Posted 11 мая 2005,, 20:00
Published 11 мая 2005,, 20:00
Modified 8 марта, 09:40
Updated 8 марта, 09:40
Сосо Павлиашвили
– Чтобы работать на сцене с полной отдачей и петь «живьем», а не под фонограмму, здоровья требуется не меньше, чем олимпийскому чемпиону. Как поддерживаете хорошую форму?
– Никогда не был пропагандистом здорового образа жизни, но для хорошей физической формы это необходимо. Я всегда говорю коллегам, что нужно как можно больше двигаться. Лежишь в постели или сидишь в машине, в кресле самолета – организм страдает от неподвижности. Дефицит физической активности развязывает руки всем болезням, поэтому необходимо много ходить, бегать, плавать, в футбол играть, наконец. Не могу понять, как молодой красивый человек вдруг превращается в кусок мяса, жирный, потный, тяжело дышащий. Лично я легко переношу огромные нагрузки: два часа выкладываюсь на концерте, потом многочасовой перелет, потом деловая встреча, потом встреча с друзьями… Мои коллеги даже дали мне прозвище – Батарейка энерджайзер.
– Что же, у вас совсем нет вредных привычек?
– Почти нет. Не злоупотребляю алкоголем, могу выпить рюмку коньяка или бокал красного вина, но редко. Я уверен, что вино – это душа Грузии, поэтому являюсь почетным президентом компании «Витязь виноделия», представляю эту марку отменного грузинского вина. Во время застолья, когда поднимают бокалы с хорошим вином и поют песни, объединяются люди всех национальностей – русские, грузины, украинцы… Виноделие является частью культуры моей родной страны. Сейчас друзья возрождают знаменитые грузинские виноградники в самом центре Алазанской долины рядом с древним храмом Алаверды. Для меня участие в их деле не бизнес, а удовольствие. Уже почти десять лет я не курю. Но и у меня есть маленькие слабости. Например, люблю поесть ночью, но стараюсь все-таки не переедать, предпочитаю фрукты, виноград, арбузы. Вести идеально правильный образ жизни из-за огромного объема работы никак не удается. В месяц даю по пятнадцать концертов, большинство ночных.
– Вы всегда в хорошем настроении, хотя в жизни артиста немало стрессов, как с ними справляетесь?
– Стараюсь как можно меньше обращать внимание на человеческое несовершенство и безобразия вокруг. Есть такой анекдот. На Кавказе живет человек, ему сто пятьдесят лет, и он прекрасно себя чувствует, который раз женился… Собралась специальная экспедиция, чтобы изучить этот феномен. «Вы не пьете, не едите мяса?» – «Почему, ем шашлык, пью домашнее вино». – «Может, вы генетически долгожитель?» – «Нет, мой отец умер в шестьдесят, а дедушка в пятьдесят». – «Так в чем же ваш секрет?» – «А я просто никогда ни с кем не спорю». – «Не может быть!» – «Ну, не может быть – так не может быть», – ответил долгожитель. Смысл этого анекдота мне очень близок: всех дураков не переубедишь, не переделаешь, не стоит на это тратить нервы и жизнь. На сцене я забываю все неприятности, потому что у меня взаимная любовь со зрителем. Это для меня лучший драйв, мое счастье и моя магия. Многие артисты живут по принципу «Пусть обо мне говорят что угодно – лишь бы говорили». Мне не все равно, будут считать меня порядочным человеком или подлецом. Я всегда старался жить так, чтобы сын не стыдился сказать, кто его отец. И свою популярность завоевывал на сцене с микрофоном, а не на банкетах или в прихожей у богачей.
– Неужели никогда ни с кем не конфликтуете?
– Приходится иногда. Я не прячусь за чьи-то спины, стараюсь не стать приспособленцем или конформистом. Если надо на кого-то надавить, чтобы защитить друзей или восстановить справедливость, могу вспылить. Но это крайняя мера, когда все другие средства исчерпаны. А таких пороков, как зависть, злость, ненависть у меня совершенно нет, всех люблю и всем добра желаю. Пусть любящие меня люди живут сто лет, а нелюбящие – двести!
– Для грузина всегда дом, семья – на первом месте. Вы, конечно, не исключение?
– Я очень хочу как можно дольше приносить пользу своим близким, сыну, маленькой дочери, делу, друзьям. Не так давно у меня родилась дочка Елизавета, мы с родными ее крестили по всем канонам грегорианской церкви, служба шла на грузинском языке. Я так люблю девочку и ее маму Ирину, что даже перестроил гастрольный график, чтобы как можно больше времени проводить с ними. Ирина сопровождает меня во всех поездках, и тогда с Лизой остается бабушка.
Дом и семья для меня очень важная вещь в жизни, это гнездо, берлога, оазис, место, куда приходишь и радуешься. В Грузии есть блюдо, которое называется «долма», – мясо, обмотанное душистыми виноградными листьями. Вот таким я и вижу свой дом. К нам плохой человек никогда не зайдет, только близкие и родные.
– Кем были ваши родители?
– У меня хорошие трудолюбивые предки, верные отечеству, без вредных привычек. Большинство жили чистой жизнью, ели чистые без химикатов овощи, пили чистую воду. Если сейчас человека из той жизни поселить в Москве, то он задохнется просто.
Моя мама – сильная, властная, красивая женщина, всю жизнь заведовала огромным цехом на трикотажной фабрике. Коллеги ее обожали и немного боялись. Характером я в нее. Сейчас она мой самый большой друг. Папа – мягкий, добрый человек, известный в Грузии архитектор. На скрипке я учился много лет – шесть лет в музыкальной школе, потом четыре – в музыкальном училище и, наконец, консерватория. Мне было трудно, ведь я страстно любил улицу и футбол, а надо было заниматься по нескольку часов в день. Жизненные вкусы и пристрастия во многом сформировал Тбилиси. Изысканный город, изысканные и утонченные жители, изысканная и уважительная манера общения. Я с детства впитывал благородный дух города. И сейчас он существует в Тбилиси, но люди больше озабочены тем, как дожить до конца дня…
– А приходилось болеть чем-нибудь серьезным?
– Было время, когда от невоздержанности в еде, а также из-за неправильного образа жизни у меня сердце начало пошаливать, раздражал упадок сил. Я тогда работал с Ириной Понаровской, и она помогла оздоровиться, подсказав правильный рецепт. Он прост и полезен. Обязательно с утра в любую погоду и при любом самочувствии нужно принимать холодный душ.
– Я читала, что у вас были проблемы с голосом?
– Когда я после пятнадцати лет профессиональной работы на сцене решил устроить впервые сольный концерт в «России», судьба приготовила испытание. Буквально накануне концерта я заразился страшнейшим гриппом. Нужно ехать на пресс-конференцию, приглашены журналисты, а я лежу с температурой сорок, и не то, что петь, разговаривать могу с трудом. Под фонограмму выступать исключено, так как вся концертная программа построена как калейдоскоп живых дуэтов – я должен был петь с самыми голосистыми звездами эстрады – Кобзоном, Меладзе, Нани Брегвадзе, Надеждой Бабкиной, Ларисой Долиной! По тревоге собрались все друзья и общими усилиями нашли опытного врача, специалиста по связкам. Он колдовал надо мной целый день, приехал на концерт, после каждой песни делал промывание связок и категорически запретил петь месяц. Но я через два дня уехал на гастроли: не отменять же их, зрители ждут! А горло вылечил позже в Египте на Красном море полосканиями и морским воздухом.
– Говорят, вы неравнодушны к женскому полу…
– Это неправда. Я не сторонник распущенности в личной жизни. Я испытал женские измены и понял, что продажная любовь не для меня. Когда женщина на первом свидании говорит, что потеряла мобильный телефон, а перед сном сообщает, что у нее по дороге украли кошелек, значит, ей нужен не ты, а деньги. Такие дамы не для меня. Я очень люблю женщин, но я не бабник, не гоняюсь за каждой юбкой, для этого у меня просто нет времени. Однако, если женщина в моем окружении или в зале думает, что я в нее влюблен, ее обожаю, это же прекрасно! Она расцветает, молодеет, хорошеет... Что в этом плохого?