Греховный Новый год

Раннее утро 3 января 2017 года. На полу – конфетти, в кухонной мойке - гора немытой посуды, 13-летний американский кокер-спаниель по кличке Кузя спит, «как убитый», спит жена Юля, спят и двое дочек 9-ти и 2-х лет. В холодильнике полно еды, на балконе – ледяное пиво, впереди – длинные выходные. Но все равно – что-то не так! А тебе через месяц – 52 года. И хочется все-все понимать, хочется радоваться в Новый Год, но – не тут-то было.

С автором этой статьи так происходит уже много лет подряд, и он уверен, что подобные некомфортные ощущения преследуют не его одного.

Первые два праздничных дня прошли в томительном ожидании, и только утром 3-го января пришло… просветление, что ли. В голову пришла простая мысль – на душе не так, потому что на дворе – Рождественский пост! Да, да, - именно поэтому. Сейчас, наверняка, тысячи читателей «НИ» замахали в раздражении руками: тоже мне святоша какой отыскался. И правильно сделают – журналисты никогда к лику святых не причислялись, и, вряд ли когда-нибудь будут причислены.

Глубоко верующим человеком автор этой статьи себя не считает. Да, каждое утро его начинается с молитвы, да, за день он не раз молится, и, конечно, перед сном – тоже. Но посты не соблюдает, а исповедовался последний раз перед своим венчанием (это было с первой женой). Даже в церковь заходит журналист газеты «Новые Известия» редко, старается попадать туда, когда церковь пуста, или полупуста – так его душе спокойнее, почему-то.

Откуда же эта мысль о грехе, в котором мы все справляем «самый главный праздник»? Подсознание, наверное, ответ на поставленный вопрос кроется именно в этом. Наше общее, коллективное, если угодно, подсознание. Жива, видимо, еще генетическая память, память о том, что в эти дни наши предки постились, а не объедались оливье, запивая его водкой и шампанским. «Память предков» рано или поздно дает о себе знать: не время радоваться – время поста, да еще какого – Рождественского! Смена большевиками календаря – об этом и о традиции празднования Нового Года 31 декабря было посвящено не мало программ на телевидении, но ни в одной из них не было сказано, что теперь, благодаря смене календаря, мы празднуем Новый Год тогда, когда праздновать ничего нельзя!

Об этом никто не пишет в газетах, об этом не снимают репортажи для выпусков новостей. Пропагандировать религиозную сдержанность у нас не модно, знаете ли. И Патриарх о том, что нужно делать православному человеку в ночь с 31 декабря на 1 января в преддверии светского праздника не напоминает: то ли ему слова не дают, то ли сам не берет…

Лишь однажды автор этой статьи, видимо, опять же – подсознательно отказался от встречи Нового Года. Если уж быть совсем точным, он его встречал, но ни дома, ни в гостях у друзей, а – в ночлежке
Дело было так: ваш покорный слуга работал на телевидении, и за несколько месяцев до Нового Года разошелся с женой. Очередной Новый Год встречать дома в гордом одиночестве совсем не хотелось, идти в компанию – тоже. Вот и пришла в голову шальная мысль: снять репортаж о том, как встречают Новый Год бездомные в ночлежке.

Галина Анисимовна Смелянская, человек-легенда российского телевидения, на смелую идею отреагировала с присущей ей прямотой: «Ты что, спятил? Где я тебе оператора и ассистента оператора в такой день найду? Ты хочешь, чтобы тебя прибили?» Но через дня два-три сама подошла, и сказала: «Нашла я тебе двух «добровольцев».

Выезд съемочной группы был назначен на 22:00. В «операторской» в этот час в Останкино стояли двое, стояли за столом, на котором стояла «пузатая» бутылка армянского коньяка. Лица у «провожавших» Старый Год были мрачнее некуда.

Стоит ли говорить, что по дороге в ночлежку в служебной машине телекомпании царило гробовое молчание.

В ночлежке, которая располагалась в районе Люблино, съемка началась с журналистской «удачи» - наряд милиции привез полузамерзшего бездомного. Быстренько сняли обритие наголо, дезинфекционный прием душа, взяли интервью.

Постояльцы ночлежки все, как один, тоже оказались «интересными» людьми. В одной комнате познакомились с двумя друзьями. У одного мужчины нога, из-за какого-то нагноения напоминала «валенок великана». Он оказался без жилья из-за того, что при обмене квартиры его просто обманули (время было такое, хорошо, что не убили, как это часто случалось в Москве), оставив без жилья. Теперь его друг, тоже бездомный – это человек, отсидевший за … то, что мошенническим способом лишал жилья других – такая вот «ирония судьбы».

Другая история – история любви двух бездомных. Он и Она обустроили в ночлежке отдельную комнату, как молодожены, хотя бракосочетание наметили на весну.

Без 15 минут двенадцать, в Красном уголке собираются женщины, все «при параде», все со скучными лицами. Одна из них (одетая в телогрейку) стояла в дверях все время обращения Президента к стране. Как только начали бить куранты, рванула к телевизору с криком: «Все девочки, больше не могу!», выключила телевизор и достала из-под телогрейки бутылку Советского шампанского (это нарушение местного распорядка, но внимания этому администрация не придала). Сцена распития спиртного вошла в репортаж. В начале второго оператор и его ассистент подошли к корреспонденту, и предложили выйти «поговорить». На лестнице оператор крепко пожал руку автору идеи снять ночлежку в новогоднюю ночь со словами: «Спасибо, - это моя лучшая съемка за всю жизнь».

Для автора этой статьи это тоже была одна из лучших работ на телевидении, - душевный пронзительный репортаж об обездоленных людях, встречающих «главный праздник страны». А самое главное – встречи Нового Года, как таковой, не произошло – ни тебе оливье, ни селедки под шубой, ни шампанского.

Может так и надо? «А как же дети?», - спросят многие. Дети – это, конечно, святое. Но думая об их будущем, а самое главное – духовном росте, можно было бы отменить большевистский указ о переходе на «новое время». И тогда, россияне (верующие и не очень) не терзались бы сомнениями: отмечать Новый Год или нет? И тогда, как и весь цивилизованный мир, мы бы отмечали сначала Рождество Христово, и только потом – светский праздник встречи Нового Года.
Или я не прав?