Начальник Главного управления криминалистики Следственного комитета Юрий Леканов:

– Юрий Иванович, как гипнотизеры могут помочь следствию?

– Человек, наблюдавший какое-либо событие, не может долго удерживать его в своей памяти. Другие события «заслоняют» ранее увиденное. Но в следственной практике возникают моменты, когда увиденная кем-то давняя ситуация крайне важна для установления истины. Тогда-то в работу и включается специалист по активации памяти человека, приемы которого напоминают действия гипнотизера.

– Как давно вы используете эти методы?

– Использование неординарных возможностей человека началось еще в шестидесятые годы прошлого века. Мы же в службе криминалистики на конкретных делах это стали использовать лет двадцать назад.

– С чего все началось?

– Как раз лет двадцать назад моя родственница хотела бросить курить. Сама не справилась, обратилась к психологу. Его звали Владимир Кучеренко. Он рассказал, как однажды помог одному из своих пациентов вспомнить номер такси, в котором тот случайно оставил свой портфель. Вот тогда-то я и воскликнул: «Эврика!» И начал загружать доктора Кучеренко работой уже по уголовным делам. За одно конкретное дело 18 лет назад прокурор России наградил его ценным подарком. Сейчас мы оформляем к нам на работу ученика Владимира Кучеренко.

– Были сообщения, что в раскрытии дела о подрыве «Невского экспресса» следствию помогли гипнотизеры. В чем проявилась их помощь?

– Работа гипнотизера была полезной при гипнорепродукции показаний ряда свидетелей. Дал этот метод эффект и при работе с обвиняемыми. Но детали «что и как», считаю, раскрывать нецелесообразно: преступники и так неплохо осведомлены о многих достижениях криминалистики, так зачем нам через газету повышать их квалификацию? Гипнотизер привлекался и по делу об убийстве Саратовского областного прокурора, и по ряду других уголовных дел. Совсем недавно известный специалист в этой области полковник милиции Алексей Скрыпников оказал большую помощь нашим следователям в Пермском крае. На протяжении ряда лет в нескольких городах опасный преступник совершил серию убийств, связанных с завладением оружием. Очевидцы преступлений описывали преступника по-разному: события происходили в разное время, в разных местах, да и допрашивали по отдельным преступлениям свидетелей разные следователи. Поэтому почерк преступника вроде был похож, а по описаниям очевидцев получалось, что лица преступников – разные. Но когда месяц назад Алексей Скрыпников провел сеансы по гипнорепродукции со всеми очевидцами преступлений, то удалось детализировать воспоминания каждого из них. Тогда составленный рисованный портрет помог вскоре задержать преступника.

– Если гипнорепродукция так эффективна, то почему мы о ней слышим только сейчас?

– Все новое пробивает дорогу со скрипом. Уверен, не за горами то время, когда специалист по активации памяти будет в каждом областном следственном управлении, хотя практическая нужда в них имеется и на городском и районном уровнях.

– Регулируется ли использование таких специалистов законодательством?

– Старо высказывание – сколько юристов, столько и мнений. Лично я считаю, что работу таких специалистов вполне можно ввести в процессуальные рамки, например, под названием «следственный эксперимент по активации памяти». Это действие всегда проходит с записью на видеокамеру. Можно его проводить и в присутствии адвоката и понятых. Что дает гипнорепродукция? Вот, например, свидетель после сеанса вспоминает номер машины, на которой скрылись преступники. По номеру мы устанавливаем машину. А в машине обнаруживаем следы и орудие преступления: цепочка замкнулась.

– Для тех, кто вспоминает под гипнозом забытые обстоятельства, это не вредно?

– Практика показывает, что применяемые гипнологом приемы помогают испытуемым «отвлечься» от повседневных забот и после сеанса они, как правило, чувствуют себя лучше, чем до него. Конечно, и в этой сфере должны быть такт и контроль гипнолога за состоянием «пациента». Ведь если потерпевшую от изнасилования «окунать» в гипнозе в ту же ситуацию, которую она испытала от преступника, это может привести к душевной травме. Поэтому этика в этих процедурах должна быть на первом месте.

– Вопрос немного не по теме: как вы относитесь к созданию Федеральной службы расследования, куда бы вошли следователи всех ведомств?

– Я – сторонник созидательных процессов. Как говорится, «семь раз отмерь, один раз отрежь». Мы только полгода как отправились из прокурорского гнезда в самостоятельный «полет». Узких мест еще расшивать и расшивать, а некоторые товарищи-критики уже всех следователей в своих прожектах сгоняют в кучу. Не думаю, что чем больше масса, тем выше результат. Надо совершенствовать то, что есть. А потом, нелишне спросить и самих следователей всех ведомств: хотят они слияния, испытывают ли при этом экстаз, верят ли они, что это будет благо для общества. История нашей страны показывает: плодить монстра – убивать здоровую конкуренцию между ведомствами. Можно и еще немало доводов привести за взвешенность при обсуждении таких кардинальных новаций.