Недонарод

Каждый «малый народ» в России по недоброй традиции не только терпел немыслимые испытания, но и причинял острую головную боль отцам нации. По той же, вероятно, причине, по которой на борьбу с непокорными подданными вроде Герцена или Сахарова поднимались несметные рати сыщиков, жандармов и борзописцев. Лучше б их вовсе не было. Но коль скоро они есть, это непорядок. И надо с ними что-то делать...

Кряшены, согласно официальной точке зрения, – крещеные тюрки, живущие со времен Волжской Булгарии на татарской, башкирской и удмуртской территориях. До 1917 г. их записывали православными, после революции признали народом, но при проведении большим специалистом по нацвопросам тов. Сталиным в 1926 г. переписи населения кряшены были насильственно причислены к татарам (в Поволжье) и к русским (в Ленинграде), в результате чего лишились школ, газет, права созывать съезды и самостоятельно решать вопросы образования и культуры.

На рубеже 80-х–90-х, вслед за бунтом на многонациональном советском «Титанике», поднятым сначала крымскими татарами, затем нагайбаками (православными татарами-казаками), а за ними сибирскими татарами, зародилось кряшенское национально-культурное движение. Деятельность его отнюдь не «буря в стакане воды», как думают многие в Казани и в Москве. Даже если бы кряшен было несколько десятков, подобно некоторым народам Севера или Дагестана (где что ни селение – народ), с ними следовало бы считаться. «Но кряшены – отнюдь не малочисленный народ, – говорит авторитетный российский этнолог Павел Пучков. – Они по численности находятся на 23 месте среди народов России, не только не имея при этом собственного административно-территориального образования, но и многих элементарных прав».

В октябре 2001 г. кряшены приняли декларацию о самоопределении, год спустя одобренную Межрегиональной конференцией кряшен РФ. На ней с болью говорилось о том, что «единый татарский этнос» оказался таким же идеологическим мифом, как и «единый советский народ», но когда Татарстан обрел суверенитет, вместо помощи кряшенам в их самоутверждении власти республики стали усматривать в каждой попытке сопротивления или хотя бы выхода на диалог «руку Москвы». При первой встрече с президентом Татарстана лидеров кряшенского народа Минтимер Шаймиев бросил такую фразу: «Ну станете вы не татарами, а кряшенами. И что будете делать потом?» Вопрос на засыпку. Но и он блекнет по сравнению с пророчеством депутата Госсовета республики Туфана Минуллина: «Если кряшены выйдут из числа татар, их станут считать предателями, а через 30 лет от них следа не останется». Лояльные власти СМИ – те вообще разразились площадной бранью: «Да какой это народ – они ж отщепенцы! И татарских корней не признают, и по-русски толком объясниться не умеют! И православные –только по именам, а в церковь не ходят!..»

Подобной риторикой, увы, дело не ограничивается. В Елабужском районе за годы суверенитета исчезло 9 кряшенских сел, из 30 местных руководителей этнических кряшен осталось двое. В Нижнекамском районе вообще ни одного руководителя-кряшена. В Заинском районе 20 кряшенских сел, и ни в одном из них нет храма. В селе Налим кряшены собрали деньги на восстановление Покровской церкви, но сельсовет использовал их на ремонт мечети. В другом селе, Ахметьеве, половина жителей – татары, половина – кряшены. Мечеть построена, храм – нет. Мусульманское кладбище за государственные деньги приведено в порядок, кряшенское – нет.

Оппоненты кряшен говорят: признать их народом – дело недолгое. Но Россия – страна, до конца не изжившая крепостнических комплексов, где человек прочно привязан к земле. Не получится ли так, что кряшены, вслед за признанием их народом с особой судьбой и культурой, начнут требовать автономии – то есть куска земли, откуда они станут выживать соседей-мусульман? С этим доводом трудно согласиться. Кряшен уместнее сравнивать не с крымскими татарами, а, например, с караимами, которые имеют семитские корни, говорят на одном из тюркских диалектов, исповедуют религию, сочетающую черты иудаизма и протестантизма, и мирно живут с незапамятных времен как в Крыму, среди мусульман, так и в Литве, среди католиков, пользуясь уважением и тех, и других. Такая уж им выпала судьба.

В конце октября Межрегиональный союз национально-культурных объединений кряшен обратился к президенту России и Патриарху всея Руси с просьбой содействовать им в получении статуса народа. Поводом для столь мощного «дуплета» явились зарегистрированные случаи нарушения прав кряшен в ходе прошлогодней переписи: их вынуждали записываться татарами или русскими.

Не обошли вниманием обращение кряшен правозащитники. Председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева обвинила Казань в «попытке разыграть национальную карту. Если кряшен запишут кряшенами, – пояснила она, – получится, что татары не составляют в Татарстане большинство». А руководитель программы «Дискриминация по этническому признаку» правозащитного центра «Мемориал» Александр Осипов указал на международные обязательства России – рамочную конвенцию по защите нацменьшинств, разработанную в рамках Совета Европы, и международный Пакт о гражданских и политических правах, к которому СССР присоединился еще в 1973 г.: «Если есть люди, которые считают себя отдельным народом, следует учитывать их волеизъявление, нельзя затыкать им рот...»

Президент Путин ни прямо, ни косвенно не ответил на письмо кряшен. Однако результаты переписи и заявление зампреда Госкомстата можно расценить как исчерпывающий комментарий Москвы. «Позиция Госкомстата такова: сколько людей себя определили кряшенами, столько мы и записали. Мы не могли ни убавлять, ни прибавлять. Это то, что мы получили на самом деле», – сказал статс-секретарь Колесников. И прибавил: «Как считают ученые Института этнологии и антропологии РАН, в частности его директор Валерий Тишков, кряшены являются субэтнической группой татар...»

Между тем высокопоставленный представитель Института этнологии сообщил Интерфаксу, что все тот же г-н Тишков трижды за последний год обращался в Госкомстат с просьбой признать кряшен отдельным народом.

По словам пожелавшего остаться неизвестным представителя, сотрудников института «приводит в недоумение непоследовательное поведение их директора и то, что Госкомстат в итоге принял такое решение».