Ректор МГПУ Игорь Реморенко

– Игорь Михайлович, как вы относитесь к идее ввести единые учебники по истории, литературе и русскому языку?

– Отрицательно. Необходимо учитывать, что сталинская идея ввести единые учебники в 1930-х годах прошлого века так и не была до конца реализована. Этого нет ни в одной стране мира, кроме Северной Кореи. Это противоречит всем общепринятым представлениям о развитии образования.

– Зачем вообще нужно приводить учебный процесс к какому-то единому знаменателю?

– Для того образование и существует, чтобы все люди могли разговаривать на одном языке. Могли иметь какие-то опоры в культуре и слышать друг друга. Вы, общаясь с друзьями, цитируете какие-то произведения литературы, обладаете какими-то определенными общими навыками, помогающими вам понимать друг друга. Все это обеспечивает образование.

– Но в плане общения скорее более важную роль играет умение анализировать свои знания...

– Конечно, если мы хотим учить трезво относиться к жизни, критически мыслить, анализировать, размышлять, то подход, который коллеги предлагают по единому учебнику, не будет этому способствовать.

– Как введение единых учебников может отразиться на стиле преподавания учителей?

– Обязательность использования единых учебников приведет к тому, что каждый учитель будет стараться в полной мере повторить содержание учебника, чтобы все дети одинаково его воспроизводили. Это еще больше увеличит натаскивание в школе, сделает уроки менее интересными. И единственное, чему смогут научить детей, – это запоминать понравившуюся авторам учебников информацию.

– Сторонники единых учебников говорят, что если вся информация будет изложена, грубо говоря, «правильным» образом, без вольных интерпретаций, то школьникам станет легче сдавать ЕГЭ. Насколько справедливо такое утверждение?

– Думаю, что к ЕГЭ это не имеет никакого отношения. Касательно единого учебника истории я хотя бы могу понять такой посыл: например, нужно воспроизвести точное название Великой Октябрьской социалистической революции, которая сейчас называется Великая Российская революция. Вот это факт культуры, который в плане своего наименования, наверное, везде должен выглядеть идентично. Историки договорились об этом. Однако подача этого явления, какие вопросы к этому историческому факту следует обсуждать, в разных учебниках излагаются по-разному. И сейчас, при появившейся у историков вследствие работы группы Сергея Нарышкина единой концепции, есть три разных учебника, которые недавно были включены в федеральный перечень. Вполне себе работающий, на мой взгляд, вариант, обеспечивающий и запоминание нужной информации, и формирование умений думать и критически оценивать действительность.

– Чиновники вкладывают в создание единых учебников некий идеологический посыл. Можно ли с помощью таких трудов воспитать патриотов?

– Вероятно, напрямую с помощью единого учебника нельзя. Патриота, наверное, можно воспитать тогда, когда у человека формируется позитивное отношение к своей собственной стране, желание о ней заботиться и защищать. Но воспитанию чувства патриотизма запоминание всеми одинаковой информации отнюдь не способствует. Этому способствует деятельность, когда человек чем-то увлечен, что-то делает для своей страны и когда в процессе понимает, насколько результатами своего труда и труда своих пращуров можно гордиться. А запоминание одних и тех же фактов вряд ли приведет к достижению этого результата.

– В литературе и тем более истории очень много спорных моментов. Как их стоит преподносить школьникам?

– В этом случае обычно описывается какое-то историческое явление и разные взгляды на него. Есть такой подход, а есть другой. Правильный вывод, как правило, не фиксируется, но он возникает в результате дискуссии в классе как итог совместного обсуждения. При достаточно взвешенном и непредвзятом описании исторических фактов.

– А такая дискуссия возможна, когда все факты четко сформулированы?

– Возможна, если сам учитель может ее организовать. Когда он стремится не талдычить одно и то же, чтобы все одинаково запомнили, а организовать дискуссию в классе, чтобы в процессе у ребят сформировалось собственное представление, позиция. Но это в том случае, когда действительно есть разные взгляды на ту или иную реальность.

– Если литература и история будут изложены линейно, по упрощенной схеме, можно ли рассчитывать на то, что тот, кто заинтересуется более полной информацией, захочет поискать ее в других источниках?

– Есть у создателей единых учебников такой подход: мол, мы минимум в учебниках изложим, а остальное из пособий берите. Но это тоже безграмотно, потому что даже углубленное изучение предполагает отдельные специальные учебные материалы. И во всем мире так: углубленное изучение не закрывается лишь дополнительными пособиями. В законопроекте говорится в действительности о расширенном, а не углубленном обучении. Пострадают наиболее талантливые школьники.

– А не будет ли из-за такого линейного подхода складываться впечатление, что вся история уже изложена в одном месте и больше ничего нет?

– Если закон будет принят, об этом следует говорить и прогнозировать. Конечно, такая опасность есть, что, дескать, мы получаем некую истину в последней инстанции. Хотя все люди понимают, что наука развивается, пересматриваются те или иные явления, меняются взгляды на них. Продемонстрировать детям, что есть живая развивающаяся наука – одна из задач образования.