«Дети Анны Политковской хотят эффективного расследования»

– Почему на предварительных слушаниях вы предложили вернуть дело прокурору «для устранения препятствий его рассмотрения судом»?

– Еще на стадии предварительного следствия и в самом начале предыдущего судебного процесса мы говорили о том, что в таком усеченном виде передавать дело в суд совершенно бессмысленно. Для нас главное – чтобы были найдены все фигуранты дела, в том числе исполнитель убийства и его заказчики. Важно, чтобы все они сидели на скамье подсудимых и были осуждены. Однако следствие не слушало потерпевших и передало «сырое» дело в суд. И все журналисты могли наблюдать то, что происходило на процессе. Дело рассматривали не только 12 присяжных, но и многочисленные журналисты и другие наблюдатели. Все пришли к единому мнению, что представленных доказательств недостаточно, чтобы сделать вывод о виновности лиц, которые находились на скамье подсудимых.

– Что конкретно вы предложили в своем ходатайстве?

– Следствие считает, что предполагаемым киллером был Рустам Махмудов. С учетом этого было составлено обвинительное заключение, несмотря на то что он находится в розыске. Это приведет к тому, что в новом процессе, как и в предыдущем, за рамками процесса систематически будет обсуждаться вопрос о причастности Рустама Махмудова к убийству Политковской. Вот мы и предложили соединить два уголовных дела в отношении братьев Махмудовых с тем уголовным делом, которое расследуется в отношении Рустама Махмудова.

– Какие еще недостатки обвинительного заключения, на ваш взгляд, нуждаются в исправлении?

– Из обвинительного заключения следует, что убийство Анны Политковской было совершено за одну минуту. Однако в ходе судебных заседаний была установлена грубейшая ошибка, допущенная следствием при определении времени. Присяжным продемонстрировали три доказательства, согласно которым убийство было совершено не за минуту. Разные камеры видеонаблюдения давали разные цифры от 24 до 27 секунд. Если будет установлено, что за это время совершить убийство невозможно, то это значит, что тот человек, который зафиксирован на камере видеонаблюдения, – не обязательно убийца. Может быть, он отвлекал на себя внимание, тогда как настоящий киллер вошел в подъезд еще раньше и вышел из него другим способом или позже. Очевидно, что ошибка в расчете времени, за которое произошло преступление, могло привести и, судя по результатам судебного разбирательства, привело следствие к неправильной версии убийства. Кроме того, в ходе судебного процесса неоднократно поднимался вопрос о том, что за мужчина и женщина следили за Политковской. Из показаний свидетелей становится очевидно, что они следили за журналисткой целенаправленно. Однако органы предварительного следствия не установили этих лиц и не допросили их. Следствие сосредоточилось лишь на версии, что слежку за Политковской проводили братья Махмудовы. При таких обстоятельствах, когда в деле имеются доказательства о причастности неких лиц к преступлению, а в обвинительном заключении об этом нет ни слова, дело должно быть отправлено прокурору для эффективного расследования.

– Теперь, когда судья отказался отправить дело прокурору, что будет дальше?

– Меня шокировало решение судьи Ткачука. Раньше нам говорили, что следователи не могут продолжать расследование, потому что они связаны сроками содержания под стражей обвиняемых. Но сейчас эти лица на свободе, и есть все возможности расследовать дело. Теперь нам суд говорит: «Не надо нам ничего расследовать, нате вам вот этих людей, и, пожалуйста, сидите в процессе, слушайте одни и те же доказательства против них». Мы обжалуем решение судьи Ткачука в Верховном суде, но, если нам откажут, значит, процесс начнется заново. Если присяжные с такими доказательствами, которые сейчас есть, вынесут обвинительный вердикт, то следствие попросту не сможет рассматривать другие версии. Для меня не понятно, почему правосудие стоит отдельно от людей. Мы же заявили ходатайство, полностью основанное на законе. Дети Анны Политковской хотят, чтобы расследование было эффективным.

КСТАТИ