Мобильник за контузию

С момента взрыва в Моздокском госпитале прошло уже десять дней. Все это время в подмосковном госпитале им. Вишневского пролежали семь солдат из рабочей команды Моздокского госпиталя. Они первыми пришли на помощь пострадавшим от теракта и, не обращая внимания на ранения, вытаскивали из-под завалов живых. Сейчас об этих парнях все забыли. Ни один из их непосредственных начальников не пришел проведать своих рядовых, заслуживающих если и не наград, то уж как минимум доброго слова.

Оставшихся в живых после взрыва солдат из рабочей команды Моздокского госпиталя раскидали по стране: кого – в Ростов-на-Дону, кого – в Москву. Они до сих пор пребывают в неведении: что будет дальше, после лечения – отправят ли их назад в Моздок или они получат новое назначение.

– Нас было четырнадцать человек в рабочей команде. Двое погибли, – говорит Михаил Сергеев, маленький худощавый парнишка. Впрочем, никого из семи ребят доставленных из Моздока в госпиталь Вишневского упитанными не назовешь.

– К Сергею Таранухе во вторник, накануне теракта, в госпиталь приезжали родители, а в пятницу его не стало, – продолжает рассказывать Михаил. – Представь, они ведь до дома даже доехать не успели. В дороге о взрыве узнали.

Сам Михаил уцелел чудом. Буквально за минуту до взрыва он стоял в курилке со своим земляком Николаем Дейкуном из Нижневартовска, поступившим накануне в госпиталь на лечение.

– Я с ним попрощался до вечера и пошел в столярку. Только закрыл за собой дверь – грохот. Я упал на пол. Бетонная плита, рухнувшая сверху, легла на станки. Если бы не они, меня бы больше не было, ничего бы не осталось. Как от Коли. Повезло.

Вымученная улыбка, он не хотел рассказывать о своем спасении. Здесь в Москве все это кажется таким далеким.

– Зачем писать о нас, – вступает в разговор Ренат Ямбаев. – Вы о других рабочих командах напишите, которые в госпиталях пашут. Врачи рассказывали, как в начале второй Чеченской скорая помощь без остановки курсировала от госпиталя к аэропорту, а вся лестница и коридоры были кровью залиты.

Они и сами были рабочей командой в Моздокском госпитале. И откапывать из завалов раненых еще до приезда МЧС начали тоже они.

Ренат вытащил из-под завалов четырех человек. Михаил двоих. Альберт Гулиев из Набережных Челнов – троих.

После прибытия на место трагедии спасателей ребята продолжали работать. И не хотели уезжать.

– Мишку три раза в «скорую помощь» запихивали. А он вырывался, и к развалинам, – говорит Ренат.

Парни в один голос утверждают, что «КамАЗ» никто из часовых остановить не пытался.

– Все растерялись, – говорит Ренат Ямбаев. – Я находился метрах в тридцати от того места, где взорвался грузовик. Слышен был гул мотора прорывавшегося к госпиталю «КамАЗа», а затем сразу взрыв. Никаких выстрелов. Я точно помню: тишина и только рев «КамАЗа».

К ребятам из рабочей команды Моздокского госпиталя, которые лежат в госпитале им. Вишневского, никто из непосредственных начальников и командиров тех частей, откуда они были откомандированы, ни разу не наведывался. Впрочем, об их судьбе никто не справлялся и в Центральной районной больнице Моздока, куда всех отвезли после взрыва. Разве что следователи прокуратуры опросили их по очереди.

– Может, оно и хорошо, что нас не дергают, – лукавят ребята. Видно, что им все же очень хочется, чтобы их заметили. – Нам бы в отпуска сходить.

О том, что случилось с парнями, их родители узнали не от военных, а от осетинки Кати. Ее сын недавно демобилизовался. Служил он тоже в Моздокском госпитале, в той же самой рабочей команде. Когда Екатерина узнала о взрыве, она приехала в Центральную больницу, куда доставляли раненых. Нашла всех ребят из рабочей команды и обзвонила их родителей.

– Нам Катя позвонила среди ночи, – говорит Людмила Сергеева, мать Михаила Сергеева. – Не хочу я вам фамилию ее называть, просто боюсь, мало ли как там у нее на родине отнесутся к тому, что она русским помогала.

Людмила Сергеева приехала к сыну сразу же, как только узнала, что он находится в Москве. В какой части он теперь будет дослуживать, она не знает. Никто ничего толком не говорит.

– Скорее всего, назад в Моздок отправят, а куда же еще, – едины в своем мнении ребята.

Впрочем, на днях к ним все же наведались чиновники из Военно-страховой компании. Пожали руки и выплатили страховки за полученные ранения.

– У меня контузия, мне дали семь тысяч рублей, – говорит Михаил. – Ренат получил чуть меньше. Нам объяснили, что страховка зависит от тяжести ранения, от должности, оклада и звания.

– А компенсация? Ведь вице-премьер Карелова говорила, что пострадавшим выплатят по пятьдесят тысяч рублей, а семьям погибших по сто тысяч.

Ребята пожимают плечами:

– Может быть, речь шла только о гражданских?

И показывают дешевенькие мобильные телефоны, купленные на полученные деньги.

– В разных отделениях лежим, и теперь можно перезваниваться друг с другом, узнавать, как дела. А так – все нормально. Мы же солдаты, – говорят парни, улыбаясь. Но в их глазах грусть. Война отступила. Ненадолго. Что будет с ними дальше, они не знают.

Справка «НИ»

Выплаты жертвам терактов СЕНТЯБРЬ 1999 года: взрывы домов на улице Гурьяноваи Каширском шоссе Семьи погибших из городского бюджета получили по 10 тыс. рублей. Такая же сумма была выплачена пострадавшим, проходившим лечение в больницах. Уцелевшие семьи, лишившиеся жилья, получили новые квартиры. Компенсационные выплаты за утрату имущества составили 75 тыс. рублей на человека.

АВГУСТ 2000 года: взрыв в переходе на Пушкинской площади Семьям погибших было выплачено по 20 тыс. руб. Еще 9,5 тыс. руб. выделено на погребение. Пострадавшие, проходившие лечение в больницах, получили по 10 тыс. руб. Те, кто получал медицинскую помощь амбулаторно, могли рассчитывать на 3 тыс. руб. Компенсация за утраченное и поврежденное имущество была ограничена суммой в 10 тыс. рублей.

ОКТЯБРЬ 2002 года: захват заложников на мюзикле «Норд-Ост» Семьи погибших получили по 100 тысяч рублей, пострадавшие – по 50 тысяч. Кроме того, всем выделили по 10 тысяч рублей в качестве компенсации за утерянное имущество. Более 200 актеров «Норд-Оста», отправленные в бессрочный отпуск в связи с большими финансовыми потерями, получали пособия по безработице. По инициативе «Группы Альянс» создан Фонд поддержки заложников и жертв теракта во главе с председателем Владимиром Этушем, в попечительский совет которого вошли Сергей Ястржембский, Георгий Полтавченко, Асланбек Аслаханов, Муса Бажаев и другие. На счету фонда имеется более 4 млн. руб.

ИЮЛЬ 2003 года: взрывы в Тушино Компенсации семьям погибших должны быть выданы в размере 100 тыс. руб. и 14 тыс. 200 рублей на похороны, 50 тыс. руб. выданы госпитализированным пострадавшим, а также по 3 тыс. руб. – тем пострадавшим, которые получили амбулаторное лечение.

АВГУСТ 2003 года: взрыв у госпиталя в Моздоке Семьям погибших гражданских лиц будут выплачены компенсации в размере 100 тысяч рублей. Пострадавшим гражданским лицам будут выплачены компенсации в размере 50 тысяч рублей.