Председатель правозащитной ассоциации «Агора» Павел Чиков

– Насколько данное решение ВС РФ может изменить судебную практику по делам о самообороне?

– Безусловно, ни к какой революции оно не приведет. Тем более учитывая, что это простое решение по конкретному делу. В этом смысле ничего концептуально нового Верховный суд не сказал. Как не сказал он ничего нового и в 2012 году, приняв постановление пленума ВС РФ. (В документе говорилось, что жизнь можно защищать всеми способами, даже если была только угроза насилия, опасного для жизни. – «НИ»).

– Получается, нет ничего нового в решении ВС РФ?

– Всем юристам на втором курсе юридического факультета при изучении института необходимой самообороны рассказывают: лицо не подлежит уголовной ответственности в случае, если обороняется от угрозы жизни и здоровью. Вопрос заключается в том, что на практике такие ситуации подчинены сложившимся и устоявшимся подходам. В делах о насилии ключевой персоной является потерпевший. Если есть человек, которому причинен вред любой степени тяжести или он вообще скончался, то правоохранительная машина должна найти виновного. В другую сторону машина не работает. Позиция по умолчанию: есть труп, должен кто-то сесть, а два трупа?– должен сесть надолго. В этом смысле только защита может вставать в позицию необходимой обороны. Однако уже по другой сложившейся традиции позиция защиты не воспринимается судами. В этом смысле весь институт необходимой обороны подчинен сложившейся практике расследования и рассмотрения судами уголовных дел, когда следствие обязано возбудить уголовное дело при наличии трупа, а возбудив – направить в суд, а суд, получив дело с трупом, обязан вынести обвинительный приговор. Все остальное является исключением из общего правила, а следовательно, решение Верховного суда не будет работать.

– Получается, чтобы защитить свои права, оборонявшимся людям всегда приходится доходить до ВС РФ?

– Это была бы очень большая лесть в сторону Верховного суда, так как он не в каждом таком случае встает на сторону осужденного. Вот если бы ВС в течение двух–пяти лет вынес несколько десятков аналогичных решений, тогда это бы заставило Следственный комитет всерьез пересмотреть подход к расследованию такого рода дел. Например, они могли бы ввести критерии, которые не позволили бы направлять эти дела в суд. С другой стороны, давайте встанем на позицию родственников потерпевших и убиенных. А что, в таком случае даже уголовное дело не возбуждать? Вопрос доказывания необходимой обороны все равно является предметом расследования. Поэтому уголовное дело и возбуждается. Но у нас уголовные дела не возбуждаются для того, чтобы потом прекращаться. Проблема в том, что весь уголовный процесс у нас ориентирован на конвейер. В итоге уголовные дела возбуждаются, чтобы направиться в суд, а суд никогда не выносит оправдательный приговор. Вот поэтому и не проходит вообще в нашей стране самооборона – она является жертвой нашего уголовного процесса. Все эти доводы реально могут работать только в условиях состязательного процесса иного типа. В наших российских реалиях необходимая оборона может сработать только в том случае, если будут десятки однотипных решений ВС РФ, который решит выявить брешь по такого рода делам, что влечет за собой кучу других проблем.

– О каких именно проблемах вы говорите?

– Учитывая коррупционный характер российской системы, только одно окошко открой, и у нас внезапно окажется гигантское количество случаев необходимой обороны по всей стране. Причем чем богаче причинитель смерти, тем выше вероятность необходимой обороны в его конкретном случае.

– Как тогда можно изменить в России подходы к применению норм института самообороны?

– Как в советском анекдоте про сантехника в обкоме: всю систему нужно поменять. Грубо говоря, должны быть 12 присяжных, перед которыми стороны обвинения и защиты представят свои точки зрения. Те же их выслушают и решат, кто прав.

– Верховный суд РФ еще в своем постановлении пленума указывал, что законодательство в области самообороны менять не стоит: оно и так хорошо написано. Вы тоже так считаете?

– Действительно, наши законы, касающиеся института необходимой обороны, ни у одного юриста никаких вопросов не вызывают. Проблема заключается не в нормах материального права, а в уголовном процессе и практике. У нас оправдательный приговор по делу о двойном убийстве – это исключительный случай. Как вы думаете, почему никто из нижестоящих судов не брал на себя ответственность? Это может сделать только ВС РФ. Если человека оправдали, то там сейчас такой обратный каток покатится по всем правоохранителям, которые фактически привлекли к уголовной ответственности невиновного человека за двойное убийство. У нас каждый оправдательный приговор – это чрезвычайное происшествие, за которое в течение нескольких лет на каждом совещании поднимают и ругают оперативников, следователей, прокуроров и даже судей. Поэтому все они считают, что оправдательные приговоры недопустимы, и точка.