Posted 1 сентября 2011,, 20:00
Published 1 сентября 2011,, 20:00
Modified 8 марта, 02:08
Updated 8 марта, 02:08
Писатель Владимир ЭЙСНЕР, с которым корреспонденту «НИ» довелось побеседовать накануне горестной даты, высказал суждение, весьма распространенное среди российских немцев:
– Даже если бы не было войны, все равно немецкая автономия была бы ликвидирована и однозначно было бы запрещено преподавание родного языка и издание газет для советских немцев. Причина такой немилости крылась, по нашему общему убеждению, в слишком больших успехах немецкой республики в деле «социалистического строительства». Двадцати лет не прошло после страшного голода на Волге, а республика немцев Поволжья, расположенная на не самых плодородных землях, возродилась и стала невероятными темпами двигаться вперед. Это было прямым упреком в неумении работать многим советским хозяйственникам. Мой отец, малограмотный скотник из Омской области, который едва умел читать по-русски и расписаться по-немецки, хотя знал таблицу умножения, трижды ездил на ВДНХ с племенными быками и коровами. Сохранились его медали с главной выставки страны и прочие награды.
Выгонять народ и грузить в вагоны начали с 3 сентября. Но один дедушка рассказывал мне, что собаки по всей Волге начали выть еще за сутки до указа. И так, под вой собак и мычание голодной недоенной скотины (у коров лопались вымена, и они издыхали на скотных дворах и вдоль дорог) народ грузили в эшелоны до 20 сентября.
Не везде к ссыльным немцам относились, как к фашистам. Во многих поселках Омской, Новосибирской областей и Красноярского края людей разместили по две-три семьи в свободных домах. А если таковых не было – в сараях и хлевах, которые «эвакуированные» быстро и умело переделали в сносное жилье. Многим, у кого были маленькие дети и сохранились справки о сданных новым властям Поволжья домашних животных, выписали по корове или козе из колхозного стада.
Настоящий ужас начался после, зимой 1942 года, с организацией так называемой трудармии. Забирали на лесоповал и в шахты всех – без различия пола, от 15 до 55 лет, лишь женщин с детьми до трех лет не трогали. Но стоило ребенку перешагнуть этот порог, как мать отправляли в трудармию, а дитя – в детдом, где многие малыши умирали от издевательств, голода и тоски.
Напротив нынешнего города Дудинка на Енисее есть низкие острова, где хорошо ловится рыба. Почти в каждый ледоход льдины разрушают дома на островах, ломают лодки. Обычно рыбаки выезжают туда после половодья. Но осенью 1942-го туда «выбросили» большое число «эвакуированных» немцев Поволжья – ловите рыбу! Половина из них умерли зимой от голода. Остальные погибли в половодье.
На востоке Таймыра есть река Хатанга. Туда осенью 1943 года ледокол провел баржу с «эвакуированными» немцами Поволжья, в основном с молоденькими девушками и женщинами. Лишь небольшая часть из них попала в сам поселок Хатанга, где было хоть какое-то жилье. Остальные, спасаясь от лютого мороза, пытались вырыть землянки на берегу. Но вечная мерзлота без конца тает и подтекает, согреться в такой землянке нельзя – чем больше топишь, тем больше течет по стенам вода. Ловить рыбу подледным способом эти выросшие в степи люди не умели. Да и не было железного инструмента для пробивания льда. Голодали страшно. Куропаток ловили на силки, сплетенные из собственных волос. Из своих же волос плели сети для ловли рыбы.
Многих спасли от голода кочевники-долганы, которые иногда привозили немцам рыбу и мясо. Но уже на другой год ссыльные построили «верховые дома» из плавника, с печками из дикого камня или железных бочек из-под солярки, а через десяток лет в этих поселках появились первые дизельные электростанции и загорелись «лампочки Ильича». Были построены клубы и школы, и многие окрестные тундровые кочевники стали жить оседло в тех же деревнях – до сих пор сохранились в Хатангском районе, например, поселки Катырык, Кресты, Жданиха, Новорыбное.
В 1944 году на реку Хатанга завезли ссыльных калмыков и крымских татар. Крымские татары все умерли в первую же зиму. Часть калмыков выжила и в 1956 году, при Хрущеве, вернулась домой. Немцам же зачитали указ о «вечной ссылке»…
Обращение
Мнение
История в документах