Оборона Москвы

Спецоперация по поиску исламских активистов была организована в рамках расследования уголовного дела по статье 282 УК РФ («разжигание ненависти либо вражды»). Дело было возбуждено в отношении неустановленных лиц в октябре этого года после того, как по обвинению в экстремизме был задержан казанский имам Рустем Сафин. По той же статье вскоре была задержана челябинская оппозиционерка, чье имя не разглашается. По данным следствия, она использовала для хранения запрещенной литературы местный выборный комитет Координационного совета оппозиции. В начале ноября серия обысков прошла в Уфе, а 7 ноября сотрудники Управления МВД по борьбе с экстремизмом добрались до Москвы и Подмосковья.

Как сообщается на сайте МВД, лидеры и активные участники «Хизбут-Тахрир» «вели активную вербовочную деятельность на территории мечетей г. Москвы, а также занимались распространением экстремистской литературы и вовлечением других лиц в противоправную деятельность». По данным ведомства, в ходе операции в Москве задержаны шесть активистов, у которых изъято «9 боевых гранат, оружие, патроны, литература экстремистской направленности, а также пособия по вербовке».

Представители «Хизбут-Тахрир» располагают другими данными: на сайте партии говорится о 60 задержанных в ходе 70 обысков и утверждается, что «некоторым из задержанных были подброшены гранаты и оружие». По сообщению правозащитного центра «Мемориал», часть задержанных была отпущена еще вечером 7 ноября, однако 10 человек в Уфе и около 30 в Москве остались под стражей.

Организация «Хизбут-Тахрир» была внесена в список запрещенных решением Верховного суда РФ в 2003 году. Однако причастность активистов этой организации ни к одному из терактов не доказана, утверждает в беседе с «НИ» председатель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина. Она напомнила о попытке «закрепить» за партией ходя бы один теракт: «таджикское дело» годичной давности, когда в ходе обыска в бараке, где жили трудовые мигранты, сотрудники ФСБ и МВД обнаружилось взрывное устройство и листовки «Хизбут-Тахрир». Однако в ходе следствия статья Уголовного кодекса изменилась с 205 («террористический акт») на 222 («незаконное хранение оружия»), а из шестерых задержанных осудили только двоих.

Репрессии в отношении приверженцев «Хизбут-Тахрир» связаны с геополитическими интересами России, а точнее – с антитеррористическими соглашениями Шанхайской организации сотрудничества, заявила «НИ» руководитель программы «Право на убежище» Института прав человека Елена Рябинина: «Если Узбекистан объявит признаком экстремизма голубые глаза, Россия последует его примеру. Я утрирую, но это близко к истине». По мнению г-жи Рябининой, боеприпасы, найденные в ходе обысков, свидетельствуют о подлоге с вероятностью в 99%: «Оснований считать эту организацию террористической нет. Она декларативно отвергает насилие. Спецслужбам гораздо удобнее и безопаснее обезвреживать организации, не несущие угрозы, чем бороться с реальными опасностями». «Узбекский след» в преследовании исламистов видит и председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль, который заявил «НИ», что президент Узбекистана Ислам Каримов ненавидит «Хизбут-Тахрир».

Несмотря на декларативное неприятие насилия, «Хизбут-Тахрир» представляет опасность, возражает в беседе с «НИ» президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. «Рассуждения о том, что всё, что происходит с исламистами, репрессии, – логика давно известная. Из нее следует, что организация невинно убиенного Усамы бен Ладена – белая и пушистая. «Хизбут-Тахрир» – организация, прославленная радикализмом. Полагать, что на территории России они будут заниматься благотворительностью и переводить старушек через дороги – наивно», – заявил «НИ» эксперт.

Дело девушки, заступившейся с оружием за друга, дошло до суда