Дурманные перспективы

Единая программа по борьбе с наркоманией в России пока находится в зачаточном состоянии, на реальные шаги у ведомств нет полномочий. Отсутствием внятных альтернатив и пробелами в законодательстве пользуются недоучившиеся врачи и откровенные шарлатаны, выкачивающие последние деньги из родственников больных наркоманией.

Прежнее решение нижнетагильского суда, по которому 23-летнего Егора Бычкова приговорили к 3,5 годам колонии, было отменено на прошлой неделе. Бычков получил 2,5 года условного срока, его соратник Виталий Пагин – один год, а Александр Васякин был приговорен к 2,5 годам колонии-поселения вместо четырех. Обвиняемые заявили, что не станут подавать апелляцию. Напомним, что Бычков был признан виновным в похищении людей и незаконном лишении их свободы. По версии следствия, Бычков насильственно заставлял наркоманов проходить реабилитацию в фонде «Город без наркотиков», при этом якобы истязал и морил их голодом. Потерпевшими по делу изначально проходили около 10 человек, но уже к концу процесса остались только четверо. Впоследствии обвинения в истязаниях были сняты. «Бычков и ему подобные люди – это люди с мелкоуголовным мышлением, которые, прикрываясь высокими целями «освободить улицы от наркоманов», решают какие-то свои проблемы. Кто-то хочет самоутвердиться, а кто-то – банально заработать на родственниках наркомана», – уверен руководитель медицинских программ фонда «Нет алкоголизму и наркомании» (НАН) Сергей Полятыкин. Впрочем, ряд экспертов говорят, что к таким спорным методам работы наркоборец прибег от безысходности. «Бычков занимался реабилитацией и выявлением наркоторговцев не от безделья, а потому, что мы сейчас не имеем достаточного количество поддерживаемых государством центров», – заявил недавно председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития, эксперт в сфере борьбы с наркоманией Юрий Крупнов.

Еще в начале июня президент РФ Дмитрий Медведев подписал Национальную антинаркотическую стратегию. Наркоборцы надеются, что в рамках проекта получится создать федеральную сеть реабилитационных центров, систему сертификатов и грантов частных наркологических клиник, ввести обязательное тестирование школьников, студентов и прочих представителей «групп риска», а также добавить полномочия контролирующим органам. В ряде регионов уже разработаны целевые программы профилактики наркомании. Например, в Челябинске на эти нужды до 2013 года планируется выделить почти 15 млн. рублей, один миллион из которых будет направлен в качестве гранта лучшим проектам молодежного движения против наркотиков. А в Свердловской области те же 15 млн. рублей потратят на тестирование 75 тыс. школьников на наркотики.

Однако это все в проектах. Пока в России, по данным Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН), насчитывается всего четыре государственных реабилитационных центра и около 80 отделений. Для сравнения: в Китае таких центров – 600. Бюджет США на 2011 год, рассчитанный на борьбу с наркозависимостью, составляет порядка 15,5 млрд. долларов, тогда как российский, по словам главы ФСКН Виктора Иванова, «в сто раз меньше». С 1993 года число потребителей наркотиков возросло минимум в 20 раз, а коечный фонд из расчета на одного наркопотребителя сократился в 50 раз. По данным на июнь 2009 года, в отечественных клиниках на 2,5 млн. наркозависимых приходилось всего 26,5 тыс. коек, причем большинство из них находится в лечебных учреждениях общего профиля.

По сведениям директора ФСКН, 80–85% наркоманов обращаются в государственные медицинские учреждения только для детоксикации, то есть снятия ломки, и отказываются проходить реабилитацию дальше. Г-н Иванов упоминал, что нередко один наркозависимый возвращается на лечение по пять-шесть раз за год. Обязать наркомана пройти еще и курс социальной реабилитации ведомство не имеет права. «Государственная антинаркотическая стратегия требует скоординированной работы многих ведомств, министерств и регионов, но какая может быть работа, если нет единого антинаркотического бюджета?», – задался г-н Иванов вопросом на одной из недавних пресс-конференций.

Как пояснил «НИ» эксперт Института прав человека Лев Левинсон, бюджет в сфере борьбы с наркоманией распределяется в основном между ФСКН и правоохранительными органами. Наркологии как таковой и Минздраву достается примерно 10% от общего объема финансирования. Но дело не только в недостаточных денежных вливаниях. Эксперты говорят, что в государственных или муниципальных клиниках на практике не делается и половина того, что фиксируется в медицинских картах или официальных отчетах.

Согласно федеральному закону «О наркотических средствах и психотропных веществах» диагностика наркомании, обследование, консультирование и медико-социальная реабилитация больных проводятся в учреждениях государственной, муниципальной или частной систем здравоохранения, получивших лицензию на этот вид деятельности. Причем лечение наркозависимых в частных клиниках, пусть даже и с лицензией, проводить нельзя. Как сообщили «НИ» в ФСКН, психологической, религиозной реабилитацией, трудотерапией фактически может заниматься кто угодно, контролировать данную сферу, в том числе и расценки на услуги, никто не обязан.

Корреспонденты «НИ» обратились в несколько частных клиник, где обещают вылечить от наркозависимости. В одной из них нас пригласили на консультацию, где пообещали подобрать индивидуальный курс лечения, срок которого варьируется от 21 дня до нескольких месяцев. Начальная стоимость лечения – от 300 тыс. рублей. Пациентам, которым такая сумма кажется неподъемной, клиника заботливо предлагает взять кредит в банке-партнере. В другой клинике расценки оказались более скромными: за 39 тыс. рублей врачи обещают снять тягу к наркотикам, дальнейшее лечение обойдется в 80 тыс. рублей ежемесячно. Еще один центр предлагает избавляться от тяги к наркотикам на собственной базе на Черном море. Курс лечения составляет минимум 30 дней, стоимость – от 350 тыс. рублей. За такие деньги специалисты центра клянутся не бросать пациентов после возвращения в привычную среду обитания. Корреспонденту «НИ», представившемуся родственником наркомана, рассказали о возможности принудительной госпитализации в центр, сообщив, что на результаты лечения это не повлияет.

По большому счету, деятельность частных центров реабилитации – банальное выкачивание денег из родственников наркомана, уверен президент фонда «Нет алкоголизму и наркомании» Олег Зыков. Но потерять деньги с такой «помощью» не так страшно, как здоровье. А это, по словам адвоката Лиги защиты прав пациентов Дмитрия Айвазяна, происходит с печальной регулярностью. «В частном секторе в большинстве случаев никакой документации не ведется: нет ни медицинских карт, ни договоров об оказании медицинской услуги, деньги поступают непосредственно в карман доктора, минуя какие-либо официальные документы, – говорит «НИ» эксперт. – Конечно, когда начинается проверка, «липовые» документы на свет появляются. Но какая им цена? Поэтому ни гражданско-правовой, ни уголовной ответственности, как правило, не наступает».

Дмитрий Айвазян рассказал, что к нему неоднократно обращались родственники людей, погибших от рук «похметологов по вызову», с просьбой помочь в возбуждении уголовного дела. «Во многих случаях смертельные капельницы на дому ставили не врачи, а средние медработники (фельдшеры, медсестры. – «НИ»), – рассказал нам медицинский адвокат. – Однако доказать вину такого горе-нарколога очень сложно. Обычно доктор в стационаре или на дому, увидев, что «лечение» абстинентного синдрома уже привело или вот-вот вызовет смерть пациента, начинает выдумывать для больного несуществующие болезни, например, «алкогольная кардиопатия», «гепатотоксический шок», чтобы обезопасить себя перед судом». Кроме того, в крови погибшего от передозировки, скажем, диазепама, введенного через капельницу, уже через пять–семь часов не остается и следа лекарства, говорит эксперт. «Судебный токсиколог-эксперт не установит истинную причину смерти, если «уважаемый лекарь» за один-два часа до летального исхода ввел больному вместе с капельницей растворы снотворных и даже наркотических препаратов, – пояснил «НИ» г-н Айвазян. – Токсины, вызывающие смерть человека, быстро подвергаются естественному распаду в организме. Отсюда – отказ в возбуждении уголовного дела. Исключения бывают, но только если виновный доктор под тяжестью улик сам сознается в содеянном».

По данным ВОЗ, в России насчитывается 640 тыс. профессиональных врачей, почти 400 тыс. настоящих ученых и порядка 800 тыс. магов и колдунов. Большинство из них готовы вылечить от наркозависимости любой тяжести. Корреспондент «НИ» обратилась к экстрасенсу Наталье, чтобы вылечить якобы страдающую наркоманией девушку брата. Наталья сразу предупредила, что стоить это будет очень дорого, но конкретную цену назвать затруднилась. Для начала требовалась консультация стоимостью в пять тыс. рублей, а также фотографии наркоманки и брата. Наталья предложила использовать магию для прекращения любовной связи в паре. Стоимость избавления от наркомании не смогла назвать и целительница Лариса, предложив корреспонденту «НИ» подумать, «сколько, по-вашему, стоит жизнь девушки?». Лариса поставила два условия, при которых возможно исцеление: стопроцентная вера в Бога и анализы на гепатит С. А вот маг Илья Герман был более конкретен в финансовых вопросах: после оценки пациента по фотографии за 10–15 тыс. рублей он гарантирует стопроцентный эффект. Правда, дело может и провалиться, если наркоман узнает о дистанционном лечении.

Активно с наркоманией борются и разнообразные религиозные центры на основе как православия, так и других конфессий. Нередко лечение основано на популярной программе «12 шагов», цены, как правило, невысокие. Однако бежать к попу за дешевизной эксперты не советуют: низкие цены нередко достигаются за счет трудотерапии больных, в большинстве случаев – для личного обогащения «благодетелей». «Трудотерапия эффективна только в тех случаях, когда у больного отсутствуют навыки труда, – уверен Олег Зыков. – В остальных случаях это банальная эксплуатация маргинальных групп. Кроме того, подобная терапия, как правило, проводится в изолированных местах, что изначально неправильно. Наркоманов и алкоголиков ни в коем случае нельзя изолировать от внешней среды, иначе, выйдя на свободу, они снова вернутся к старому образу жизни».

Между прочим, ежегодный доход таких организаций может составлять более 120 млн. рублей в год. А эффективность культовых и оккультных методов лечения эксперты оценивают как крайне низкую. «Находясь в состоянии опьянения, человек крайне подвержен любому влиянию, чем и пользуются различные сектантские реабилитационные центры», – уверен руководитель медицинских программ фонда «Нет алкоголизму и наркомании» (НАН) Сергей Полятыкин.

Эксперты сомневаются в том, что предложенные меры по улучшению системы помощи наркозависимым окажутся эффективными. Во-первых, Минздравсоцразвития в отношении наркоманов использует только медицинскую «составляющую», забывая о социальной реабилитации больных и их дальнейшем трудоустройстве. Тогда как в Германии наркоману за неделю снимают ломку, далее он проходит двухнедельную заместительную терапию, потом опять снятие ломки – этот этап оплачивает страховая компания. Далее с ним в течение нескольких месяцев работают психологи – это уже за счет пенсионного фонда. В итоге вылеченный наркоман идет работать, а государство возвращает потраченные на него деньги. «В российских клиниках основной упор делается на учете наркоманов с целью отобрать у них, скажем, права на управление транспортными средствами, – говорит «НИ» Олег Зыков. – Из-за этого мало кто обращается за помощью в государственные лечебницы».

Во-вторых, необходимо капитально «перелопатить» все законодательство, убрав противоречащие друг другу положения и сведя все к общему знаменателю. Особенное внимание нужно уделить проблеме принудительной госпитализации. И в-третьих, требуется обеспечить достаточный уровень контроля над сферой. «На данный момент у ФСКН нет полномочий осуществлять проверку реабилитационных центров, – сообщили «НИ» в Госнаркоконтроле. – Сейчас это может сделать только прокуратура после обращения граждан или Минздрав». Дополнительная сертификация негосударственных учреждений делу поможет не сильно. «Общественные и религиозные центры сразу закроются, и реабилитация станет возможной только для тех, кто сможет платить», – считает Лев Левинсон. «Проку от государственного, ведомственного контроля по лечению наркотической зависимости пока не предвидится, – добавляет Дмитрий Айвазян. – Коррупция медицинских чиновников делает эту идею бессмысленной. Пока не будет налажена организация независимой судебно-медицинской службы, контроль над сферой будет только иллюзией».