100 лет назад в России впервые применили танки

Об этом историческом событии сообщил в своем блоге волгоградец Сергей Цунаев:

«100 лет назад, 29 июня 1919 года впервые в русской военной истории при прорыве фронта как самостоятельная боевая единица были использованы танки. Это случилось под Царицыным, при штурме частями Кавказской армии генерала Врангеля «красного Вердена», как в честь неприступной французской крепости времён Первой мировой войны называли тогда Царицын. Дивизион из 7 выкрашенных в защитный цвет английских машин Mark-V полковника Мироновича, а также одного пулеметного танка с командой из английских офицеров врезался в линию укреплений, сконструированных начальником инженерного управления Северо-Кавказского военного округа, будущим знаменитым генералом Дмитрием Карбышевым.

«У ограждений из колючей проволоки, под шквальным огнем противника танки остановились. Из кабины вылезли добровольцы - члены экипажей. Они зацепили якорями колючую проволоку, и танки сгребли ее в бесформенную кучу», - так описывал тот бой очевидец.

Винтовочный и пулеметный огонь не представлял опасности для танков. Выйдя на уровень окопов, танки продольным пулеметным и пушечным огнем смели первый уровень обороны 37-й дивизии красных: «Большевики, бросая оружие, в панике бежали, спасая свою жизнь, как казалось им, от неуязвимых танков». Следовавшие за ними броневики и кавалерия генерала Бабиева довершили дело. В течение трех часов 37-я дивизия перестала существовать.

Затем дивизион вступил в бой с четырьмя бронепоездами красных. Они вплотную приблизились к железной дороге и стали неуязвимы для орудий бронепоезда - снаряды пролетали высоко над танками, не причиняя им никакого вреда. Три бронепоезда успели уйти в тыл, а четвертый принял бой. Один из тяжелых танков вскарабкался на железнодорожную насыпь и разворотил рельсы. Двумя точными выстрелами он вывел из строя паровоз. После краткого боя пехота белых взяла экипаж бронепоезда в плен.

Правда, к тому времени в строю остался лишь один танк. У остальных кончилось топливо и боеприпасы.

«Под вечер генерал Врангель, объезжая войска своей армии, подъехал к танкистам, которые после боя спешно снабжали свои машины горючим и смазочными материалами, а также пополняли израсходованный боевой запас, - вспоминал подпоручик Александр Трембовельский, командир танка «Генерал Скобелев». - Подойдя к командирам отрядов, генерал Врангель поблагодарил танкистов за их героическую, доблестную службу и безупречное выполнение возложенной на них задачи. Раненных в бою танкистов перенесли в санитарный поезд для отправки в екатеринодарский госпиталь; среди раненых было несколько англичан, один из которых впоследствии скончался от полученных в бою под Царицыном ранений». За этот бой 17 танкистов были награждены генералом Врангелем Георгиевскими крестами.

30 июня в 4 часа пополудни офицерская рота одного из полков 7 пехотной дивизии генерала Бредова ворвалась в Царицын. Тщетно председатель ГубЧК Мышкин, сформировав из чекистов заградительный отряд, пытался с помощью пулеметов остановить отступающие части. «Вакханалия была полнейшая», - вспоминал чекист Михаил Батов. Красноармейцев к тому времени не кормили уже трое суток - тыловые службы, как обычно, эвакуировались первыми. Оставшийся на складах хлеб начали раздавать рабочим. «Рабочие возмущались и говорили, что долго им бы пришлось ждать хлеба, если бы не белые», - признавал Батов. Погрузившись на 5 пароходов, 2 паровых баркаса и 100 барж, красные оставили город. Бронепоезда «Ленин» и «Троцкий» достались врагу.

«Свершилось. Трёхцветное знамя реет над безумным городом», - говорилось в специально выпущенном по этому поводу воззвании Кавказской армии. - Отсюда растекался по югу Русской земли яд большевизма. Доблестью казаков и добровольцев разрушена мощь Красного Царицына, и он, неприступная твердыня Советской власти, без сил повержен в прах перед трехцветным знаменем Единой России... Царицын пал. Большевистский оплот на юге России перестал существовать».

В царицынском Александро-Невском соборе был отслужен молебен и панихида по павшим при штурме города. «Да благословит Господь ваше вступление, - сказал настоятель собора Яков Горохов. - Спокон веков Царицын не испытывал ничего подобного. Довольно для Царицына. Довольно всех этих интернациональных слов, отвратительных названий улиц. Мне стыдно вспоминать, как весь город справлял тризну по еврею Ерману. Господь за прежние грехи наши послал эту кару». Как вспоминал Врангель, «во время службы большинство присутствующих плакало».

«Пал наш героический красный Царицын, - писала в те дни газета «Правда». - Орды окружили его. Английские и французские танки взяли рабочую крепость. Пять раз осаждали белые звери многострадальный город, пять раз они вонзали клинки в черепа царицынских рабочих. С твердой уверенностью в победу, мы скажем на могиле царицынских друзей: Царицын пал. Да здравствует Царицын»!

Впереди было целых полгода белой оккупации. Или свободы. Кому как. Якову Ерману, убитому в 1918 оду анархиствующими матросами первому большевистскому председателю Царицынской Городской думы в центре города стоит памятник. Может стоит поставить памятник Петру Николаевичу Врангелю?»