Бари Алибасов

В его квартире стерильная чистота, в гостиной – белая мебель, диван с креслами застланы белым мехом. Красиво... И сам Бари Каримович вышел навстречу совсем не похожий на того, каким я его себе всегда представляла. Вернее, видела по телевизору. Грустный, изящный, просто, по-домашнему, но красиво одетый. Приятный, одним словом, мужчина. И глаза такие теплые, карие…

– Бари Каримович, да вы-то, оказывается, совсем другой!

– То впечатление, которое мы производим на людей, не всегда соответствует действительности, оно больше соответствует типу нашего поведения и характера, нашей эмоциональной структуре…

– За вами по жизни тянется шлейф славы ловеласа, дамского угодника. А вы, значит, на самом деле не такой?

– Нет, иногда бывает… Но я в этом случае придерживаюсь целиком и полностью фразы Целиковской, которая любила шутить: «Что-то давно обо мне не говорят, что я б… Наверное, теряю популярность!» Да пусть несут, что хотят!

– У вас есть идеал женщины?

– Был в истории величайший деятель христианства – Юстиниан, у которого жена была искушеннейшая в сексе женщина, Феодора. Она стала императрицей. Очень интересная была женщина…

– А кто в вашей жизни такая царица?

– У меня очень много было разных женщин. Но страсть запомнилась одна. Мне было далеко за тридцать, работал я тогда в Саратовской филармонии, а жил в Казахстане. И вот появилась в моей жизни девушка, очень молоденькая. Она сама меня нашла, проявила, так сказать, инициативу…

И я абсолютно бездумно влюбился, что на меня совсем не похоже. У меня аналитический склад ума, я всегда думаю, прежде чем полюбить. А тут только помню всепоглощающую страсть, которая затмила голову… И у меня отключились мозги.

– Что значит – «думаю, прежде чем полюбить»? Включаете холодный расчет? Или прикидываете, что выйдет?

– Что из всего выйдет, я примерно и так знаю, поскольку жизненный опыт у меня большой. Но ведь человеку себя на любовь очень легко настроить. Нам что-то подсознательно нравится, и на эти детали мы обращаем внимание. Фиксируем их, если хочется полюбить. И так, постепенно, шаг за шагом мозг отключается, начинает работать одно подсознание. Вот и все. Мне, как и другим, иногда хочется самому впасть в это состояние. Вот идет работа, работа, работа… А потом думаю, не влюбиться ли? И целеустремленно начинаю влюбляться. Если возникает потребность в любви, человек обязательно найдет себе объект, непременно.

– А сейчас в кого-то влюблены, или «свято место» пусто?

– Да, пока так. Но совсем недавно было иначе. И любил я… сразу четырех! Очень уж мне хотелось, чтобы сразу четыре девушки у меня были. Одновременно. Мы даже договорились с ними пожениться, но девушки оказались очень легкомысленные. Одну в Лондон пригласили, и она сразу меня разлюбила. Другую я сам быстро разлюбил, после того как поговорил с ней подольше. Да уж, лучше б молчала… Я дур терпеть не могу. В общем, так ничего и не вышло. Жаль, очень мне хотелось, чтобы все четыре были рядышком.

– Вы не могли бы рассказать о ваших отношениях с Лидией Шукшиной?

– Это было удивительное время. Мы были неразлучны четыре года. И нам было так хорошо! Когда я увидел Лиду, мне показалось, что она совершенный ребенок. Потому что она была настолько естественна, искренна. Вы знаете, чем взрослый человек отличается от маленького? У взрослого больше барьеров, он точнее чувствует, чего не надо делать. Ребенок этого не понимает, он абсолютно органичен и естествен. Лида была удивительной! Когда мы в первый раз с ней разговаривали, мне вообще показалось, как-то вдруг в голове пронеслось, что как будто она моя одноклассница в девятом – десятом классах. Хотя она немного старше меня.

И дальше, когда мы общались, я был поражен ее заботой о доме, о моей семье, о том, как она потом заботилась о «На-На». В ней сочетаются материнские качества с необыкновенной непосредственностью. Мне не приходилось встречать ничего такого в жизни. Ведь всегда женщина либо загружена семьей, и для нее не существует никакого выбора, либо семья до фени, есть только романтические взаимоотношения, все новые и новые. А в ней все как-то гармонично сочетается.

Я работоголик, но с Лидой я мог легко забыть обо всем только для того, чтобы в очередной раз с ней побыть. Неважно даже – в два, в три часа ночи. Очень хорошее время было…

Встреча с Лидой – второй необычный случай в моей жизни, когда я полностью подчинился любви. Но, если с той девчонкой много лет назад я потерял голову, то с Лидой как раз голову нашел. Нашел необычное для себя ощущение – уравновесил свое вечное стремление все изменять и ломать с желанием покоя.

– Почему же все закончилось?

– Просто, все это закончилось естественно. Но тем не менее с Лидой у нас остались очень дружеские отношения.

– А кто сейчас ваша семья?

– Для меня моя семья – мой сын Бари. Он очень красивый, умный и активный мальчик. Учится в Московском международном институте информатики, права... У института сложное название, я пытался выучить, но не получается.

– Больше детей у вас нет? Вот Никас Сафронов, так он признал двух сыновей, когда их мамы сообщили, что он отец…

– Наверное, есть. Но где их искать? Наверное, нужно проводить какое-то генетическое тестирование… Но, с другой стороны, когда все это было? Ох, чего только не было!.. Я со многими странными случаями встречался. Приехал как-то домой, жил тогда на метро «Динамо». Моя соседка, баба Фая, говорит: «Вот приехали к тебе мама с дочкой». Дочке 15, маме 32. Мама мне говорит: «Дочка очень тебя любит, мы все продали, собрали чемоданы, приехали к тебе. Я знаю, она тебе понравится». Из Чимкента. Ну, что это такое? Масса людей странных, от этого не уйдешь, для них не то что здравого смысла, никакой логики не существует, даже логики абсурда!

Но бывают и другие случаи. Однажды нанайцы приехали на гастроли в Нижний Новгород. Приходит семья, приносит ребенка: это ваш! Сцена молчания. Ребята говорят матери: мы тебя не знаем. А она с мужем стоит. Оказывается, они на концерте так завелись, что в результате родился ребеночек. Спасибо, говорят. Так что можно сказать, мы семью создали.