Михаил ФЕДОТОВ

Завтра вечером все мы соберемся за праздничным столом, чтобы опять встретить Новый, 2004 год. Скоро уже сто лет, как мы живем по новому, григорианскому календарю, а все не можем отказаться от старого, юлианского. К слову сказать, новый календарь был введен на Западе еще в 1582 году, но до нас дошел лишь в 1918-м. Три с половиной века Россия выбирала себе календарь, да так до конца и не выбрала.

Впрочем, речь не о календарях, а о нашей странной традиции – делать выбор с большим опозданием и не до конца. Самое время подумать об этом сейчас, накануне избрания Владимира Путина на второй президентский срок. Ясно, что на март назначено именно избрание, а не выборы, поскольку для них нужны реальные, а не виртуальные альтернативы. Но на вытоптанной поляне не вырастает ничего, кроме сорняков и бумажных цветов. И хотя выборов не будет, но выбор неминуем. Перед каждым из нас стоит вопрос: участвовать в играх власти или отступить в сторону, чтобы сохранить свободу суждений и самоуважение? Попытаться стать обществом или остаться стадом, управляемым по телевизору?

Куда более страшный выбор перед Владимиром Путиным. Оказавшись «нашим всем», он стал ответствен не только за полтораста миллионов сограждан, но и за дальнейший путь России в пространстве мировой истории. Из всех вопросов, перед которыми он стоит сегодня, самый простой звучит так: каким путем прийти на второй срок – демократическим или бюрократическим? Напомню, что управляемая демократия – это не что иное, как неуправляемая – обществом – бюрократия. Президентские выборы в таких условиях по сути являются бюрократическими. Но бюрократически избранный президент не может считаться лидером демократической державы, а лишь пастухом покорного и безгласного стада. Порочный круг замыкается.

Конечно, президент может попробовать его разорвать, изменив всю стилистику своей власти, сделав ее по-настоящему открытой, плюральной, терпимой, скромной. Но это значит потеснить инструменты вертикальной власти ради укрепления независимых государственных институтов, подконтрольных обществу. Конечно, система ручного управления страной, когда любая твоя воля немедленно воплощается в жизнь твоими наместниками, прокурорами, судьями, кажется эффективнее. А если твоя воля ошибочна? А если тот, кого ты посадишь на свое место, не справится с ручным управлением и приведет страну к гибели? В нормальной, неуправляемой демократии опасность, которую несет в себе субъективный фактор, минимизируется тем, что независимые институты власти действуют в рамках ограничивающего их закона, под постоянным присмотром общества, оценивающего не только эффективность, но и справедливость, моральность каждого поступка.

Сложность выбора усугубляется тем, что наша управляемая демократия базируется на плуто-бюрократической структуре власти. При такой морфологии не всегда можно быть уверенным, что именно собака крутит хвостом, а не наоборот. Вот почему охота на неугодных олигархов на поверку оказывается лишь внутривидовым отбором, ибо ничто не предвещает конец олигархии как общей системы российской власти. Происходит лишь круговорот олигархов в природе, конвертация власти в собственность и наоборот. Правда, в каждом из повторяющихся циклов остается открытым вопрос, отгрызет ли на этот раз собака свой хвост или же хвост задушит собаку.

Цивилизованный мир давно простился с олигархическим устройством власти. Россия, как всегда, припозднилась с выбором. Но, может быть, как в случае с календарем, не до конца?

Автор – министр печати РФ в 1992–1993 гг., секретарь Союза журналистов России.