Вагончик тронулся

«Мы прекратили 24-дневную голодовку, когда нам пообещали выдавать паспорта со штампом о прописке в тех населенных пунктах Северной Осетии, где мы жили до вооруженного конфликта», – Руслан Куштов говорит тихо, с расстановкой. Видно, что разговаривать ему приходится с трудом: сказалась почти месячная голодовка.

«Значит, вы все-таки добились своего?» Руслан только устало махнул рукой: «Какой там «добились!» Сорок человек получили паспорта с пропиской. Это те, кто голодал, и члены их семей, а что делать другим? Тоже начинать голодать? К тому же основное требование – вернуть нас в места прежнего проживания (в села Терк и Чернореченское) – похоже, власти выполнять не собираются…

Официальный Владикавказ настаивает на перемещении беженцев во вновь образованный поселок Новый. Выделяют вагончики, даже заасфальтировали одну улицу. Вопрос вынужденных переселенцев «А когда сюда будет проведен газ и электричество?» повисает в воздухе. Кто-то из переехавших на новое место закупает газовые баллоны, цены на которые возросли кратно, те, у кого нет денег, запасаются печками-«буржуйками».

Беженцам неуютно. «Недавно власти создали добровольное вооруженное формирование по охране границ. Только каких границ? И почему эти добровольцы несут свою службу именно в наших поселках? – недоумевает комендант городка беженцев Магомет Цуров. – Посреди поселка Новый поставили блокпост. Окутали его проволокой, обложили со всех сторон мешками с песком. Овчарка у них там. Зачем? Бойцы этой структуры задерживают наших жителей. Несколько дней назад остановили маршрутку, которая ехала из Назрани в Майский. Проверили у всех документы. Двух подростков, у которых, естественно, никаких документов не было, посадили в машину и хотели куда-то увезти. Но тут подъехал «УАЗ», вышедший военный (по словам ребят, это был пограничник), узнав, в чем дело, посадил ребят в машину и привез их в городок беженцев. Один из этих ребят был сын Руслана Куштова, Ислам. Может, это случайность, что в руки добровольцев попали родственники тех, кто голодал. Но многие из наших так не считают», – говорит Магомет.

Свет «накидушек»

Пока на месте городка беженцев осталось 48 вагончиков. Их обитатели категорически отказываются переезжать на новое место. «А вы там были? Видели условия, где нам предлагают теперь жить? – с раздражением ответила на мой вопрос «почему отказываетесь переехать» пожилая женщина. – Газа и электричества нет, люди сами проводят себе свет, используя всякие «накидушки» на линии электропередач. Ветер подует, скинет эту «накидушку», а там детвора везде бегает: недалеко до беды. Рядом канализационные трубы, нечистоты выливаются на землю, дышать невозможно».

Но на старом месте опасно. Вагончики стоят вразброс, вся территория поросла бурьяном и амброзией. Сильно пахнет газом: в тех местах, где ранее стояли вагончики, плохо поставлены заглушки, сифонят трубы. А ведь Майский стоит прямо под линиями высоковольтных передач.

«Мы хотим вернуться туда, где жили до конфликта. Ничего, что многие наши дома разобраны по кирпичикам. Построим новые, – говорит Руслан Куштов. – На бытовом уровне этот конфликт уже давно исчерпан. Вот если бы политики нам не мешали...»

«Хотим остаться добрыми соседями»

В интервью для «Новых Известий» свое мнение о ситуации в поселке Майский высказал Таймураз КАСАЕВ, и.о. министра по делам национальностей (Северная Осетия):

«Из 38 семей, оставшихся в Майском, 14 семей настаивают на переселении в места прежнего проживания. Раньше они жили в селах Терк и Чернореченское. Но этих сел больше нет, все жители – русские, грузины, осетины – оттуда уже выселены. Эта территория была определена как водоохранная зона, откуда снабжается Владикавказ. По новому всероссийскому закону здесь категорически запрещается размещать какие-либо жилые постройки из соображений безопасности.

Не понимаю, почему говорят, что в поселке Новый нет света? Любой может сам проехать и убедиться, что в каждый жилой вагончик проведено электричество. В поселке отсыпано дорожное полотно, центральная улица заасфальтирована, регулярно завозится газ. Ходит автобус. Обустройство поселка продолжается, но власти не могут одномоментно построить здесь все социальные объекты, школы, детские сады.

Новый возник в предельно сжатые сроки – буквально за 8 месяцев. И в зной, и в холод наши строители там работали, чтобы создать ингушским переселенцам элементарные бытовые блага. На благоустройство регулярно выделяются деньги, и в перспективе поселок будет не хуже других в республике. Сегодня звучат претензии ингушских жителей к сводному мобильному отряду, который несет службу в Новом. Эти сотрудники не имеют никакого отношения к Северной Осетии, они собраны из правоохранительных органов других регионов страны. Военные приехали в Новый, чтобы охранять покой этих граждан, но в результате оказываются объектом критики.

Еще немаловажная деталь. Среди тех ингушей, которые еще не решили свою жилищную проблему, немало тех, кто активно участвовал в конфликте 1992 года. Обустраивать их семьи рядом с прежними соседями, которые также пострадали в то время, опасно – это может снова взорвать обстановку.

Самое главное – осетины и ингуши желают жить в добрососедских отношениях. У руководства нашей республики есть четкое желание и политическая воля перевернуть страшную страницу 1992 года. Со своей стороны мы будем делать все возможное в этом направлении, но то же самое должны понять и в Ингушетии».

Пресс-секретарь полномочного представителя президента в Южном федеральном округе Федор ЩЕРБАКОВ:

– Мы не видим какой-то особой проблемы в происходящем в поселке Майский. Поселок уже расселен на 80 процентов. Людям предложены нормальные варианты решения жилищной проблемы, из которых они постепенно выбирают наиболее подходящий. Власти Северной Осетии и Федеральная миграционная служба делают все от них зависящее, чтобы как можно скорее закрыть вопрос с вынужденными переселенцами. Что касается водоохранной зоны, то там никто не живет и жить не будет.