Брендан Фрейзер

– Брендан, перед встречей я посмотрела твой сайт, там последняя запись датирована 2005 годом...

– (Склонив виновато голову.) Так я и знал, что не упустишь случая... Ну виноват, ну времени не было. Обещаю, исправлюсь.. Вот... (прижимая руку к груди) честное скаутское.

– Дело не в этом, ты там пишешь «Образование против опыта». Что важнее?

– Знаешь, я много путешествовал, когда был ребенком. Родители часто переезжали. А когда ты оказываешься в новой и чуждой тебе обстановке, ты делаешь все, чтобы почувствовать себя комфортно и не вляпаться в неприятности. Тут дело в разнообразии ситуаций и твоей реакции на них. До меня это вообще-то не сразу дошло. Мне всегда доставляло удовольствие становиться органичной частью среды. Для этого ты используешь весь свой опыт. А это немногим отличается от актерства. Где-то между 18 и 22 годами я стал задумываться о том, чего действительно хочу от жизни. Когда я увидел первый спектакль, то понял, что моя жизнь в этой профессии. Я тогда уже окончил колледж и готовился к продолжению образования. Но знаешь, на самом деле никогда не поздно остановиться и, повернувшись на 180 градусов, пойти в другую сторону, начав строить совершенно новую карьеру. Так что я голосую за опыт на основе образования... Ведь опыт приходит только к тем, кто умеет думать и анализировать, а образование учит нас этому.

– Каково играть в фильмах с CGI-спецэффектами (пресловутый синий экран, на фоне которого играют актеры. – Pro Кино.), когда половины вещей и «героев» просто нет на площадке?

– Ты должен в это верить, мой друг! (Назидательно поднимая палец.) Все, что потом должно появиться в кадре: монстр, или птичка, или летающие открывашки для пивных бутылок, во все актеру надо верить. Смотреть в нужном направлении, следить за синеньким крестиком изоленты на палке, который является твоим наипервейшим врагом, и тебе надо глядеть ему прямо в «глаза». Ну не так уж это и сложно. В конце концов, привыкаешь. Тут главное – помнить уроки актерского мастерства первого года, когда тебя учат манипулировать с воображаемыми предметами и общаться с воображаемыми людьми. Если ты в них не веришь, то ребятам при CGI-обработке придется туго. И зритель тоже в них не поверит. Он все замечает наш искушенный современный зритель и непременно заметит смешинку в углу глаза или отражение палки с крестиком.

– Какой совет ты мог бы дать начинающему актеру?

– Определись, чего ты хочешь на самом деле: славу и экстравагантный образ жизни или эту работу, потому что ты жить не можешь без нее. От этого зависит, чего ты можешь достигнуть. Сейчас каждый может получить свои пять минут славы. Пожалуйста, куча всяких реалити-шоу, поди, вывернись наизнанку и радуйся, что тебя показали по телевизору. Есть YouTube в Интернете, где каждый может выпендриться, как хочет (материал о интернет-видео читайте в этом номере на стр. 22). Кто-то даже становится широко известным… хм... в узких кругах.

Но если ты выбираешь профессию актера, то должен отдавать себе отчет, что это прежде всего работа. А будут ли в будущем слава и деньги – это дело десятое. На съемках я вижу множество ребят в маленьких ролях, в массовке. Они работают, набираются опыта, и вот в один прекрасный день ты видишь одного из них уже твоим полноценным партнером. Тут требуются работа и колоссальное терпение. И на самом деле, очень мало везения, вопреки тому, что говорят. Мне вот сорок лет уже... Господи! Неужели я это сказал?! Никому не говори! Так вот, я начинал тоже не с «Мумии», а в небольших картинах в скромных эпизодах... Тут важен уровень твоей настойчивости. Не надо позволять неудачам сломить тебя и нельзя оставлять место для возможности сказать себе однажды в отчаянии: «Нет, это не для меня, лучше я пойду поищу что-то другое». Если такие мысли появляются, шансы твои стать хорошим актером очень малы.

– Что киносериал «Мумия» дала тебе как актеру?

– Моментальное узнавание: «Эй, смотрите, это тот самый... Из «Мумии»! Я полагаю, это не самое плохое, что со мной могло случиться. Самый положительный момент – это, пожалуй, то, что появилась возможность выбирать роли. Имея некую финансовую стабильность, я могу себе позволить сниматься в картинах с небольшим бюджетом. Такие фильмы очень для меня важны. Например, «Боги и монстры».

Понимаешь, далеко не всегда актер может предсказать будет ли удачным проект, в который он ввязывается. Фильм может быть отличным, но по коммерческим причинам не попасть на большой экран и двинуть прямиком на видео. Мы, актеры, не можем контролировать подобные вещи. Актерская профессия вообще рисковая, никогда не знаешь, какая картина, куда тебя занесет. И если на тебя сваливается проект, который становится киносериалом, тут уже с благодарностью думаешь и о зрителе, и о создателях картины, ну и себя можно по голове погладить: «Молодец, Брендан, на славу поработал, побегал, попрыгал, теперь можно и что-нибудь интеллектуальное поискать». (Хохочет.)

– Если говорить о «Мумии» и «Путешествии к центру Земли», тебе много пришлось работать над собой, чтобы выдержать физические нагрузки на этих картинах?

– На возраст нахально намекаешь? (Подмигивает.) Когда-то давно, почти 20 лет назад, мне сказали, что быть актером не означает только улыбаться в камеру и целовать красивых женщин. Это еще и опухшие колени после целого дня на ногах, на жаре, на морозе, в ожидании повторных дублей. Это случайности, которые невозможно предусмотреть и которые могут изрядно выбить из колеи, а то и положить на больничную койку с обезвоживанием или переломом какой-нибудь конечности. Я бывал в ситуациях, когда был избит и покрыт синяками и кровью, причем не искусственной, а моей собственной. (Смеется.) Вы все еще хотите в актеры? Тогда бегом в спортзал, к специалисту по питанию… Актер всегда должен поддерживать форму и быть готов ко всему.

– Как люди принимают «Путешествие к центру Земли»?

– Я был практически везде с этим фильмом и рассказывал, какое интересное и новое ощущение ждет зрителей. Я нисколько не преувеличивал, так как знал, насколько по-новому сделан фильм. И люди в зале на выставке Comic Con в Сан-Диего так недоверчиво кивали головами: «ну-ну рассказывай...», а когда фильм начинался, у них челюсти падали на пол. Потому что возникает эффект присутствия, словно все практически перед твоим носом, но не мешает восприятию. Словно ты один из участников. Я знаю, о чем говорю, так как я снимаюсь в картинах с CGI-спецэффектами последние 10 лет. За эти 10 лет выросло совершенно новое поколение, которое уже практически ничем не удивишь.

– Так ты думаешь, будущее кинематографа за трехмерными фильмами?

– В большинстве случаев несомненно, хотя я не уверен, что драму, например, следует снимать в 3D. Все зависит от того, о чем речь. Все-таки история – это главное, что привлекает зрителя в кинотеатры, а все новинки техники – это уже вторично.

– Я надеюсь, твое увлечение фотографией продолжается?

– Конечно, куда от него денешься, на то оно и увлечение. (Смеется.) Снимаю все, что вижу интересного, особенно когда работаю на натуре. Правда, в этот раз на съемках «Мумии» и «Путешествия…» почему-то снимал мало. Больше был сосредоточен на выживании (хохочет), особенно во время встреч с Джетом Ли. Он такой мирный с виду, вежливый. Но скорость у него… (мотает головой). Пришлось мне покрутиться. Но, возвращаясь к фотографиям... Я помню твой совет сделать альбом фотографий со съемок разных фильмов. Первый экземпляр тебе с автографом от благодарного автора (с поклоном, придуриваясь). Вот закончу сейчас «Солдат Джо: воспитание кобры» (новый кинокомикс, который снимает режиссер первых двух «Мумий» Стивен Соммерс) и сразу примусь за подборку...

– Как ты думаешь, по какому из твоих фильмов люди тебя запомнят?

– Это звучит так, словно ты готовишь мне надгробную речь. Моя карьера еще не закончена. Может, тот самый фильм еще впереди. Ладно, я понимаю... Ты наверняка пытаешься вытянуть из меня ответ: «Конечно, «Мумия», конечно, Рик О’Коннел»... А вот и нет. Рик это замечательно, но я был «Джорджем из джунглей» и большинство, как ни странно, меня помнят именно по этой картине. Вот тебе пример: я как-то шел по аэропорту в Сингапуре и вдруг чувствую, как что-то обвивает мою коленку и пристраивается на ступне. Опускаю глаза и вижу малыша, который вцепился обеими ручонками в мою ногу и висит, стараясь забраться повыше. Я начинаю оглядываться в поисках его мамаши и слышу снизу голосок: «Джордж, а Джордж!» Я тогда подумал, вот вырастет этот малыш, посмотрит «Мумию», окликнет меня «Рик!» и потом в скулу засветит от избытка чувств. Есть свои минусы в популярности...

– А какой у тебя любимый фильм жанра экшн?

– Конечно же «Инди»... Индиана Джонс! Ты что с Луны свалилась? Кто может не быть поклонником Инди? (Заметив мой скептический взгляд, отворачивается, сложив руки на груди.) Я с тобой тогда больше не разговариваю... (Тут же опять хохочет, всплескивая руками.) Ну ладно, это твое дело, но я всегда любил Инди... Он – самый крутой мужик на свете. Это же Харрисон… Ну как ты не понимаешь?! Я ему вручал награду на церемонии Spike ТV, думал, сознание потеряю от волнения. А он так сурово, спокойно и чуть насмешливо, совсем как Инди: «Спасибо за награду». С ума сойти...

– Как тебе новый «Индиана» с Шайей Ла Бафом?

– Я не видел еще новый фильм, но уверен, что это хит. И вообще, я завидую тебе смертельно, сколько фильмов ты в год смотришь? Уйму, наверное. Это ведь твоя работа, кино смотреть и писать про это. А моя работа – кино делать. Смотреть его у меня времени почти не остается. Иногда нас приглашают на премьеры. И иногда мы даже приходим. Но есть ли у нас время смотреть сам фильм? Не всегда. Мне мало удается смотреть кино... (огорченно). Вот выйду на пенсию, все пересмотрю.

– Чем ты любишь заниматься, когда не работаешь?

– Ну про фотографию ты уже знаешь. Люблю читать сценарии, готовиться к следующей картине... С журналистами вот трепаться тоже, хм... люблю. Пресс-туры, ну просто обожаю – все свободное время им и посвящаю. (Вздыхает.) Может, уже обедать пора? J

ИЗБРАННАЯ ФИЛЬМОГРАФИЯ

ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОЧЕВИДЦА