"В целом все так, но есть и нюансы...» Чернобыльские ликвидаторы – о сериале

Бывший ликвидатор чернобыльской катастрофы 72-летний Владимир Бардалим, живущий ныне в Берлине, прокомментировал журналистам DW нашумевший сериал «Чернобыль», особенно то, что касается достоверности деталей, показанных на экране.

К примеру, быт военного городка, развернутого возле АЭС:

«Палатки похожи. Но никто, конечно, в лагерь в гражданской одежде не приезжал. После военкоматов везли в части и переодевали в форму. Тут герой вышел с автобуса и прямо пошел в палатку - ну как это? Есть же штаб, там распределяли - бардака не было. В химзащите у нас никто не ходил. В то время стояла такая жарюха, ОЗК (общевойсковый защитный костюм – прим.ред.) все поснимали. В Чернобыле личный состав сразу переодели в специальную форму, как будто пропитанную чем-то, вроде клеенки. Но жара, май месяц, еще и клеенка на голое тело... Мошкара, все чешется. Через неделю все побросали спецформу, надели свою, привычную...

Сначала, когда мы только заехали, давали красное вино. Потом и его изъяли, заменили минералкой и пепси-колой. Вокруг был "сухой закон", и в деревенских магазинах запрещено было продавать алкоголь военнослужащим. Солдаты искали и находили самогон в выселенных селах, например, под крыльцом или под собачьей будкой. Многие сами были из деревень и знали, где прячут. Я не возражал, просил только, чтоб пили вечером без шума...»

В целом же Бардалим признал достоверность формы военнослужащих, палаток и техники, но военный городок в фильме, по его мнению, показан как «цыганский табор» или «лагерь для военнопленных».

А вот как ликвидатор прокомментировал сцену, где спасатели сбрасывают графит с крыши АЭС, получая за считанные секунды критическую дозу облучения. По словам Владимира, неразберихи там было меньше, чем показано в фильме, поскольку для тренировок ликвидаторов рядом со станцией установили макет крыши в натуральную величину: «Люди знали, к какому куску графита бежали...»

Внизу же, вспоминает Владимир, спасателей встречали с «мешком денег»: «Кто по званию?" - "Сержант!" - "На - сто рублей". Деньги давали без расписки. Были и люди, которые просили: "А можно еще раз?" Особист кивал, и их тут же снова отправляли наверх, еще на полторы минуты, за следующей дозой. Ведь радиации не было видно. В сериале был показан уходящий в небо столб радиации от реактора. На деле его не было видно. Даже те, кто сбрасывал графит с крыши и получал 25 рентген - сначала они ничего не чувствовали. А после кружится голова, рвота и потом уже все...»

В первый год из его батальона погибло около трети солдат, а сам он выжил только потому, что вырос в Кировограде, где добывают уран, и «образовался какой-то иммунитет...»

***

Минскому врачу Елене Давыдовой, которая работала в чернобыльской зоне спустя несколько месяцев после аварии, сериал понравился:

«По своему накалу, по страстности - он совсем неплохой. Конечно, там есть и глупости вроде обращения "товарищ" по каждому поводу, но много правды. Да, было неприятно, но я из того поколения, у которого родители войну прошли. Это совсем другие люди - что я, что мои родители. Надо - значит ты это делаешь, я так считаю...

Веселого ничего не было, но была команда. Подобрались такие люди, которые не боялись. Было дело, было интересно, большая работа. И люди относятся с уважением. Меня все знали, у меня была специфическая прическа, я свои длинные волосы заплетала в "гулю" на голове. И по ней меня в окрестных деревнях узнавали - "эндокринолог с "гулей"...»

А вот 3-ю серию фильма, в которой рассказывается о лучевой болезни, Елена сумела посмотреть только с третьего раза. Немудрено, если из врачей, которые отправились с ней работать на «зону», четверо умерли, не дожив до 60-ти лет...