В эпицентре COVID-19: ощущения журналистов от лечения и «красной зоны»

Подробнее — в материале «Новых Известий».

«Красная зона»

Корреспондент «Восток-Медиа» побывал в ковид-госпитале — Владивостокской клинической больнице № 4, более известной как «Дальзаводская». Там находится более 400 больных коронавирусом.

Сначала журналист попал в «зеленую зону» — там медперсонал может ходить без специальных костюмов. Во всех коридорах этой зоны есть зеленые линии клейкой ленты, обозначающие безопасную территорию. Входящим в нее измеряют температуру. Главный врач больницы Елена Новицкая объяснила корреспонденту «Восток-Медиа», что трогать лицо, чесаться, поправлять очки и маску можно только в «зеленой зоне», в «красной» такие манипуляции запрещены.

Перед входом в зону, где лежат больные коронавирусом, журналист переоделся в специальный костюм — для этого необходимо было раздеться до нижнего белья. Сначала надевается первый костюм, потом на ноги натягиваются резиновые сапоги, затем резиновые перчатки и маска. После этого надевается второй костюм, шапочка, еще одни перчатки и шлем. Все места, где костюм может обнажить кожу, намертво заматываются бумажной лентой. «Вдохнуть через специальную маску, больше похожую на треугольный „кулек“ тяжело, от выдоха потеют очки», — описывает свои ощущения журналист.

Инфекционное крыло имеет только один вход и один выход, все остальные двери заперты. Зайдя в «красную зону» журналист увидел длинный коридор — метров сто — вдоль стен стояли койки с больными, пустых мест не было. В палатах по 6-8 коек — больные общаются, читают, едят или спят. Многие пациенты отказались разговаривать с корреспондентом о своей болезни.

Затем журналист попал в реанимацию. Там персонал наблюдает за больными через стеклянные стены. Также корреспондент заметил шум от работы техники. Войдя в одну из палат, он услышал писк и увидел больного, лежащего на боку. Кислородная маска у него неплотно прилегала ко рту, о чем свидетельствовало характерное шипение аппарата.

После этого журналист увидел, как у одной из больных отключают аппарат. «Все?», — испуганно спросил он. «Нет, что вы, просто нужно провести некие манипуляции», — ответил ему врач.

Позже корреспондент узнал, что всего в реанимации 23 человека. У всех у них поражены легкие, в некоторых случаях — на 100%. После стабилизации состояния больных их переводят в другое отделение. Так как в больнице есть кислородная разводка, пациенты могут получать кислород не только в реанимации.

На выходе из инфекционного отделения журналиста встретила заведующая отделением. «Захожу в шлюз, получаю инструкции от сотрудника стоящего по другую сторону двери. Сначала меня окатывают дезсредством от макушки до пят. Спирт испаряется с поверхности костюма и приятно охлаждает тело. Избавляюсь от защитной брони и выхожу в зеленую зону. Кажется с первым вдохом „чистого“ от вируса воздуха я почувствовал, как от легких по всему организму расходится жизненно-необходимый кислород», — рассказывает корреспондент «Восток-Медиа».

Врач, сопровождавший журналиста на протяжении всего пути, объяснил, что заразиться в ковид-госпитале сложнее, чем на улице — в «красной зоне» так вообще невозможно, если не нарушать инструкции. «Я не нарушал», — отметил корреспондент.

«Как я лечился от СOVID-19»

Если во Владивостоке здоровый журналист побывал в «красной зоне», то в Омске корреспонденту издания «Город55» пришлось на себе испытать все «прелести» борьбы с коронавирусом.

Все началось 7 октября, когда журналист, придя домой с работы, почувствовал сильный озноб. Температура в тот день у него поднялась до 38,5 градусов. При этом никаких других симптомов у журналиста не было — запахи тоже чувствовал. На следующий день температура не спала, в связи с чем было принято решение вызывать врача. Дозвониться до регистратуры удалось примерно через час. Участковый врач пришел к больному уже ближе к вечеру. Он выписал противовирусные, антибиотик и витамины. Показаний для обследований журналиста на коронавирус врач не нашел, прием был назначен на 13 октября.

Но с каждым днем корреспонденту омского издания становилось все хуже. Температура держалась на отметке около 39 градусов, появился кашель, возникли болевые ощущения в груди, появилась одышка. Поэтому к врачу пришлось отправиться, не дожидаясь назначенного приема.

Приехав в поликлинику на Комарова, журналист увидел толпы людей. К терапевту ему удалось попасть спустя шесть часов, проведенных в очереди. «Спустя пять дней с начала заболевания врач услышала у меня плохое дыхание. Назначила продолжать лечение и выписала направление на МСКТ. Сразу же предупредила: чтобы сделать компьютерную томографию, пациенты сидят в очереди по восемь часов», — рассказывает он.

На деле все так и оказалось. Больных, стоящих в очереди, «отодвигали» тяжелые пациенты, которых привозили на «скорых». Договорились, что те и другие будут чередоваться.

«КТ показала, что у меня 24%-е поражение легких с характерными признаками вирусной пневмонии, возможно СOVID-19», — отметил журналист. На следующий день он вызвал врача на дом — такая рекомендация была дана по итогам прохождения обследования.

Приехавший врач записал больного в очередь на тест на коронавирус. Ждать специалиста нужно было 3-5 дней, результатов — еще 5-7 дней.

Однако назначенное лечение корреспонденту не помогало. Он сдал анализ крови в платной клинике — результат показал, что вирус продолжает уничтожать лейкоциты и формировать риск возникновения тромбоза. В связи с этим 16 октября журналист вновь отправился на прием к врачу. В тот день схему лечения ему изменили — назначили другой противовирусный препарат и иной антибиотик, также были добавлены таблетки для разжижения крови.

В результате нового лечения температура почти сразу упала до 37,5 градусов, самочувствие стало улучшаться, но одышка и слабость сохранялись. «К следующему приему у терапевта я сделал повторный анализ крови. Согласно показаниям, врач добавила новый антибиотик и поменяла препарат, разжижающий кровь», — рассказал журналист.

30 октября он чувствовал себя неплохо и попросил закрыть больничный лист. Хотя к этому времени результаты на коронавирус все еще не были готовы. «Врач не стала меня удерживать. Расписала профилактическое лечение в виде витаминов и иммуностимуляторов, а также порекомендовала побольше гулять на свежем воздухе, делать зарядку и надувать шарики для тренировки легких. „Если есть интерес можете через недельку сдать тест на антититела, чтобы узнать был СOVID или нет“, — сказала она напоследок», — делится воспоминаниями журналист.

Из-за болезни он похудел на пять кг и сделал вывод — «хотите вылечиться, а иногда и выжить — откладывайте деньги». В его семье одновременно заболели четверо взрослых — чем именно так и остается непонятным, так как тесты не готовы. Только на лекарства ушло порядка 20 тысяч рублей, примерно столько же — на анализы.

У тестя сотрудника «Город55» болезнь протекала сложнее. В стационар поместить его не удалось, так как не было мест. «В течение трех дней уровень поражения легких подскочил с 5% до 35%. С учетом сопутствующих заболеваний тянуть было некуда. Вызвали за 6 тысяч рублей частную „скорую“», — рассказал журналист. Благодаря назначенному лечению пенсионер перенес коронавирус.

Частные «скорые»

К слову, о передаче «скорых» в частные руки пишет TagilCity.ru. Впервые об этом в России заговорили в прошлом году. В октябре 2020-го стало известно, что станцию скорой помощи в Нижнем Тагиле планируется перевести на аутсорсинг, что вызвало возмущение водителей и медиков.

Планировалось, что передача транспорта в частные руки поможет решить ряд проблем, связанных как с обслуживанием машин, так и экономической составляющей. Так, аутсорсинг предполагает, что компания предоставляет собственный транспорт и нанимает водителей — в таком случае у станции скорой помощи отпадает необходимость в обслуживании машин и содержании персонала. При этом рабочих рук становится якобы больше.

Однако аутсорсинг имеет ряд недостатков. Первый — перевод на самозанятость, который грозит не только потерей больничных листов и отпусков, но и тем, что компания снимает с себя ответственность за водителя. Второй момент — неподготовленные водители, которые не смогут оказать первую помощь больным. Третий — частник больше заинтересован в получении прибыли, а не в спасении жизней граждан, считает депутат Госдумы Дмитрий Ионин.

«Передача функций скорой помощи на аутсорсинг имеет преимущество только для приближенных к медицинским чиновникам коммерсантов, которые будут получать свою немалую прибыль. Для работников — это ряд существенных минусов. Один из примеров, что они остались без стимулирующих выплат за работу с коронавирусными больными, так как не являются сотрудниками медучреждений», — говорит он.

Депутат Госдумы от Нижнего Тагила Алексей Балыбердин считает, что систему работы скорой помощи в частных руках нужно «очень серьезно» дорабатывать. «Я общался и с врачами, и водителями — все против передачи скорой помощи в частные руки», — подчеркнул он.

Ковидная практика студентов

Министр здравоохранения России Михаил Мурашко отправил в регионы телеграммы, в которых попросил привлечь обучающихся по программам высшего и среднего профессионального медицинского и фармацевтического образования для бесперебойного оказания медицинской помощи.

Такой поворот событий возмутил жителей Уфы. В частности, мать студентки Башгосмедуниверситета (БГМУ) Рита Ибрагимова написала обращение на имя главы Башкирии Радия Хабирова, а также продублировала его в адрес премьер-министра России Михаила Мишустина. Ее интересовало, почему власти решили за счет студентов «заткнуть дефицит в персонале». По словам уфимки, ранее дочь сама просилась на работу по контракту в ковид-госпиталь, однако получила в деканате отказ — якобы «нечего зарабатывать, должны учиться».

«Понятно, что платить не будут, так и спецзащитой обеспечиваться дети должны за свой счет… На учебу не вывели в сентябре, а в больницы теперь отправляют. Если будете писать отказную, лишитесь стипендии и не допустим до сессии, им сказали. Это нормально?», — говорится в обращении Ибрагимовой.

Женщину поддержали и другие родители студентов-медиков — больше всего возмущаются те, чьи дети учатся на платной основе. Однако общественность раскритиковала «отказников» — якобы подростки «знали, куда шли учиться» и «из-за таких медиков у нас все проблемы».

Отреагировал на возмущения студентов и глава региона. «Если кто-то из этих студентов принимает решение, что не хочет этим заниматься, — Бог им судья. Не привлекайте их к этой работе», — заявил Хабиров.

При этом большинство студентов-медиков не отказываются помочь. Они настаивают на полном соблюдении их прав. «Медколледж, 3 и 4 курс. Фельдшеров отправили на неоплачиваемую практику в поликлинику. Больных Сovid-19 до фига и больше, их принимают в поликлиниках, студентов сажают вместе с ординаторами на прием и т. д. Идет полное нарушение всех законов. Я, как медик, готова помогать и работать, но с полным соблюдением законов РФ», — говорит одна из студенток.

«Пусть чиновники рискуют своими детьми! Эти же люди 2-3 года назад проводили оптимизацию, сокращали больницы, урезали врачам зарплату, не давали жилье. Сколько специалистов уехали в другие регионы!.. А теперь решили компенсировать свои промахи за счет студентов. Тогда надо было не спешить поскорее отчитаться перед Минздравом и Москвой, а по-человечески обратились бы к студентам, поговорили с ними, все объяснили, предоставили гарантии, что они во время практики получат защиту от вируса, будут обеспечены на время работы в госпиталях жильем, чтобы не таскать заразу домой», — отметила мать шестикурсника БГМУ.

Страхи будущих медиков не беспочвенны, пишет Mkset.ru. У многих на слуху ситуация в Оренбурге, где почти треть студентов заразились коронавирус во время практики в больницах.