Posted 6 сентября 2005,, 20:00

Published 6 сентября 2005,, 20:00

Modified 8 марта, 02:33

Updated 8 марта, 02:33

Александр Богомолов

Александр Богомолов

6 сентября 2005, 20:00
Приковать к синхрофазотрону

Вчера Министерство образования и науки устами начальника департамента государственной научно-технической и инновационной политики Дмитрия Ливанова произвело настоящую революцию в российской науке. Чиновники хотят, чтобы после того, как ученым заботой президента повысят-таки зарплату до 30 тысяч рублей, выезд этих самых ученых за рубежи Родины был ограничен. «Будет установлено фиксированное время пребывания в России научного сотрудника, получающего заработную плату из бюджетных источников, – цитирует г-на Ливанова ИТАР-ТАСС. – Ученый не должен пропадать большую часть времени за границей... Точный срок работы дома предстоит определить научной общественности, это может быть восемь или девять месяцев, возможно, больше». Заодно глава департамента объяснил, что после повышения зарплат всем ученым мужьям придется заключать с государством контракт на срок до трех лет с последующей переаттестацией. Лишь «для отдельных наиболее ценных сотрудников целесообразно заключение пятилетних контрактов, а для выдающихся ученых допускается заключение бессрочных трудовых контрактов», – подытожил свою инновацию г-н Ливанов.

Есть в этом предложении что-то неуловимо иезуитское, как это часто бывает в России с подобными государственными устремлениями. То есть по форме вроде бы не придерешься: работодатель (в лице государства) хочет всего лишь лучше контролировать своих работополучателей (в лице ученых). А звучит оскорбительно и чересчур уж по-советски.

Ученые всегда были для наших властных деятелей теми «убогими», которых можно даже не кормить, а они все равно будут своими пестиками-тычинками заниматься. Взять те же бериевские «шарашки» – именно в них засекреченные заключенные (с громкими впоследствии именами) ковали ядерный щит страны, конструировали самолеты и нащупывали дорогу в космос. Но контролировать «убогих» государство всегда хотело, ибо Бог его знает чего они там себе напридумывают за микроскопами. Так, именно ученые в числе представителей других «свободных профессий» стали основными жертвами нелепой андроповской кампании по борьбе с тунеядцами. Тогда специально обученные товарищи, по уровню мышления напоминавшие хунвейбинов, отлавливали советских граждан, которые в священные рабочие часы (с девяти до восемнадцати) посещали магазины и парикмахерские. И доводы какого-нибудь доцента в прохудившихся брюках, объяснявшего, что он в законный перерыв между академическими парами выскочил купить замороженного хека, на этих хунвейбинов действовали так же, как мольбы кролика на удава. Никак. Вот и сейчас, раз уж «убогим» решили накинуть денег, так уж пусть, резерфорды фиговы, сидят на своих рабочих местах и куда ни надо не лезут.

Ни для кого не секрет, что сегодня ученые, еще остающиеся в России, выезжают за границу по двум причинам. Первая: там можно элементарно заработать себе на жизнь. Вторая: там есть ресурсы – научные и материальные – для исследований. Какая из этих причин важнее для нормального мученика науки – судить не берусь. Но не уверен, что, введя оглашенные г-ном Ливановым меры, государство не подхлестнет лишний раз пресловутую утечку мозгов. Ведь на Западе ученым мало того, что платят больше 30 тысяч рублей в месяц, так еще и почему-то не запрещают работать за их, заграничной, границей. Может быть, поэтому Нобелевский лауреат физик Алексей Абрикосов так подчеркивал, что он не российский, а именно американский ученый.

Что самое интересное, ограничения на работу за границей для наших ученых-бюджетников из академических структур действуют и сейчас. Правда, пока речь идет о полугоде, да и соблюдается это табу абы как. Ибо любой научный руководитель понимает, что его научному сотруднику, старшему или младшему, нужно хотя бы что-то есть. Поэтому и закрывают глаза на многомесячные зарубежные стажировки, экспедиции и исследовательские проекты.

Реализуют ли в министерстве свою задумку или нет – сказать пока сложно. Возможно, высказывание г-на Ливанова – всего лишь наживка, брошенная в мутную научную воду. Посмотреть – проглотят или начнут ерепениться. Не исключено, что это действительно некий протокол о намерениях. Но, наверное, самую популярную среди ученых версию высказал один знакомый научный деятель: «Сильно сомневаюсь, что нам вообще будут по 30 тысяч платить».

"