Неоправданные средства

Коррупция – страшное слово, нас им в последнее время так запугали, что негласно сложилось мнение, будто в борьбе с коррупцией все средства хороши. Значительная часть коррупционных дел, которые ведутся сегодня, – это просто пересмотр решений, которые были приняты несколько лет назад в условиях, когда, как правило, вообще не существовало жестких норм регулирования многих видов деятельности. Смотреть на прошлое с позиций сегодняшних норм – опасная практика. Скажем, в каком-нибудь 2003 году приватизировали объект за 10 млн. руб., а сегодня приходит прокуратура и говорит: «Э нет, надо было за 12 продавать, будем разбираться».

Как правило, такое разбирательство приводит к арестам, к многомесячному содержанию людей под стражей. И события разворачиваются, как в дурном детективе: дружеское обращение к бывшему коллеге, вроде «Вася, ты же меня сто лет знаешь, но хоть ты-то понимаешь, что даже если и ошибся, то не со зла» трактуется как «давление на свидетелей», а сказанное в отчаянии «Господи, когда все закончится, брошу все и уеду к морю» – в твердое намерение скрыться от правосудия, бежать из страны.

Рвение правоохранительных органов в борьбе с преступлениями – это прекрасно, но все должно быть в меру. Ежедневные проверки и немотивированные аресты порождают у нынешних чиновников вовсе не страх и не желание не допустить коррупции. Первая, наиболее естественная реакция – это вообще ничего не делать, а то как бы чего не вышло… И начинают придумывать бесконечные бумаги, справки о том, что у вас есть справка и т.п. Отсылать из одного ведомства в другое… Лишь бы не принимать никакого решения, за которое когда-либо, возможно, придется нести ответственность.

Вторая стратегия – для более смелых, которые рассуждают примерно так: раз уж у нас презумпция виновности и рано или поздно «все там будем», так надо хотя бы знать, за что. Если уж брать, то брать по-крупному, чтобы потом не зря сидеть, чтобы хоть семья была обеспечена. Коррупция, как известно, существует во всех странах, даже в тех, где за подобный вид преступления полагается смертная казнь, как, например, в Китае. Абсурдная жестокость наказания приводит не к полному исчезновению коррупции, а к тому, что она встречается редко, но при этом – в особо крупных размерах.

Один из последних российских примеров такой вот борьбы с коррупцией – дело столичного чиновника Владимира Макарова, руководителя Комитета по рекламе. Вот уже полгода он находится под арестом, а обсуждение обстоятельств этого странного дела не сходит со страниц газет. Макаров инициировал процесс избавления города от излишней рекламы, судился с некоторыми рекламными компаниями за недополученные городом деньги, сейчас оказался в тюрьме во многом на основании показаний тех самых бизнесменов. Очередную порцию «информации к размышлению» доблестная Фемида подбросила уже в январе, когда выяснилось, что дело чуть не в новогоднюю ночь было передано для дальнейшего расследования в суд низшей инстанции, в ходе передачи куда-то пропал 21 том документов, адвокатам на ознакомление с новыми материалами было предоставлено 40 минут вместо 48 часов и так далее… А чтобы во всем этом подробнее разобраться, решено продлить арест еще на месяц.

Все это – только малая часть несуразностей, которые сопровождают дело с самого начала. Начать хотя бы с того, что чиновник содержится под стражей по обвинению не в получении взятки, не в растрате бюджетных средств, а только в превышении должностных полномочий, которое состояло в том, что «в нарушение установленного законом порядка» он предоставил ряду коммерческих организаций 50%-ную льготу при оплате за право размещения коммерческой рекламы. Несмотря на поручительство 16 депутатов Мосгордумы и даже ее председателя, несмотря на предложение любого залога, несмотря на жалобы подследственного на состояние здоровья, решено оставить его под арестом. Под обычным предлогом: может оказать давление на свидетелей, может бежать из страны. Макаров, уже находясь под следствием, с разрешения следователя четыре раза выезжал за границу, но и это не убеждает служителей Фемиды.

Аргумент о том, что правительство города претензий по поводу скидок и недополученной прибыли не имеет, не принимается в расчет. Аргумент о том, что Макаров не мог принять решение о скидке самостоятельно, что это компетенция чиновника не ниже заместителя мэра города, не принимается в расчет. При этом, например, удивительно наивное объяснение бывшего вице-мэра Шанцева, который подписывал решение о предоставлении скидки, но утверждает, что был введен Макаровым в заблуждение и думал, что подписывает только решение «подумать над скидкой», а не саму скидку, легко принимается на веру.

Конечно, 130 млн. руб., которые якобы потерял бюджет Москвы из-за действий Макарова, – это немалые деньги. Но эти деньги не украдены, не потрачены на яхты и прочие роскошества. Это лишь предложение, что в тех условиях, несколько лет назад, можно было поступить иначе, принять другое решение… И, может быть, если бы было принято другое решение, оно было бы более выгодным для города… Но не слишком ли много «если бы» и «быть может» для такой меры пресечения как арест?.. Не слишком ли много внимания уделяется изучению всех этих «если б, да кабы», когда сегодня есть реальные проблемы, реальное взяточничество и воровство?

Каким бы ни было преступление, очевидно, что далеко не все средства хороши для борьбы с ним. Стараясь ни в коем случае не допустить коррупции, власти в некоторых вопросах так закручивают гайки, что с водой выплескивают всех детей разом. Один из самых ярких примеров – закон о госзакупках. Стараясь сделать его как можно менее коррупционным, законодатели дошли до абсурда, когда единственным критерием выбора стала цена. Муниципальные власти всех без исключения городов буквально стонут: как защищаться от проходимцев при такой системе?! Ведь сегодня на конкурс заявляются компании, у которых есть только директор и карандаш. Да, по всем критериям, кроме цены, они получают нулевые баллы. По образованию сотрудников, по опыту работы, по материальной базе и так далее. Зато по цене – сразу максимальное количество баллов, опережая всех. Выигрывают конкурс, получают аванс и могут расслабиться. Ну, не получилось сделать в срок. Что ж, бывает… А если вы попробуете поставить какие-то фильтры, чтобы отсеять хотя бы откровенных проходимцев, тут же последует обвинение в коррупции: отдали бюджетный контракт «своим» фирмам, пожалуйте-ка под арест, пока мы тут во всем разберемся.

Случаев, когда откровенные мошенники выигрывают конкурсы и получают бюджетные средства, – тысячи по всей стране. И все происходит по закону. И это не какое-то дело многолетней давности, состоящее из «если б да кабы», а реальная проблема. Поэтому, если мы хотим реальной борьбы с коррупцией, стоило бы сменить приоритеты. Меньше внимания уделять пересмотру прошлых решений, которые, может быть, были спорными, но которые уже не изменить. И больше внимания уделять сегодняшнему дню, закладывать законодательные основы такой системы, которая позволит муниципальным властям работать, распределяя средства прозрачно и для пользы дела.