Режиссер Владимир Мирзоев

– Владимир Владимирович, если раньше оскорбленные в своих чувствах верующие возмущались преимущественно на просторах Интернета либо устраивали публичные акции, то сейчас, учитывая скандал вокруг оперы «Тангейзер», ситуация выходит на иной уровень, когда режиссер может понести за свое творчество реальную ответственность. На ваш взгляд, что это – попытка указать театру его место или очередная форма цензуры?

– На мой взгляд, эта история – продолжение чудовищной, антигосударственной тактики властей. Сталкивая лбами различные группы – верующих и неверующих, христиан и мусульман, русских и украинцев, кавказцев и москвичей – правящая номенклатура выводит себя из-под удара. Это в чистом виде манипуляция – фейковые институты поддерживает фейковая вера, не имеющая к христианству ни малейшего отношения.

– Если оперу все-таки запретят, не создаст ли это опасного прецедента?

– Манипуляторам, игнорирующим Основной закон, Конституцию РФ, все равно – есть прецеденты или их нет. Они правят бал, заказывают музыку, причем, заметьте, на деньги налогоплательщиков, верующих и неверующих.

– «Верующие» как будто специально выискивают какую-то крамолу то в фильмах, то в книгах, то в спектаклях. Это можно воспринимать как начало какого-то нового витка гонений на искусство?

– Архаика в России возрождается не просто из любви к милой старине и так называемым «традициям» (хотя главная наша традиция – варварское уничтожение того, во что вложили душу наши предки). Возрожденная архаика – это очередная попытка абортировать модернизацию страны. Модернизацию, которая нужна обществу, как воздух, без которой Россия не может конкурировать с другими странами. Но именно модернизация политической и экономической сфер сметет нынешнюю номенклатуру. Силовая элита, алчная и плохо образованная, неизбежно проиграет в настоящей, здоровой конкуренции. Поэтому их инструменты – насилие и манипуляция. Примечательно, что именно Вагнер на другом витке истории энергично возвращал архаику в национальный космос. Поэтому композитора нередко ассоциируют с немецким фашизмом, точнее – национал-социализмом. В этом смысле атака на «Тангейзера» лишена эстетической логики. Зато из этой волшебной шляпы торчат уши логики политической.

– На ваш взгляд, это целенаправленная политика государства или все-таки попытка РПЦ показать свое влияние?

– Церковь – послушный инструмент пропаганды в руках государства, между светскими и церковными бюрократами царит полная симфония. Что, конечно, в России не новость: вспомните, кто фактически управлял Священным синодом в последние годы, перед крушением империи Романовых. Григорий Распутин. Самый прославленный из отечественных манипуляторов.

– К чему такая активность может привести?

– Уже привела – наша страна опять бездарно теряет историческое время. Элита тратит огромные деньги, гигантские силы на самосохранение, на защиту себя от «русских европейцев», но сохранить привилегии таким способом невозможно – здесь, господа, роковая ошибка. Нельзя своей волей отменить движение истории, запретить усложнение общества. Похоже, «новые дворяне» (само название) не сильно отличаются от «старых», с которыми жеманно себя ассоциируют.

– Не считаете ли вы, что порой деятели культуры действительно перегибают палку, экспериментируя в своих произведениях?

– Превращая ее в лук, натягивая тетиву и посылая отравленную стрелу? В чье сердце, интересно знать? Священнику, как и другим носителям архаики, необязательно ходить в оперный театр – силком их туда, по-моему, не тащат, да и вряд ли приглашают. А что касается атеистов… Если кому-то неприятно зрелище, люди уходят в антракте домой, идут в ресторан поглощать пищу попроще. Вот и все. Государство не имеет права действовать в интересах одной (неважно, большой или малой) группы, у государства иная функция – согласовывать интересы всех без исключения граждан, находить компромиссы, не допускать столкновений и холодных гражданских войн.

– Если говорить не о вольной интерпретации классических произведений, а именно о каких-то религиозных мотивах, то где та грань, которую не следует переходить?

– У культа и культуры – разные функции, которые дополняют друг друга, а не отменяют и не подменяют. Религия работает в символическом пространстве, культура – тоже. Но на этом сходство заканчивается. Религия создает табу, культура подвергает их сомнению. Культура постоянно сопоставляет, анализирует и вновь синтезирует любые феномены, слова и вещи. Священное и профанное внутри культуры не противостоят друг другу, они стоят в одном ряду, на одной полке. Это фундамент искусства. Без этого нет культуры как таковой. Архаик скажет: мол, ну и не надо, пусть исчезнет. Отлично, но это, дорогой товарищ, тебе лично не надо – решай и говори за себя. Ты же как-никак человек, индивидуум. А Господь, в которого ты (как бы) веруешь, культуру тысячелетиями сохраняет – причем все ее ветви, во всем их цветущем многообразии.

– Если спорные моменты все же возникают, кто должен, скажем, быть судьей, выносить оценки и принимать решение, стоит ли допускать произведение в публичное пространство или нет?

– Решение очень четко записано в Конституции РФ: цензура в нашей стране запрещена. Точка. Не нравится действующая Конституция? Будьте добры написать новую, провести референдум, принять ее и уж только после этого фильтровать произведения искусства, отделяя «чистые» от «нечистых». Вы спросите: почему на территории РФ не действует Основной закон? Потому что у нас вместо государственных институтов – макеты, декорации. В них можно хоть Вагнера ставить, хоть Салтыкова-Щедрина – на выбор.

– По аналогии с кинематографической предлагают создать этическую хартию для театральных деятелей. В этом есть необходимость?

– Конечно, есть. Это необходимо манипуляторам – ни зрителям, ни театральным деятелям это не нужно. Но кто будет спрашивать холопов? Их дело маленькое – обслуживать интересы «дворян».