обсуждал с коллегами действия по тушению огня. По его лицу было видно, что о спасении памятника архитектуры речи не идет: сохранить бы окружающие здания.

Угроза действительно была вполне реальной. Горящие ошметки былого манежного величия относило ветром на расположенный напротив факультет журналистики МГУ. Задымилось было здание научной библиотеки университета, но его своевременно залили водой из брандспойтов пожарные. Поливали сверху и общественную приемную Госдумы и Совета Федерации. И хотя ветер упорно дул от Кремля, со стороны Александровского сада в полной боевой готовности дежурили заградительные отряды, призванные не допустить попадания огненной заразы на президентскую территорию.

Тот факт, что грандиозный пожар у стен Кремля произошел в день выборов нового главы государства, волновал всех: и зевак, и милиционеров в оцеплении, и пожарных. «Дурная примета», – повторяли они практически слово в слово. А диггер Вадим Михайлов рассказал, что с утра у него упал на пол защитный шлем, что для суеверных спасателей равносильно черной кошке с пустым ведром. «Знамение, знамение, – упрямо твердила дряхлая бабка, каких всегда полно на бесплатных массовых зрелищах. – Не будет добра». «Ладно, старая, не каркай», – отгонял ее подальше страж порядка.

«Часов в девять загорелось, – пожилой охранник журфака устало смотрел на неуклюже маневрировавшую перед ним пожарную машину. – Ни хлопка, ни взрыва не было. Сначала огонь начал тихонько вылезать из-под крыши. Вон там, прямо по центру. Затем вся кровля занялась. Почти мгновенно, там же все деревянное, – вздохнул он и невесело добавил. – Было».

Постепенно у столика, где над разложенным планом тушения колдовали пожарные начальники, становилось все больше народу. Один за другим подъезжали московские и федеральные руководители. Вице-мэр столицы Валерий Шанцев и глава ГУВД Владимир Пронин. Прокурор города Анатолий Зуев. Председатель Мосгордумы Владимир Платонов. Затем градоначальник Лужков со свитой. Последним, как и подобает столь важной персоне, прибыл свеженазначенный председатель правительства Михаил Фрадков с неприлично обильной охраной. Некоторые премьерские секьюрити даже несли наперевес какие-то прямоугольные сумки, периодически направляя их в сторону возможной опасности. Что именно они прятали в своем багаже, неизвестно.

Первым делом Михаил Фрадков начал шептаться с Лужковым. Расслышать их слова вряд ли могли даже те, кто стоял с ними бок о бок. Бросилось в глаза, что столичный мэр подготовился к поездке на пожар куда основательнее, чем его собеседник. Юрий Лужков был одет в добротную синюю куртку с капюшоном и теплые брюки, а на ногах у него красовались непромокаемые рыбацкие сапоги. Премьер же мог похвастать лишь традиционным партикулярным одеянием чиновника высокого ранга. По глубоким лужам он шел в обычных ботинках.

После короткого разговора начальствующая толпа, человек, наверное, тридцать, зашла в приемную Госдумы и Совфеда, где расположился оперативный штаб. Впрочем, пробыли они там недолго. Уже минут через пять ведомые премьер-министром чиновники отправились на осмотр места происшествия. Вниманием Фрадкова по очереди завладевали то Лужков, то Шанцев, то Пронин. Все они простирали руки в сторону догорающего Манежа и что-то красноречиво объясняли главе кабинета. Михаил Фрадков преимущественно кивал головой, лишь изредка задавая уточняющие вопросы.

При виде высокой делегации некоторые пожарные даже останавливали работу. Сначала я подумал, что они просто оторопели от присутствия столь ответственных начальников. Однако, отойдя в сторонку, понял, что ошибся. Слишком уж необычно выглядела процессия. Все «московские» как один щеголяли в кепках: кожаных и меховых. «Премьерские» же были с тотально непокрытыми головами. Особенно хорошо это было видно, когда Юрий Михайлович вместе со свитой немного отстал от Михаила Ефимовича. Мои догадки подтвердил заляпанный гарью пожарный, который, толкнув локтем коллегу, громко произнес: «Глянь, спереди без фуражек, а за ними все в кепках».

Пройдя вдоль фасада Манежа, мимо побелевшего от пепла и огорчения памятника Ломоносову, руководители остановились, чтобы провести новую рекогносцировку. В этот момент прямо над ними вдруг надрывно заскрипели неразрезанные троллейбусные провода. Первыми среагировали охранники премьер-министра, которые прикрыли своего шефа со всех сторон телами и быстро отвели подальше. За ними поспешили и «московские». Вновь поразмахивав руками, на сей раз в безопасном удалении от пожара, чиновники пошли обратно к штабу. Оставалось решить один важный вопрос: кто будет выступать перед журналистами. Самым главным был Михаил Фрадков, но он, даже не повернувшись в сторону телекамер, скрылся в чреве роскошного лимузина и укатил по своим премьерским делам. Говорить пришлось Лужкову.

«Не ищите здесь никакого терроризма, никаких диверсий. Это причины, которые наверняка связаны с обыденными, хозяйственными моментами, – сообщил мэр Москвы. – Версия поджога не рассматривается. В здании проводилась продувка вентиляционных систем. Возможно, лопасти вентиляторов задели за металлический кожух, возникла искра, которая могла воспламенить находящуюся в системах вентиляции пыль».

В это время начальник Центра общественных связей пожарной охраны Москвы Евгений Бобылев уже объяснял, что пожар локализован и дальше будет проводиться «проливка» здания, чтобы окончательно потушить тлеющие угли. Спасатели пытались пробраться внутрь, где под обломками лежали тела двух погибших пожарных. А к Моховой все спешили опоздавшие к самому интересному зеваки, с плохо скрываемой надеждой спрашивая у встречных прохожих: «Ну что, еще горит?»

Фоторепортаж с места событий