Начальник ГИБДД Москвы Сергей Казанцев:

– Сергей Александрович, «Новые Известия» совместно с ГИБДД Москвы уже четыре года проводят акцию «Зебра», в ходе которой мы ищем и поощряем вежливых водителей, пропускающих пешеходов на нерегулируемых перекрестках. Как, на ваш взгляд, о взаимоуважении автолюбителей и пешеходов говорить еще рано?

– Если взять статистику за восемь месяцев этого года, то 44% от общего количества дорожно-транспортных происшествий связаны с наездами на пешеходов. К сожалению, надо признать, что в этом вопросе ситуация по-прежнему далека от идеала. Я считаю, что пешеходов надо начинать готовить с детского садика. Эта работа должна проводиться в школах, трудовых коллективах, армии и, конечно же, в семье. После этого экзамен у любого участника дорожного движения принимает дорога.

– Есть ли какое-то универсальное решение проблемы? Ведь случаи, когда людей сбивают прямо на «зебрах», происходят, увы, регулярно…

– Самое главное сегодня – устранить антагонизм, который существует в Москве между водителем и пешеходом. Ведь в жизни они – добропорядочные соседи, а когда один выезжает на машине, а другой идет пешком, то сразу становятся врагами. Недавно я и мои коллеги были в Минске – знакомились с работой белорусской Госавтоинспекции. Там больше уважения у пешеходов к водителям и, в свою очередь, у автомобилистов – к прохожим на улицах. Мы попытались разобраться, почему это так, и поняли: потому что закон там гораздо строже. Я в Минске даже специально провел эксперимент – вышел из гостиницы на улицу, нарочно попроще одевшись, в какую-то водолазочку серенькую. Подошел к дороге. Первый шаг сделал с опаской, подумал, что наверняка сейчас ногу отдавят, приеду на костылях в Москву. Но водитель сразу же остановился. Делаю второй шаг – второй ряд тоже останавливается, и водитель рукой показывает – проходи! Но и с пешехода там тоже очень строго спрашивают. Если он нарушил правила, то милиционер его не отпустит, пока не выпишет штраф. И все люди об этом знают. Мой водитель всегда притормаживает на «зебре», чтобы пропустить пешеходов, но, скажу честно, делает это с большой опаской: боится, что сзади в него кто-нибудь въедет.

– Сегодня в обществе идет бурная дискуссия о том, как надо готовить водителей. Ведь не секрет, что автолюбители, только севшие за руль, очень часто становятся виновниками аварий.

– Когда я 30 лет назад учился в автошколе, то приходилось в течение девяти месяцев три дня в неделю ходить на занятия. Хотя и этого было мало. А что сейчас? Наши автошколы, которых в Москве около 300, готовят не водителей, а «полуфабрикаты». Людей натаскивают только для того, чтобы они сдали экзамен, но не учат профессионально ездить на машине. Этого, может быть, и достаточно для того, чтобы люди смогли покататься, но не более того.

– Не можем не коснуться больной темы – столичных пробок. Вопрос классический: что делать?

– Что и говорить, Москва – очень большой город. На сегодняшний день в нашем мегаполисе три миллиона 700 тысяч автомобилей, к тому же около 500 тысяч машин ежедневно идут транзитом через российскую столицу. Поэтому инспекторам ДПС сложно управлять этим потоком, но мы стараемся. В службе Госавтоинспекции Москвы около восьми тысяч сотрудников. У нас есть Центр управления движением – сейчас видеокамеры в круглосуточном режиме отслеживают транспортные потоки почти на всех основных магистралях. Приходится оперативно вмешиваться в организацию движения на том или ином участке, когда там появляются затруднения. А возникают они часто – в сутки в Москве происходит около двух тысяч аварий. И это только те, в которых нет пострадавших. Из-за несовершенства страхового законодательства водители вынуждены ждать автоинспекторов, чтобы оформить ДТП. Если не оформили – начинаются проблемы. Эти аварии серьезно влияют на пропускную способность города.

– А может ли ГИБДД влиять на дорожные службы? Ведь очень часто ремонтные работы ведутся почему-то не ночью, а в самый час пик. В результате как раз и образуются многокилометровые заторы.

– Дорожными работами занимаются городские структуры. Мы, конечно, контролируем качество и сроки работы. Но случаются и накладки. Бывает, что работы затягиваются из-за различных просчетов. К примеру, в конце августа нам пришлось перекрыть для ремонта левые полосы на МКАДе. Другого варианта просто не было – 1 сентября городские дороги традиционно наводняются машинами людей, вернувшихся из отпусков. Поэтому откладывать ремонт было нельзя.

– Помните анекдот, когда принятый на работу гаишник месяцами не являлся за зарплатой, а потом еще удивился: мол, у вас тут еще и зарплату платят? Если серьезно, Сергей Александрович, сколько зарабатывают инспекторы ДПС?

– Зарплата у наших сотрудников не очень высокая. В первый год службы инспектор получает примерно 12–15 тысяч рублей в месяц, а сотрудник ГИБДД с десятилетним стажем – около 18 тысяч. Причем Москва в этом смысле находится еще в лучшем положении – нам за работу в особых условиях доплачивает столичное правительство. За что ему отдельное спасибо.

– То есть люди в инспекторы не рвутся? Кастинг при приеме на службу не устраиваете?

– Сегодня нехватка рабочей силы у нас составляет приблизительно 5–9%. Кто-то уходит на пенсию, кто-то – в коммерцию, где зарплата, естественно, больше. Работа инспектора очень сложная – чего стоит только восемь часов отстоять на ногах в загазованной местности! Мы провели медицинское обследование и выяснили, что у сотрудников, которые работают на Садовом кольце, в ногтях и волосах содержание свинца в пять-десять раз больше, чем у обычного человека.

– Работа инспектора вредная, зарплата низкая... Понятно, почему некоторые сотрудники готовы «договариваться» с водителями. Раскройте секрет: как вы боретесь с взяточничеством на дорогах?

– Скрывать не буду, у нас есть нерадивые сотрудники, но мы их достаточно эффективно выявляем. Буквально сейчас, когда выезжал к вам в редакцию, отдал начальнику контрольно-профилактического отдела три фотографии. На них видно, как инспектор получил от водителя деньги. Сейчас займемся проверкой этого факта. В любом случае этот негодяй у нас работать больше не будет.

– В Москве сегодня все реже можно встретить гаишников на стареньких «Жигулях»…

– Это точно! Наш автопарк заметно обновился. В прошлом году мы получили около 300 автомобилей Ford Focus. В этом году на День службы ГИБДД нам выделили еще 130 иномарок Ford. Мы также используем мотоциклы. Есть даже отдельный мотовзвод. В свое время приобрели более 100 мотоциклов «Иж», но их качество, к сожалению, подкачало. А сейчас переходим на другие виды мотоциклов – BMW, например. Мы их используем для выезда на места аварий.

– С 1 января, как известно, было серьезно ужесточено наказание за езду в нетрезвом виде. Как часто сегодня попадаются пьяные водители?

– Ежедневно в Москве мы задерживаем около 100 автомобилистов, находящихся в нетрезвом виде. При этом приблизительно 40% из них отказываются от медицинского освидетельствования. Водитель может пройти эту процедуру в медицинском учреждении самостоятельно в течение двух часов. А результаты исследования – принести в ГИБДД или в рамках судебного разбирательства на судебное заседание. За отказ от прохождения процедуры предусмотрена та же ответственность, что и за езду в пьяном виде, – лишение водительских прав. Материалы, связанные с грубейшими нарушениями Правил дорожного движения, мы направляем в суды. В результате люди попадают в изоляторы временного содержания. Есть злостные нарушители, которые там как будто «прописались».

– Кстати, о злостных нарушителях... Едва ли не каждый день появляются сообщения о том, что очередная маршрутка попала в ДТП. Для многих водителей общественного транспорта Правила дорожного движения почему-то не писаны... Это как-то можно объяснить?

– Проблема в том, что в подавляющем большинстве случаев водителями маршруток работают не москвичи, а выходцы из стран СНГ, которые плохо знают город. К тому же очень часто за рулем этих машин оказываются временщики, у которых глаза долларами закрыты. Им нужно заработать как можно больше денег. Поэтому они и спать перестали, и сонными выезжают на маршрут. За две недели организованного ГИБДД рейда «Автобус» 16 водителей общественного транспорта задержаны в нетрезвом состоянии. Из них 11 отказались от прохождения медицинского освидетельствования. Зафиксировано также очень много случаев выезда на встречную полосу. Многие водители «Газелей» устанавливают сзади дополнительный ряд сидений. Это запрещено, ведь если в заднюю часть микроавтобуса кто-то врезается, то у сидящих там людей сразу ломаются позвоночники. Да и сиденья в микроавтобусах зачастую крепят на два болта, и при любой мелкой аварии они тотчас же соскакивают.

– Многие автовладельцы сегодня бьют тревогу: ни в одной из стран СНГ не происходит столько угонов, сколько в России. В Москве эта проблема стоит крайне остро. Не кажется ли вам, что у нас чересчур лояльное законодательство по отношению к угонщикам?

– Полностью с вами согласен – его нужно ужесточать. Вот вы спрашиваете, почему в Москве больше угонов? Да потому что в Москве больше дорогостоящих автомобилей. У нас очень многие машины угоняют на заказ и из других регионов. Это факт.

– А есть ли эффект от вводимых в последнее время технических новинок, например, от работы видеокамер на дорогах города? Много ли нарушений они регистрируют?

– Наши видеокомплексы установлены во многих местах. С 1 июля этого года ими были зафиксированы 2359 нарушений, и уведомления об этом заказной почтой направлены в адрес автовладельцев. Недели две назад мне позвонил товарищ, который занимает значительный пост. Говорит – вот, мол, мне пришло уведомление о том, что где-то превысил скорость, что делать? Я отвечаю – идти платить штраф. Тут человеческий фактор и телефонное право не срабатывают, потому что нарушение уже попало в компьютер.

– Сейчас много говорят о том, что в ГИБДД все устроено по последнему слову техники – в частности, что все нарушения попадают в единую электронную базу данных. Это правда?

– Правда! У нас очень четко фиксируются любые нарушения. Я за пять минут могу узнать, какие административные нарушения за последние десять лет совершил тот или иной водитель. Они занесены в базу данных. И наши сотрудники, если они нарушают правила, тоже заносятся в эту общую базу. Поэтому сейчас инспектор ДПС, останавливая автолюбителя, имеет возможность быстро узнать по базе, что за человек перед ним – был ли он судим, платит ли алименты, часто ли превышает скорость…

– Но почему же тогда у людей возникают проблемы с оплатой штрафов? Водителей с квитанциями гоняют по нескольким разным инстанциям – то в Сбербанк, то в ГИБДД, то к судебным приставам...

– Тут вы правы – отделения Сбербанка должны переправлять нам квитанции об оплате, но иногда этот механизм не работает. Отсюда и накладки, о которых вы говорите. Поэтому мы просим, чтобы водители информировали нас об оплате штрафов. Или хотя бы присылали их по факсу или электронной почте.

– Сергей Александрович, поставьте, наконец, точку в извечном споре: кто лучший водитель – мужчина или женщина?

– Женщина за рулем более законопослушна, более аккуратна, а если попадает в аварию, то, как правило, по всякой мелочовке – бок, например, поцарапает. Мужчина более агрессивен, если решит совершить маневр, то делает это быстро. Дорожно-транспортные происшествия с тяжкими последствиями в основном на совести представителей сильного пола.