Никитин двор

«А напоследок я скажу», – негромко и плотоядно пропел Никита Сергеевич (так когда-то пела его Паратову влюбленная Лариса Огудалова в «Жестоком романсе»), перед тем как приступить к огромному двухчасовому докладу, который целиком транслировал на всю страну телеканал «Вести». Понятно, что в декабре 2008 г., когда был проведен очередной VII съезд СК, аудитория, собравшаяся в Доме кино, была для него маловата, разгуляться негде.

В зале Гостиного Двора собрались члены СК, приехавшие из разных городов России за счет пригласившей стороны, т.е. лично г-на Михалкова. А ему необходимую сумму любезно предоставили добровольные спонсоры. Не было в Гостином Дворе только 800 оппонентов Никиты Сергеевича – знаменитых кинематографистов, признавших новым законным председателем СК избранного в декабре Марлена Хуциева. Поэтому собрание Гостиного Двора практически лишилось критических голосов и проблемных дискуссий, зато его переполняли возвышенные чувства благодарности и страстной любви к дорогому Никите Сергеевичу.

С виртуозным блеском исполненный доклад можно с полным правом назвать лучшей ролью Михалкова. Чего там только не было! Сарказм, гнев, задушевность, боль, признание своих ошибок, публицистический напор и слезы благодарности. В этом сверкающем потоке незаметно потонули передергивания, нечестность, наветы и откровенная ложь. Цитируя пламенного оратора: «В этом особенность российской интеллигенции. Чуть что не по ним, тут же берутся за бейсбольные биты, если собираются больше двух и без бутылки».

«Бейсбольной битой» огрел Никита Сергеевич практически все ведущие СМИ. Газеты «Московский комсомолец», «Коммерсантъ», «Комсомольская правда», «Собеседник», агентство «Росбалт», радио «Эхо Москвы» и «Свобода», по его мнению, участвовали в оплаченной информационной войне против него, оцененной неназванными экспертами в полмиллиона долларов. На трудные вопросы Михалков отвечал своеобразно: «Меня обвиняют, например, что я превысил свои полномочия, обратившись к Путину с письмом от имени всех творческих работников. А я подписал это письмо не от Союза кинематографистов, а от имени Российского фонда культуры. И я сам буду решать, будучи президентом Фонда культуры, что мне подписывать, а что нет». Ну прямо как у Ильфа: его обвиняли, что он ездит в баню на машине, а он отвечал, что год не был в бане.

Подобным же образом строились ответы и на другие наболевшие вопросы. На больших экранах появлялись слайды с очередным пунктом претензий к Михалкову-председателю СК. Например: «При его председательстве СК России перестал оказывать какое бы то ни было влияние на положение дел в российской кинематографии. Достаточно сказать, что Союз кинематографистов не воспрепятствовал принятию бредового закона о тендерах, приравнявшего производство фильмов к производству материальных продуктов».

На что Михалков, не дрогнув, отвечал: «Принимаю претензию полностью. Что бы вы ни сказали, уважаемые составители этого замечания, про мировой кризис, про плохую погоду – соглашусь, это тоже я. А кроме того, вынашиваю планы, как бы на месте храма Христа Спасителя вновь восстановить бассейн и присвоить ему имя Виктора Матизена. (Аплодисменты.)

Аплодисменты, переходящие в экстаз, звучавшие на протяжении всего доклада, сподвигли, в конце концов, некоторых особенно эмоциональных артистов прямо-таки умолять Никиту Сергеевича остаться председателем Союза. Их просьбы звучали так трогательно и беззащитно, что суровый Михалков, который, как мы помним, собирался уходить, сдерживая подступающие слезы, в конце концов, сдался.

Николай Бурляев вообразил, что участвует в историческом сражении: «Я шел на этот Собор с тем, чтобы встать рядом с другом Пересветом, потому что понимаю – это Куликовская битва» и предложил записать в Устав СК новую должность специально для Михалкова: президент Союза кинематографистов.

Актрису Любовь Виролайнен так переполняли чувства, что она восхитилась: «На какой высокой ноте открылся наш фестиваль!», позабыв, что она на съезде. Чуть не плача от восторга она восклицала: «Как бы ни плевали на Солнце, какую бы грязь в него ни кидали, Солнце останется Солнцем». После чего ведущий собрание Евгений Герасимов предложил всем брать пример четкости и конкретности с Любови Виролайнен.

Огненная дама, вся в красном, Зинаида Кириенко сначала рассказала о детстве Никиты: «Я помню его мальчиком со светлым, лучезарным глазом, с этой огромной культурой за плечами». Потом о мракобесном американском телевидении и виденной там порнухе, и наконец о том, что в Гостином Дворе у нее «родилось желание проснуться, отряхнуться»

Артист Владимир Конкин, счастливый тем, что помощь в поправке здоровья ему оказал лично председатель СК, поведал, как пришел к нему несчастный: «Губенки дрожат, ножонка отказывает, ручонки трясутся», а теперь вот хоть пляши. И сплясал прямо тут же у трибуны.

Как справедливо заметил один из немногих здравомыслящих выступавших – режиссер Андрей Хржановский «никакой проктолог не справится с таким зализыванием».

Во второй день чрезвычайного (объединительного – как было объявлено в начале его работы) съезда вновь избранный председателем СК Михалков решил приступить к ликвидации своих врагов.

Из зала выгнали адвоката Андрея Столбунова, зачитавшего письмо Марлена Хуциева с отказом участвовать в собрании Гостиного Двора и избираться в новое правление.

Дмитрия Салынского, главного редактора газеты «СК-новости», где печатались документы о деятельности Союза, выводы ревизионной комиссии и критиковалась работа председателя СК, Михалков предложил освободить от должности.

Виктора Матизена, президента Гильдии киноведов и кинокритиков, сначала попытались лишить его президентского статуса, а затем в отсутствие кворума приняли скандальное решение и вовсе исключить из Союза кинематографистов «за деятельность, ведущую к расколу». Небывалый случай за всю историю новой России!

Затем, опять-таки в отсутствие кворума, новый (старый) председатель призвал проголосовать за то, чтобы руководители Гильдий не входили в состав правления. Объявил, что не будет работать с теми, кто организовывал декабрьский съезд в Доме кино.

Между этими акциями в Союз скопом приняли молодых кинодеятелей. В декабре против подобного вхождения в Союз новых членов целым списком Михалков активно протестовал.

Федор Сергеевич Бондарчук, которого также призвали и в члены Союза и в его правление, откровенно высказался, что после V съезда, где руководящей должности лишили его отца Сергея Бондарчука, он поклялся, что в СК не будет состоять никогда. Однако теперь, когда обещано, что с 2010 года созданный недавно правительственный совет по развитию отечественной кинематографии, возглавляемый лично премьер-министром, будет выделять миллиарды рублей для поддержки российского кинематографа по согласованию с СК, состоять в этой организации, тем более в правлении, считает просто необходимым.

В заключение двухдневного заседания Михалков предложил юристу СК, метнувшемуся на его сторону за десять дней до начала чрезвычайного съезда, оценить, что еще можно успеть сделать в Гостином Дворе.

На трибуну вышел, как сказано в стенограмме, Иван-юрист, который сообщил: «Учитывая, что новый Устав СК нельзя принять, так как нет наличия кворума, можно съезд закрывать. Не позднее чем через 7–8 месяцев надо созывать новый съезд».

P.S.