Эстафета нацизма

Позавчера мы, дети концлагеря Печера, ставшие стариками, отметили юбилей своего спасения. Место нашего традиционного сбора называть не хочу. Накануне в метро на перегоне Автозаводская–Павелецкая, в вагоне, таком же, как и тот, что был взорван в феврале, я увидел на стекле надписи фломастером. Буквы ровные, не клонятся ни вправо, ни влево, стоят, как штурмовики на параде: «Черные, вон из Москвы!», «Жиды, убирайтесь!», «Россия для русских!» И звезда Давида, перечеркнутая свастикой. Московские «наци» писали это на виду у всех, и никто их за руку не схватил. Да и сейчас взгляды пассажиров, натыкающиеся на их надписи, равнодушны. Что-то, впрочем, в надписях необычно... Ага, «жиды» на втором месте, на первом – «черные». Сегодня мое место занято другими. Но меня продолжают числить в резерве...

60 лет назад я, двенадцатилетий, стою в толпе на площади. За нашими спинами пулеметы. Что я чувствую, о чем думаю? Не помню: все заглушило ожидание смерти. Маму увели к машинам. Рядом со мной Женя Коренфельд, учительница младших классов, и ее подруга Марина. Тут же вертится четырехлетний сын Жени, огненно-рыжий Кима. Женя обнимает меня за плечи и, глядя в лицо, говорит: «Когда начнут стрелять, вы с Кимой ложитесь на землю. Нас убьют, и мы упадем на вас. Не кричите и не плачьте, лежите тихо. Вечером ты возьмешь Киму и выйдешь с ним из лагеря через проволоку у речки. Обещай, что ты никогда не бросишь Киму. Дай честное пионерское».

Забыть? Если бы даже и сумел, мне напомнят бритоголовые мальчишки в кожаных черных куртках и тяжелых ботинках, разгуливающие по Москве и другим городам открыто, нагло, но всегда толпой. Все чаще их теоретики появляются на телеэкране в корректных костюмах, сытые, холеные. Так что прав оказался наш знаменитый дипломат Максим Литвинов, в годы войны посол в США: фашизм не был разгромлен в мае 1945-го, «разгромили всего лишь материальные силы фашизма».

О нашем концлагере не писали книги, не снимали фильмы. Приходится к слову «концлагерь» добавлять определение «фашистский», чтобы не спутали с каким-нибудь островком Архипелага ГУЛаг на великой северной реке. И все равно Печеру мало кто, кроме нас, ее узников, помнит. А помнят ли Освенцим, Маутхаузен, Равенсбрюк, Треблинку? Бухенвальдский набат с каждым годом собирает все меньше людей, с каждым годом все глуше его голос. А разве помнят Бабий Яр? Тем более почти не слышна поминальная молитва над могилой двух с половиной тысяч евреев, зарытых, как мусор, на околице Печеры. Еще столько же увезли немцы на строительство стратегических дорог и ставки Гитлера под Винницей. Оттуда никто не вернулся, могилы затеряны, но все они тоже погибшие в Печере. Таких незнаменитых лагерей и гетто по южным рубежам Советского Союза, за бывшей чертой оседлости, в годы оккупации было много, там погибла большая часть из двух с половиной миллионов советских евреев, уничтоженных во время войны, – от ветхих стариков, помнящих еще царские погромы, до младенцев, не владеющих человеческой речью.

Концлагерь в селе Печера был создан 1 декабря 1941 года. Умерщвляли в нем не газом, а голодом. И что милосерднее, неизвестно. От отчаяния некоторые пытались бежать: уж лучше скорая смерть от пули, чем долгая и мучительная с голодухи. Лагерь находился в румынской зоне оккупации, на территории так называемой Транснистрии. Сегодня говорят, что румынская королевская семья, король Михай и особенно королева-мать Елена старались облегчить участь евреев. Но почти полмиллиона трупов жертв румынских фашистов могли бы с крышей завалить королевский дворец в Бухаресте... Нет, не получится быть чуть-чуть фашистом, а в остальном либералом. Не получалось тогда, не получится и сегодня.

Говорить о фашизме сегодня в России считается чуть ли не дурным тоном: «Сколько можно? Все осужденные в Нюрнберге давно в могилах. А наши скинхеды – ну, какие это фашисты, это дети неразумные...». Мы отводим глаза от гнусных надписей, прокуратура не возбуждает уголовных дел против публичных выступлений и открытой продажи книг и газет, потому что никак не может разобраться в термине «фашизм». А вот мы, последние свидетели ужасов гетто и лагерей, с термином «фашизм» 60 лет назад разобрались, и нет для нас нынче лучше лозунга, чем «Смерть фашизму!»

Наш долг рассказывать об этом до последнего часа людям, независимо от их национальности. Холокост – катастрофа не только еврейства, но и всего человечества. Это зеркало, в которое должны пристально вглядеться все. Разжечь ненависть к евреям, чеченцам, мусульманам, гугенотам, олигархам и проч., и проч. очень просто. Если ее вовремя не остановить, придется вновь пройти через катастрофу. Да, в Холокосте погибли шесть миллионов евреев. Но во Второй мировой войне, развязанной фашистами, поначалу громивших исключительно «жидов», сгорели в конечном счете 60 миллионов человек, большинство которых наивно полагали, что уж их лично беда не коснется.

Справка «НИ»

По результатам всероссийского опроса, проведенного на прошлой неделе Фондом «Общественное мнение», 42 проц. наших соотечественников уверяют, что никогда не слышали слово «скинхеды», 29 проц. респондентов знают, кто это такие, 26 проц. – «что-то об этом слышали». Среди тех, кто осведомлен о движении скинхедов, три четверти (39 проц. в целом по выборке) относятся к ним отрицательно, 3 проц. положительно, а каждый шестой (9 проц. по выборке в целом) характеризует свое отношение к «русским наци» как безразличное. Две трети имеющих представление о том, кто такие скинхеды (или 33 проц. по выборке в целом), считают, что это движение надо запретить. Втрое меньше опрошенных (12 проц.) полагают, что запрещать это движение не надо. Социологи отмечают, что чаще других такое мнение озвучивают представители молодого поколения, а также респонденты с высокими доходами. Ответы на вопрос, пользуются ли скинхеды покровительством правоохранительных органов, разделились практически поровну. 14 проц. опрошенных затруднились с ответом.