Большие сенсации маленького театра

АЛЕКСЕЙ КАЗАНЦЕВ, художественный руководитель Центра, драматург:

– Когда мы только начинали, было очень трудно. Я вообще удивляюсь, как мы не погибли. Слава Богу, друзья давали нам в долг и позволяли не сразу его вернуть, и еще некоторые театральные деятели помогали финансово. Вначале репетировать было негде, и первые спектакли не окупались. Но мы, и сейчас этим можно гордиться, не сняли ни один спектакль со сцены только за то, что он не приносит прибыль. Если мы сами понимали, что он хороший, то он оставался в репертуаре. И жизнь подтвердила, что мы были правы. Мы не стараемся поставить нечто, чтобы завлечь зрителя. Мы делаем то, что считаем нужным, и в итоге именно это находит отклик.



Сейчас без Центра драматургии и режиссуры уже сложно представить себе культурную жизнь Москвы. Центр открыл свой первый сезон 7 декабря 1998 года спектаклем Вадима Данцигера по пьесе Елены Исаевой «Юдифь». Необычная драма сразу обратила на себя внимание. А спектакль Ольги Субботиной «Шоппинг&Fucking» уже прогремел как гром среди ясного неба. Такого у нас раньше не видели: странный текст молодого британца Марка Равенхилла, среди главных героев – гомосексуалисты, наркоманы и ВИЧ-инфицированные (это сейчас появление таких персонажей стало штампом, тогда же все только начиналось), аутентичная игра молодых актеров, близость сегодняшнему дню. Со сцены звучал живой, понятный язык, а проблемы, поднятые в пьесе, были очень актуальны для того времени. Спектакль «Шоппинг&Fucking» был протестом против нарастающей буржуазности, сам Центр тогда существовал без денег, без площадки. Тогда Андрей Кузичев и Виктория Толстоганова были выпускниками ГИТИСа. Вместе со своей однокурсницей Ольгой Субботиной, а также другими молодыми актерами – Виталием Хаевым, Артемом Смолой, Алексеем Зуевым они хотели заявить о себе «по гамбургскому счету».

Чуть позже возник Кирилл Серебренников. Пьесу он выбрал странную – похожую на киносценарий, полную жесткой лексики и нелитературной брани, написанную 20-летним Василием Сигаревым из Нижнего Тагила. Успех «Пластилина» был необыкновенный – и до сих пор на него трудно достать билеты

Спектакли «Пластилин» и «Шоппинг&Fucking» заставили говорить о новой волне в театре. О возвращении на сцену социальности, резких, будоражащих сознание проблемах. Это был вызов новой буржуазной публике, которая желала бы увидеть что-нибудь более спокойное и благообразное. Но Серебренников тогда заявлял: «Раз в месяц публика должна быть раздражена». И продолжал ставить свои резкие, агрессивные спектакли уже в других, более крупных и почтенных театрах.

В Центре Алексея Казанцева заявил о себе, как о режиссере, и драматург Михаил Угаров, который поставил здесь свою пьесу «Облом off», и показал себя блестящим, тонким и умелым постановщиком. Кто бы мог подумать? «Облом off» представил еще одно направление современного театра. Игровое, мажорное, а вместе с тем связанное с достаточно серьезными и актуальными темами.

Еще одним «хитом» экспериментального театра стали «Пленные духи» в постановке Владимира Агеева. Из пьесы сибирских драматургов, братьев Пресняковых , слегка похожей на литературные анекдоты Хармса, Агеев сделал упоительно смешной спектакль. Священные коровы русского символизма – молодые Андрей Белый и Александр Блок устраивают дуэль из-за Любови Менделеевой (Белый не верит Блоку, что это и есть Прекрасная дама). Все переворачивается с ног на голову, мать Блока решает убить кентавра-Белого, зал по-детски захлебывается от смеха… И только знатоки русской филологии угадывают множество аллюзий, запрятанных в спектакле режиссером и авторами.

За пять лет жизни, из которых только в последние полгода театр начал получать постоянное финансирование, в Центре появилось около 20 спектаклей. Могло быть гораздо больше – просто у Центра нет своего здания, и он арендует площадки у Музея Высоцкого и у Театрального Центра на Страстном. Но, видимо, в ближайшее время театру Алексея Казанцева будет выделено собственное небольшое помещение. А планов на него уже громадье.



ОЛЬГА СУББОТИНА, заместитель художественного руководителя, режиссер:

–Те, кто ставит у нас спектакли, могут делать все, что считают нужным. Такова концепция Центра. Это, если хотите, наше завоевание. Мы имеем право на эксперимент. Отклик найдется. Москва – большой, открытый город. И уже сложился круг зрителей Центра – в основном молодая, образованная публика. Хотя много людей и других возрастов.