Александр Олешко

– Вы начали самостоятельную жизнь в Москве в 14 лет, став студентом циркового училища. А на манеже работали?

– Да, конечно, еще учась в училище. Я так обожал цирк, что жить без него не мог. Так все интересно складывается: все то, о чем я мечтал, пришло тогда, когда я уже «остыл» к этому. Теперь каждый год я веду праздничные эстрадно-цирковые представления, которые снимает телевидение.

– Вы знали, что не останетесь в цирке и пойдете учиться на драматического артиста?

– Я ничего не знал, я просто хотел быть артистом, каким – не важно. С детства всем говорил: я артист.

– Друзей, наверное, веселили. Было у вас какое-то прозвище в детстве?

– Да много было прозвищ. Мама меня называла Малека, отчим – Тюфяком.

– Не обижались?

– Нет, я знал, что «тюфяк» всем покажет, когда придет время. И теперь действительно все мне звонят, советуются, говорят: ты же такой умный! Вот я теперь очень умный.

– Мне кажется, что по жизни вы «везунчик», но трудолюбивый.

– Нет, я лентяй. Очень люблю бездельничать. Но, видимо, в этом есть какой-то смысл. Прилягу иной раз и думаю: а ведь кто-то в этот момент что-то делает. Я не умею отдыхать совершенно. Живу в постоянном напряжении. Прихожу на массаж, мне говорят: «Ты что, там вагоны разгружаешь?» Мышцы все напряжены, как будто я всегда на старте. Даже когда спать ложусь, у меня мозг не отключается. И по поводу «везунчика» – нет, у меня другая судьба. Есть такие люди, которые захотели – и им – ба-бац! Все это упало на голову, у меня такого не бывает. Захотеть мало, я должен что-то сделать.

– Вы недавно снялись у Федора Бондарчука в «Обитаемом острове»…

– … И ужасно счастлив. Могу сказать, что получил такое количество приятных секунд, переходящих в минуты, а потом в часы, что напрашивается цитата из песни Аллы Пугачевой: «Сто часов счастья чистейшего, без обмана, я его как песок золотой собирала…» Если я буду подсчитывать когда-нибудь часы своего счастья, то очень много отдам этому периоду. Потому что здесь переплетены человеческие и профессиональные отношения. А это очень важно, особенно в наше время, когда все, даже мало-мальски успешные люди, существуют в каком-то облаке восторга от того, что они делают. А Федор – человек более чем адекватный и более чем талантливый. Он из тех людей, которые талантливы во всем. Если бы он не был режиссером, актером, продюсером, ресторатором, а был бы, скажем, владельцем трех метров на пляже в Сочи, это были бы три самых лучших, успешных, доходных метра. На съемках была такая атмосфера, какой давно нет в театре и что редко случается на других съемочных площадках, – ощущение семьи. Например, те, кто раньше заканчивал работу, убегали в гостиницу, чтобы купить продукты и самостоятельно приготовить ужин на всех. Это же кайф! Каждый придумывал свои необычные блюда, пытался удивить других.

– А какое блюдо вы приготовили?

– Я отличился блюдом, которое было названо «Салютоменто». Это жареная тыква с медом и сахаром. Очень вкусно, полезно – ели все с удовольствием.

– Бондарчук сам играет в этом фильме. У вас есть с ним какие-то общие сцены?

– Нет, у меня там маленькая роль, и говорить о ней не очень-то серьезно, потому что перед съемками Федор мне сказал: «Ничего, что тебя никто не узнает?»

– То есть грим сложный?

– Ну, конечно. В картине вообще много артистов, которых будет трудно узнать, и я среди них. Но какой смысл из фильма в фильм ходить со своим лицом и надоедать?! А когда ты являешь собой книгу разных образов и в каждый добавляешь еще что-то от себя, это и есть профессия, радость существования в кадре, на сцене.

– «Обитаемый остров» снимается по произведению братьев Стругацких. А есть у вас любимое произведение этих авторов?

– Нет, и я объясню почему. Мне достаточно опасно с моей тонкой внутренней организацией читать фантастику. В итоге ведь все, что придумали писатели-фантасты, через какое-то время стало реальностью. Поэтому мне страшно, хоть и хочется, заглядывать в будущее. Но это не значит, что мне не нравится «Обитаемый остров» и другие произведения Стругацких.

– Вы сейчас много времени посвящаете телевидению, вы участник и ведущий многих проектов. Что для вас сегодня ТВ?

– Когда я в 18 лет начинал вести программу «Шпилька», это было так волнительно. На месте моего стола стоял стол той еще программы «Время», – для меня это было, как на Луну полететь. А сейчас я ушел с канала «Культура» из проекта «Большие», потому что посмотрел на себя со стороны и понял, что сам себе скучен. Зачем я буду популяризировать себя как неинтересного человека?! Шоу на СТС «Слава богу, ты пришел!» – хороший тренинг для артиста. Мне это интересно. Многие говорят: зачем, ты уже это перерос. А я не хочу останавливаться, закостенеть. И потом я зарабатываю деньги. У меня большая зона ответственности, очень многие люди в Кишиневе живут в прямом смысле этого слова только потому, что я работаю, и я не могу их бросить.

– Теперь вы еще и ведущий детской программы на «Домашнем» со смешариками…

– Мои любимые передачи в детстве были «Спокойной ночи, малыши» и «В гостях у сказки». Представляете, мальчику из Кишинева тетя Валя Леонтьева рассказывает что-то и показывает сказку, а на ночь тетя Таня Веденеева желает спокойной ночи. И до сих пор меня удивляет, что люди из моего детства, кумиры из телевизора, теперь не просто знают о моем существовании, а многие стали моими друзьями, более того, они меня любят. Я со всеми дикторами телевидения поработал в качестве партнера. Только с Леонтьевой я не работал, но мы с ней были знакомы (телеведущая Валентина Леонтьева умерла весной этого года. – Ред.), и она меня очень многому научила, как общаться с детьми, как работать перед камерой, чтобы быть интересным не только детям, но и взрослым.

– А что сами любите смотреть по ТВ?

– Я не смотрю телевизор, времени нет. Но в идеале мне бы хотелось смотреть только хорошие новости.

– Вас приглашают вести различные церемонии, например, вручение премии «Самая стильная актриса года». Вы сами считаете себя стильным?

– Я не считаю себя стильным, но я люблю, когда от меня хорошо пахнет, люблю хорошую одежду. Раньше вы бы видели, как я одевался, когда приехал в Москву: свитер, заправленный в брюки, талия начинается где-то у подбородка… Такой продавец семечек. А теперь как-то все устаканилось. Марок у меня любимых нет. Какой-нибудь дешевый свитер может сочетаться с дико дорогими джинсами, которые стоят, как 18 ужинов в ресторане. Конечно, мне жалко платить за одежду огромные деньги, но потом я думаю: «Да, ладно, один раз живу, зато потом как появлюсь где-нибудь…» Не в том смысле, что все упадут при моем появлении, просто мне будет комфортно и другим приятно. А друзьям особенно. Потому что потом практически все вещи свои я передариваю. Когда прихожу в Щукинское училище, я им полные пакеты отдаю. Смотрю спектакль: о, этот в моем пиджаке играет, или, о, туфли мои пошли.

– А парфюм какой вам нравится?

– Да самый разный, и у меня их огромное количество, а вот девушкам нравится, когда я благоухаю «Comme des Garcons».

– При таком графике на личную жизнь времени хватает?

– Я все хочу эту личную жизнь наладить, но что-то у меня пока не получается. Может, потому что я так сильно хочу?!

«Достойных нет», – подсказывает Настя.

5 ФАКТОВ ОБ АЛЕКСАНДРЕ ОЛЕШКО

Родился 23 июля 1976 года в Молдавии в городе Кишиневе
В первом классе увидел в букваре нарисованную Красную площадь и громко объявил, что будет жить в Москве
В 14 лет сказал матери: «Если ты меня не отпустишь в Москву, то я убегу». Пришлось ей благословить сына на поступление в Цирковое училище
Александр лауреат премии «Чайка» в номинации «Лучший комедийный актер» (2005)
Самая большая мечта Олешко сыграть вместе с Людмилой Гурченко

ИСТОРИЯ ОТ АЛЕКСАНДРА ОЛЕШКО

– В школе я очень плохо учился по таким предметам, как физика, математика, химия, но все были в курсе, что я собираюсь в артисты. И вот когда пришло время сдавать экзамены, наш замечательный учитель физики Борис Львович Бурштейн долго с сожалением смотрел на меня, а потом спросил: «Скажите, пожалуйста, это правда, что вы хотите стать артистом?» – «Да, Борис Львович, очень хочу». – «Даю вам три, и чтобы я вас больше никогда не видел». Прошли годы, он уехал «туда», как в те годы говорили. А недавно каким-то образом нашел мой телефон и позвонил мне – в Америке показали несколько моих фильмов. Я не сразу узнал его голос: «Боже, Борис Львович, это вы? Откуда? Как вы себя чувствуете?» – «Это не важно, как я себя чувствую. Знаете, о чем я подумал? Как жалко, что я вам дал тогда три. Если бы я вам дал четыре, мы могли бы с вами общаться».