Джек Блэк

– У тебя нет ощущения, что мультфильм «Кунг-фу панда» делался специально «под тебя»?

– А как же! Конечно, исключительно «под меня» (саркастически и без тени улыбки), под кого еще им делать, как не под самого умного, сексапильного и гениального Джека Блэка?! Хотя, честно говоря, я не могу быть абсолютно в этом уверен. Если бы я сказал «нет», они бы, наверное, тут же кого-то нашли.

– Каковы впечатления от работы над анимационным проектом?

– Все было замечательно, но очень уж много времени заняло. Обычный фильм снимается 3 месяца, а анимационный по меньшей мере 2,5 года. «Кунг-фу Панда» «съел», по-моему, почти 3 года. Для актера, конечно, работать в анимации куда проще. Никакого тебе грима и мучительных часов в кресле перед зеркалом. Ты стоишь перед микрофоном 4–5 часов и даешь волю своему воображению. В кино все обычно торопятся, и ты чувствуешь себя дураком, если спрашиваешь, можно ли снять еще один дубль. Некогда им, свет уходит – спешка-спешка. Зато в анимации, чем дольше ты торчишь перед микрофоном, тем лучше.

– У тебя была возможность записать несколько сцен с Дастином Хоффманом. Как он тебе?

– О-о, он мой герой! Он оказал огромное влияние на формирование моего собственного стиля (!!! – Pro Кино). Но он не скажет ничего в микрофон до тех пор, пока не прочувствует, что это звучит реалистично. Я в отличие от него говорю все подряд, пока не получится что-то стоящее. По мне, главное продолжать поиск. А у него более кропотливый метод. Он мне как-то посоветовал, чтоб одну строчку я произнес шепотом. Я так и сделал. Это прозвучало так естественно, что просто «оскаровского» качества. И я решил, что шепотом произнесу весь монолог, но Дастин прикрикнул на меня: «Прекрати шептать! Ты портишь сцену!»

– Можешь ли ты сказать, что мишка-панда – это зверь, на которого ты похож больше всего?

– Хм... Я полагаю, быть пандой не так уж и плохо. Однако почему-то я больше ассоциирую себя с белкой. И не спрашивай почему, я и сам не знаю.

– Ты планируешь и дальше сотрудничать с продюсером Джеффри Катценбергом и его анимационной студией?

– Я могу планировать все, что угодно. А власть у Катценберга, да... Джек Блэк предполагает, а Катценберг располагает. Я был бы не прочь, конечно. Но... поживем – увидим.

– В твоем новом фильме «Солдаты неудачи» кинозвезды выставлены этакими нарциссами-эгоцентриками с идиотскими запросами.

– Так в этом-то весь прикол! Даже я сам сталкивался с «комплексом дивы» не однажды и не дважды. Что греха таить, у меня самого этот комплекс иной раз прорывается. Понимаешь, когда актер в Голливуде достигает определенного уровня, на него начинают сыпаться разные подарки, потому что какой-то бренд хочет «засветиться» на актере. Я вначале как-то был шокирован этим делом, даже возмущался (хихикает), что они мне шлют бесплатные ботинки, рубашки, носки, всякую хрень... Что я, сам себе купить это барахло не могу?! А потом как-то стал привыкать, входить во вкус. А чего? Пусть шлют, раз я такой классный...

– У тебя самого какие-то особенные требования прописаны в контракте?

– (Радостно хохочет.) Чтоб в моем трейлере всегда в холодильнике был ледяной зеленый чай. А не то поувольняю всех к чертям... Да не пугайся, вообще-то я мирный. Конечно, не уволю, но буду плакать и грозиться, что стану плохо играть. Как и положено звезде, выступаю на полную катушку.

– Врешь ведь...

– (Покаянно.) Вру... Конечно, нет у меня особых требований. Но мне все равно стараются угодить, подлизы такие.

– А тебе приходилось сталкиваться с ситуацией, когда для съемок требовалось сбросить несколько килограммов?

– Боже упаси! Во-первых, мне никто никогда ничего подобного не предложит. В Голливуде полно худых актеров. А во-вторых, я вполне доволен своим телом (поглаживая пузо)... Толстенького Джека любят все, а кому, скажите, нужен худой Джек Блэк? Не, я больше не пытаюсь стать «красивым и стройным», давно пережил этот период. Жена меня любит таким, какой я уродился, а на остальных мне наплевать, мне в конкурсе красоты не участвовать...

– А в чем, по-твоему, заключается неприглядная сторона известности?

– Пожалуй, самое ощутимое – это то, что ты теряешь возможность уединиться. Это не так уж плохо. Мне нравится, когда меня узнают, но иногда я скучаю по тем временам, когда мог пройти по улице спокойно. Раньше мне нравилось сидеть в кафе и наблюдать за людьми, пытаясь представить, что они собой представляют, коллекционировать характеры. Теперь это невозможно, во всяком случае, в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе. Пришлось бы маскироваться... Может быть, в Москве никто не обратит на меня внимания в кафе?

– Вряд ли, ты достаточно популярен в России. А чем ты предпочитаешь заниматься, когда не работаешь над фильмом?

– Мне нравится проводить время с моим малышом, гулять с ним в парке. Нравится читать и играть в видеоигры. Я люблю работать по дому. Там всегда есть к чему приложить руки. Нам сейчас нужен дом побольше, мы ждем прибавления в семействе (прибавление уже произошло. У актера родился еще один сын, которого назвали Томас Джек Блэк. – Pro Кино), и нам нужна дополнительная комната. Так что много времени уходит на поиск нового дома. Конечно, можно было бы поселить детей и в одной комнате, на то они и малыши. Новорожденного можно, наверное, первое время держать даже в шкафу для одежды... (с самым серьезным видом чешет затылок) Впрочем, вряд ли моей жене такая идея понравится.

– Ты не чувствуешь давления от необходимости постоянно быть смешным? Во время всяких церемоний тебе ведь надо «держать марку». Так?

– (Вздыхает.) Надо... Так я и настраиваюсь соответственно, внутренне готовлю себя к тому, что публика ждет от меня комического представления, и я его даю. Как это получается, даже и не спрашивай... Может быть, это именно то, что называется талантом? Ну, вот дали мне мама и папа и все мои праотцы и праматери это странное умение вызывать у людей смех, даже когда ничего особенного не делаю. Вот ты сидишь и хихикаешь непрерывно, а я ведь с тобой серьезно говорю... Опять хохочешь... Вот тебе и ответ на твой вопрос.

ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОЧЕВИДЦА