Растраченные силы

Министр обороны Анатолий Сердюков подписал ведомственную целевую программу о совершенствовании системы хранения, эксплуатации и утилизации ракет и боеприпасов. В ней идет речь о том, что подрыв устаревших боеприпасов на полигонах – одно из главных зол Российской армии – должен быть заменен промышленной утилизацией старых снарядов на заводах. Как рассказал «НИ» советник уполномоченного по правам человека в РФ Михаил Давиденко, программа была принята еще 11 августа, но известно об этом стало только сейчас. Несмотря на важность для общества, программа является закрытым документом. В пресс-службе Минобороны к моменту подписания номера не смогли предоставить о ней какую-либо информацию. На проведенном на прошлой неделе «круглом столе», который был посвящен защите прав военнослужащих, Михаил Давиденко назвал практику утилизации боеприпасов на полигонах конвейером смерти. «Привлечение военнослужащих по призыву к уничтожению боеприпасов – это отношение к солдату как к расходному материалу, – согласилась с ним член экспертного совета при уполномоченном по правам человека Людмила Вахнина. – Как до революции было сказано: «Бабы еще нарожают». Этот принцип давно применяется, и здесь нашел свое самое полное выражение».

Последняя трагедия на полигонах произошла 27 сентября. Во время подрыва боеприпасов произошел «незапланированный» взрыв и погиб офицер. 31 августа «несанкционированный подрыв снаряда» произошел на полигоне в Оренбургской области. Одному из солдат-срочников осколок попал в шею, другой получил множественные осколочные ранения. 27 июля на полигоне в Воронежской области при утилизации снарядов погибли двое военнослужащих. «Известна лишь малая часть, очень многое скрывается», – говорит Людмила Вахнина о смертях на полигонах. Счет давно идет на десятки погибших солдат и офицеров. Кроме того, за время службы солдат, работающий на полигоне, перетаскивает на своих плечах 500 тонн боеприпасов, что приводит к травмам позвоночника. По словам Михаила Давиденко, подписанная в августе программа рассчитана на 2013–2014 годы и предполагает «строительство хранилищ высокой защищенности, строительство пунктов утилизации боеприпасов, которое будет проводиться промышленным способом непосредственно вблизи хранилищ».

Ранее Минобороны принимало программу по промышленной утилизации боеприпасов на 2005–2010 годы. Была разработана и программа на 2011–2015 годы, но она так и не была принята. Как рассказал «НИ» директор Центра военного прогнозирования Анатолий Цыганок, в армии сейчас 28 бригад, и 2,5 из них «заняты не военной подготовкой, а только утилизацией боеприпасов». Предыдущая программа, по словам Анатолия Цыганка, выполнена была только частично. «Министерство обороны не хочет выделять деньги на вывоз боеприпасов и на оплату работы заводов, – говорит Анатолий Цыганок. – Проще все сделать самим». Эксперт считает, что и нынешнюю программу может постигнуть та же участь. «Если воровать не будут, программа будет эффективной», – отметил в беседе с «НИ» Михаил Давиденко. Делать прогнозы, будут воровать или нет, он отказался.

Наиболее серьезным упущением при создании «нового облика Вооруженных сил», о котором было объявлено в 2008 году, Анатолий Цыганок считает ситуацию с жильем для военнослужащих. Между тем, согласно официальной статистике, как раз в этой области у Минобороны все прекрасно. 21 сентября на встрече с президентом Владимиром Путиным Анатолий Сердюков заявил, что Минобороны намерено уже в текущем году обеспечить жильем большую часть очередников: «В любом случае мы должны до первого полугодия 2013 году практически закрыть всю очередь, которая была и которая появится в течение этого года». По словам министра, на начало 2012 года в очереди стояли 54 тыс. военнослужащих, к началу 2013 года право на квартиру должны получить еще около десяти тыс. офицеров. Как сообщил Сердюков, 33 тыс. офицеров получили жилье в этом году, до конца года стать новоселами должны еще 21 тыс. человек. Между тем «остается небольшая часть офицеров, которая изъявила желание проживать в Москве». Им придется ждать как минимум до 2013 года, когда, как сказал Сердюков, построенные в Москве дома будут готовы для заселения.

Нехорошие квартиры

Старший прапорщик Дмитрий Бакалец с 23 календарными годами выслуги в 2009 году стал хозяином новой квартиры на улице 11 Саперов в подмосковной Балашихе. Он уже заключил договор социального найма и прописался в новой квартире. Но жить он в ней не хочет. До сих пор во всем доме нет электричества, горячей и холодной воды и отопления. «Мы с дочкой снимаем две комнаты в общежитии, – рассказал «НИ» Дмитрий Бакалец. – Но пара семей в дом заселилась, потому что больше им жить негде. Мы пишем постоянно во все инстанции, скоро собираемся устраивать акцию протеста. ДЖО (Департамент жилищного обеспечения. – «НИ») говорит, что свет и воду должны подключить, и так длится три года. Чиновники рапортуют, что дом заселен военными». Дмитрий Бакалец записался в «Список обманутых военнослужащих», размещенный в Интернете. Всего в нем 2670 человек.

Домов, в которых нельзя жить, Минобороны построило по всей стране очень много. «Получил извещение и сразу поехал смотреть, – военнослужащий под ником Saper76 рассказывает на интернет-форуме, почему решил отказаться от распределенной ему квартиры в подмосковной Истре. – Красивые дома, шикарные подъезды… Встаю в квартире на табуретку, стучу по потолку – гипсокартон. Все стены из «гипсы», даже межквартирные. Жена расстроилась, конечно. Иду в соседнюю квартиру и зову ее, она меня прекрасно в нашей слышит… А полки как на «гипсу» вешать?»

Во Владивостоке дома Минобороны стоят на месте бывшего арсенала. Когда они строились, двое рабочих погибли от взрыва снаряда. В 2011 году начальник Главного управления по работе с личным составом Минобороны Сергей Сварков признался, что видел «дома, которые стоят в чистом поле, без инфраструктуры». Как рассказал «НИ» Анатолий Цыганок, в таких случаях офицеры нередко продают трехкомнатные квартиры, которые они получили, и покупают на эти деньги однокомнатную квартиру в Москве.

Между тем в Москве, как утверждает глава Совета по защите прав военнослужащих Сергей Резниченко, есть 14 уже готовых к заселению домов, построенных Минобороны. Однако квартиры в них офицерам не дают. «Полученные Минобороны России за счет строительства жилые помещения в г. Москве будут использоваться в качестве служебных», – говорится в письме Минобороны в Аппарат уполномоченного по правам человека. В судах представители Минобороны делятся и другими планами, связанными с московскими квартирами. Например, когда рассматривался иск к Минобороны самого Сергея Резниченко, министерство известило судью: «Министром обороны как будущим собственником результата инвестиционной деятельности… было принято решение о реализации квартир… на открытом аукционе после оформления их в федеральную собственность». Сергей Резниченко, полковник с 27 календарными годами выслуги, претендовал на квартиру в центре Москвы, в Оружейном переулке. Там стоит построенный Минобороны дом с квартирами больше 100 квадратных метров. И Сергею Резниченко, отцу пятерых детей, как раз положена такая большая жилплощадь.

На готовые московские квартиры претендовали сотни офицеров. Они смогли выиграть иски к Минобороны в судах. Но это им не помогло: дома в столице стоят пустыми. Как ранее писали «НИ» (12 сентября 2012 года в материале «Оборона от правосудия»), судебные приставы разыскивают главу Департамента жилищного обеспечения Минобороны Галину Семину. Они пытаются вручить ей исполнительные документы, выданные московскими судами. А также уведомление об уголовной ответственности за неисполнение судебных решений. По словам главы Общественного совета при столичном управлении Федеральной службы судебных приставов Антона Цветкова, в исполнительном производстве сейчас находится более полутора тысяч решений о выдаче офицерам квартир в Москве, но исполненных решений за весь 2012 год набралось всего около сотни.

Как пояснил «НИ» Сергей Резниченко, все 14 домов Минобороны построило в Москве до 2010 года. После этого был создан Департамент жилищного обеспечения, которому полномочия распоряжаться квартирами перешли от Главного квартирно-эксплуатационного управления. Сотрудники ДЖО, по словам Резниченко, только через год обнаружили, что в Москве есть дома Минобороны. «Процесс до сих пор идет, еще не все дома и квартиры найдены, – говорит Сергей Резниченко. – Прокуратура помогает им находить дома и квартиры. Специалистов в ДЖО мало, и там большая текучка кадров. Люди постоянно увольняются, приходят новые, документы теряются, и оформление дома в собственность Минобороны затягивается». Г-н Резниченко не исключает, что могут быть и другие причины, по которым Минобороны скрывает от офицеров существование квартир в Москве, например, желание оставить дорогостоящее жилье себе.

Новый старый облик

В мае 2012 года начальник Генштаба Николай Макаров заявил, что «формирование нового облика Вооруженных сил практически завершено». Реформа армии предполагала изменения во многих сферах. Была изменена структура армии – исчезли полки и остались дивизии, сотни тысяч офицеров были сокращены, но потом 70 тыс. офицеров были набраны вновь, офицерам повысили зарплату и пенсию, претерпела сильные изменения система военного образования. Однако все это не привело к тому, что армейская служба стала существенно безопаснее и престижнее.

Как признал Анатолий Сердюков на коллегии Минобороны в марте 2011 года, «не удается снизить уровень правонарушений, вызванных неуставными отношениями военнослужащих». Тогда же министр объявил, что за 2010 год доля «современных образцов вооружения» увеличилась до 15% от общего числа. Планируется, что к 2016 году эта доля достигнет 30%, а к 2020 году – 70%. За 2000-е годы Минобороны приняло четыре программы вооружений. Три из них были сорваны. «Часть обязательств по государственному оборонному заказу была провалена», – подвел Дмитрий Медведев итоги реализации госзаказа за 2010 год. Четвертая программа действует сейчас. «Минобороны хочет заплатить за вооружение подешевле, а промышленность этого не понимает», – пояснил «НИ» Анатолий Цыганок. Хотя Рособоронзаказ в этом году перестал подчиняться Минобороны и был переподчинен правительству, Анатолий Цыганок не исключает, что и нынешнюю программу вооружений может постигнуть та же судьба. По словам собеседника «НИ», бюджет на закупку вооружений выделяется вовсе не маленький, но до поставщиков доходит только его часть. «Я называю это элитной коррупцией, – говорит эксперт. – До 80% вооружения, которые закупает Минобороны, секретное». Поэтому, по словам собеседника «НИ», нельзя узнать, что купили и сколько заплатили. Между тем в США, к примеру, засекречено лишь до 8% вооружений.

И все же Анатолий Цыганок признает, что офицерская служба за последние годы стала престижнее из-за того, что зарплата стала выше. «Уровень образования офицеров, напротив, опустился на крайне низкий уровень, – говорит собеседник «НИ». – Военный интеллигент – это тот, кто отучился 10–12 лет, как было принято раньше. Сейчас военнослужащий заканчивает только двухгодичное училище и 10-месячные курсы».