"Любовь" без правил: как полковник полиции принуждал к сексу офицера юстиции

Случай этот произошел не где-нибудь, а в Москве. Автор материала предоставил редакции подробный рапорт жертвы, а так же массу аудио-записей, из которых однозначно следует, кто в этой истории насильник, а кто - пострадавший. Фамилии и должности действующих лиц изменены, поскольку официальное расследование инцидента не закончено.

В январе 2019 года лейтенанта юстиции Алену Макарову (фамилия изменена - ред.), следователя на одной из железнодорожных станций столицы, направили повышать квалификацию в один из Центров профессиональной переподготовки МВД России.

В один из воскресных дней ее в составе группы слушателей направили в аэропорт Внуково на усиление линейного отдела. Когда ехали, ей на номер позвонил заместитель начальника центра Владимир Кабанов (фамилия изменена - ред.), и сообщил, что он назначает ее старшей группы и попросил, чтобы она лично позвонила ему, когда они прибудут в дежурную часть линейного отдела.

Приехав на место, Макарова включилась в работу. Она впервые была старшей. Вымоталась и забыла позвонить полковнику. В 17:30 усиление сняли. Об этом она доложила в центр. Вспомнила о просьбе полковника Кабанова. Но он опередил ее. Позвонил сам, недовольно спросив, где находитесь?

- Усиление сняли, - доложила она. – Едем домой.

После короткой паузы в трубке раздался мат-перемат. Поток брани не прекращался несколько минут. Он ругал ее за то, что она не позвонила лично ему, и потребовал гневным голосом прибыть к нему в кабинет в понедельник (было воскресенье) и доложить, как прошло дежурство.

Но ни в понедельник, ни во вторник его на рабочем месте его не оказалось. Он появился в среду. Узнав, что Кабанов в своем рабочем кабинете, Макарова с письменным рапортом пришла к нему. Он взял бумагу, мельком пробежал и обрушился на нее бранью. Угрозы в ее адрес сыпались одна страшнее другой. Он кричал, что она попала в «зону критики» с нехорошей стороны, что те, кто его ослушивается, здесь долго не задерживаются. Их либо отчисляют, либо они оканчивают учебу «на отлично». Грозился отчислить ее из центра немедленно. Для убедительности позвонил ее начальнику, сообщив, что она совершила проступок, и он вынужден назначить служебное расследование.

Неизвестно, сколько бы он продолжал ее распекать, если бы на истеричный крик в кабинет не вошел начальник Центра.

- Вы что здесь делаете? - спросил он. – Почему не на занятиях?

Она доложила о причине пропуска занятий. Начальник выслушал, пожурил и отправил в класс. Вскоре они оба пришли на занятия. Кабанов при всех показательно отчитал ее, назвал «плохим» следователем, настолько глупым, что рапорт сочинить не в состоянии. «Не рапорт, а какая-то ерунда», - подвел итог он.

На следующий день полковник вызвал ее к себе с урока физкультуры. Она подошла к двери, постучалась, открыла. В кабинете было несколько человек. Решила подождать в коридоре, когда закончится совещание. Когда все вышли из кабинета, полковник разрешил ей войти и снова набросился с упреками, что она неправильно вошла к нему. Назначил наряд вне очереди, поставив в резерв усиления на ближайшие выходные. Затем дал пакет документов и приказал отвезти их в Управление по Центральному федеральному округу. Она отвезла. Позвонила и доложила, что его указание исполнила.

Утром он вызвал ее к себе. Был вежлив. Подбирал слова. И вдруг сказал, что она ему подходит. Все дни он присматривался к ней. Что с этого дня она должна будет находиться в методическом кабинете и выполнять работу методиста. На освоение новых обязанностей он дал ей неделю. На прощание пригрозил: не справишься – выгоню с позором. Объявлю об этом на плацу, чтобы все знали, какая ты дура.

Понимала ли Макарова, что происходит? Думаю, что да. Но как должен вести себя социально незащищенный сотрудник , целиком зависимый от самодура-начальника?

День ото дня психологическое давление на нее только усиливалось. Начальник делал все для того, чтобы сломить сопротивление подчиненной, сделать ее сговорчивой. Перед ней стоял выбор – подчиниться или бросить учебу. Она подчинилась, так как он больше ее не третировал. Вместо занятий в учебных классах теперь она находилась в методическом кабинете. Круг обязанностей сводился к тому, чтобы навести порядок с зачетками слушателей; вела экзаменационные ведомости, номенклатурные дела. Вскоре полковник назначил ее старшей в методическом кабинете. Работы прибавилось. Пришлось задерживаться допоздна – до восьми, а то и девяти вечера. Периодически он вызывал ее к себе и хвалил за проделанную работу.

Как-то пригласил к себе и предложил чай. Увидев недоумение на ее лице, успокоил, что от чистого сердца, что он имеет право угостить сотрудника, который усердно выполняет все его поручения . Вознаграждать лучших – это его прямая обязанность. Но если она откажется, то он сильно обидится. Они пили чай и беседовали . Он говорил, что ей нужно делать карьеру. И он готов помочь ей в этом, так как имеет нужные связи. Достаточно одного его звонка. Она промолчала.

Вскоре чаепитие продолжилось. Он стал расспрашивать ее о семейном положении. Есть ли муж? Она сказала, что замужем, муж военный, находится в длительной командировке. Какое-то время он ослабил хватку. И она обрадовалась, подумав, что оставил в покое. К сожалению, ошиблась.

В апреле он вызвал ее к себе, приказал сесть. Спросил: «Не хотела бы она перевестись на службу в академию управления МВД». Она молчала. Тогда он сказал, что взамен ничего не нужно. Помогает потому, что она хороший человек, сотрудник, навела порядок в методическом кабинете. Я по-прежнему никак не реагировала на его слова. И тогда он сказал: «Помогаю на перспективу, в надежде, что когда-нибудь и ты мне поможешь…».

– Понимаю, - сказала она.

- Отлично, - сказал он. – Откладывать не будем. Такие вопросы нужно решать по-быстрому. – Подошел к столу и позвонил своему знакомому в академию. Она слышала, как он говорил о том, что у него есть сотрудница. Достойный человек. Ее нужно перевести служить в академию.. Потом он положил трубку и сказал, что договорился с полковником П. из академии о встрече после работы. После службы нужно отвезти ее справку-объективку в академию. Офицер будет ждать. «Конечно», - сказала он. Он помолчал, подумал, а потом продолжил, сказав, что ему тоже нужно съездить в академию по служебным делам. И он готов ее подвезти. «Он говорил так, что я поверила в его добропорядочность, - вспоминала тот вечер Алена. Согласилась, чтобы он меня подвез». «Вот и хорошо, - сказал он. - Чтобы никто ничего не подумал плохого, увидев нас вместе, буду ждать вас возле гипермаркета «Перекресток».

После рабочего дня она опечатала кабинет, переоделась в гражданскую одежду и пошла к магазину, где они договорились встретиться.

В пути он вел себя, как джентльмен, - вспоминала Алена. - Скромно, вежливо. Интересовался, есть ли у меня недвижимость. Я сказала, что нет. Но муж обещал купить автомобиль. Схитрила. Похвасталась, чтобы показать: у меня хороший муж, у нас добрые отношения. И мне не нужны связи на стороне.

Было темно, когда они подъехали к академии. Позвонили. Вышел полковник П. Она дала ему свое резюме. Он попросил выслать еще по электронке копию диплома об образовании и ушел. «Поздравляю, - сказал Кабанов. – Дело, считай, сделано. Можно сказать, тебя зачислили», – и предложил подвести до метро. По дороге он увидел кафе «Караоке». Остановился, уговорил отметить событие, сославшись, что он ничего не ел. Что дома его никто не ждет. Что жена умерла. И он чувствует себя одиноко. «Разве что кофе», - согласилась она. Они заказали кофе, потом он потребовал принести бутылку водки. А дальше был сплошной кошмар. Алене ужасно трудно вспоминать, как он тащил ее в машину, как она сопротивлялась. Он угрожал, шантажировал. Рвал на ней одежду. Призывала на помощь. В это время ей звонил муж, она кричала, но тот был за пределами России, помочь он ей ничем не мог. Описывать подобную гнусность полковника-ублюдка не буду. Это очень противно.

Она обратилась с заявлением к своему руководству. Длительное время находилась на излечении в психиатрическом отделении ЦБ МВД. С апреля материал служебной проверки ведет следователь по особо важным делам восточного следственного отдела Следственного комитета на транспорте. У Алены произошел еще один психологический срыв, когда этот «важняк» вызвал на опрос и продержал пять с половиной часов в кабинете, разрешив один раз выйти в туалет. Как стало известно, у Кабанова это уже не первый случай. Около месяца назад на него было написано четыре рапорта от девушек-слушателей по аналогичной тематике. Его слабость к женскому полу, принуждение подчиненных - ни для кого не тайна. Он успел наследить на прежнем месте службы, где был подобный случай, который чуть не перерос в уголовную статью 132 УК РФ. Девушка-слушатель подала на него заявление в прокуратуру, но была «обработана» и ходу рапорту не дали. Его перевели оттуда в Центр переподготовки. Но пока к нему претензий со стороны руководства почему-то нет. Четырех женщин из Центра тоже сумели убедить вернуть рапорта. Мол, и так идет разбирательство. Без ваших рапортов его накажут. Зачем вам шумиха, разбирательство., чтобы ваши фамилии появились в прессе. И рапорта «замылили». Не дали им ходу. Алену также уговаривали. Один из руководителей следственного управления – тоже женщина -обрабатывала ее вместе с майором юстиции. Так и хочется воскликнуть – а вы-то чего боитесь? Откуда такая солидарность с Кабановым? Даже отдел собственной безопасности включился защиту насильника!

Сегодня женщина, перенесшая насилие, даже если она офицер полиции, нуждается в психологической помощи.

Когда-то после войны в СССР была в тренде песня. «Я был батальонный разведчик, а он - писаришка штабной. Я был за Россию ответчик, а он спал с моею женой". Муж Алены - офицер, не раз бывал в «горячих» точках. Заслуженный человек. О таких говорят «настоящий полковник». Полковник полиции Кабанов с офицерской честью не знаком. Ко всему прочему оказалось, что жена его жива и здорова. Понятия не имеет, что благоверный ее уже успел похоронить...

О результатах расследования инцидента постараемся сообщить читателям "НИ".

Владимир Николаев