Не как по нотам

О своих злоключениях музыкант Хачатур Канаян рассказал у себя на странице в Facebook. «Сегодня в пять я надеялся прилететь в Берлин. Надежда не покидает, даже если вылетаешь из Москвы со скрипкой. Но благодаря неутомимым российским таможенникам скрипку у меня забрали на неопределенное время для проведения экспертизы, после результатов которой на меня будет возбуждено административное или уголовное дело, – пишет артист. – Преступление мое заключалось в том, что я пытался провезти скрипку, являющуюся моим инструментом уже 20 лет (и моей собственностью)».

По его словам, долгие проверки и оформление документов сопровождают почти каждый его выезд за рубеж с инструментом: «Все это, наверное, имело смысл в 90-х, когда из обнищавшей после 70 лет экспериментов страны вывозились, помимо прочего, скрипки госколлекции или купленные за копейки ценные инструменты для дальнейшей продажи на Западе».

С такими же трудностями сталкиваются многие музыканты. Как рассказал «НИ» Александр Листратов, играющий на редком историческом инструменте – барочной виолончели, если на инструмент оформлен паспорт, то проблем с ним чаще всего не возникает. Чтобы обзавестись таким документом, необходимо, чтобы эксперт оценил инструмент и сфотографировал его во всех ракурсах: «Делается заключение, что инструмент не представляет исторической ценности: таким образом он не подпадает под действие закона о вывозе культурных ценностей. Однако на таможне все равно могут возникнуть вопросы. Дескать, в паспорте написано, что инструмент конца XIX века, он должен быть ценным. Приходится объяснять, что инструмент сделан на мануфактуре, то есть не штучный, поэтому ценности с точки зрения культуры не представляет».

Солист оркестра Большого театра, виолончелист Борис Лифановский в беседе с «НИ» отметил, что сейчас, имея паспорт на инструмент, как правило, можно смело идти по «зеленому коридору». Но настроение таможенников может в любой момент поменяться. Тогда придется заполнять декларацию и решать другие возникшие проблемы.

Больше всего трудностей возникает у счастливых обладателей исторического музыкального инструмента. Разрешение на его вывоз за границу выдает специальный комитет по охране культурных ценностей при Минкультуры. А чтобы получить такой документ, в свою очередь нужно иметь индивидуальное разрешение на гастроли. При этом приглашающая страна должна гарантировать целостность этого инструмента. То есть взять на себя все возможные расходы, которые могут возникнуть, если инструмент, скажем, уронят и потребуется ремонт. А в случае с историческими инструментами нужно понимать, что суммы за ущерб могут быть астрономическими. «Например, в Китае или в арабских странах такие гарантии дают спокойно, а вот в Европе с этим возникают сложности – никто не хочет попадать на деньги», – говорит Александр Листратов. Интересно, что даже имеющиеся на руках необходимые разрешения не дают гарантии, что музыкант отправится в путешествие вместе со своим инструментом, так что, по словам собеседника «НИ», из-за всевозможных сложностей с оформлением документов на исторические инструменты порой приходится делать выбор в пользу менее ценного с культурной точки зрения инструмента.

Отметим, что с проблемой провоза инструментов сталкиваются не только российские музыканты, решившие выбраться за рубеж. Так, знаменитая скрипачка Мари Леонхардт не смогла выехать со своей скрипкой из Голландии на фестиваль в Санкт-Петербурге: ее попросту «завернули» местные таможенники. Интересно, что голландцы определяют ценность инструмента чуть ли не на глазок: если они посчитают, что инструмент уникальный, из страны его не выпустят.

Еще больше проблем у иностранных музыкантов может возникнуть по прибытии в Россию: у них никаких паспортов на инструменты нет, поэтому свою ценную собственность нужно декларировать при въезде. Если они этого не сделают (а этот пункт часто пропускают, поскольку не знают о нем), инструмент обратно могут и не выпустить.

По мнению Бориса Лифановского, столь пристальное внимание к вывозимым музыкальным инструментам ничем не оправдано: «Все, что хотели вывезти ценного из России, уже вывезли лет 15 назад».