Цена таланта

Когда-то в российских императорских театрах высокий уровень жалованья артистов (сравнимый с уровнем жалованья полного генерала) был определен именно исходя из идеи уникальности таланта. Заработная плата стимулировала привлечение талантов в профессию. Известный театральный деятель конца XIX века В. Погожев точно подметил: «Рублем таланта не создашь. Но загубить рублем талант очень просто».

Прекрасная идея эффективного использования национального богатства в советское время была перечеркнута. Таланту стало выгоднее идти к станку, где заработки были в три – пять раз выше, чем в театре, а профессию артиста выбирали из-за неуемного стремления таланта к самовыражению или из престижных соображений.

В перестроечные годы положение артиста первое время только ухудшалось. Экстремальной точкой можно назвать середину 1990-х, когда артисты подавляющего большинства из пяти с лишком сотен государственных театров России получали тарифные ставки, которых хватало только на то, чтобы заплатить за квартиру и каждый день покупать по батону, да и эти деньги выплачивались с задержками. Артисты подавляющего большинства московских и петербургских театров в те годы даже не могли себе позволить поехать домой отдохнуть между репетицией и спектаклем, так как два билета на метро были непозволительной роскошью.

В то же время официальная статистика советского времени показывала, что из профессии уходили не более 5% начавших профессиональную деятельность, и то, как правило, в первые три–пять лет работы.

В середине 1990-х произошел небывалый за всю историю отечественного театра «исход из профессии». Уходили по-разному. Оперные певцы, артисты балета, оркестранты из России, и знаменитые, и совсем неизвестные, существенно пополнили музыкальные труппы и оркестры мира. Драматические артисты, особенно провинциальные, уходили в мелкий бизнес, в индустрию досуга, кто куда смог. Из тех, кто покидал театры в поисках более обеспеченного существования – 40%, – это артисты в возрасте до тридцати лет, и это понятно – молодому мужчине надо было как-то кормить семью.

В результате страна потеряла, или грубее скажем, разбазарила таланты. Сейчас, когда сеть театров в стране растет, общее количество артистов, работающих в театрах (банк кадров), – уменьшилось.

Если рассчитать число артистов таким образом, чтобы труппа каждого из работающих сегодня в стране театров могла свободно выбирать репертуар, имея исполнителей для любого произведения мирового репертуара, тогда в профессии сегодня должны быть заняты около 42 000 человек. Реально работают около 16 000 человек в государственных театрах и около 4000 в театрах негосударственных. А это для искусства не безобидно.

Только изнутри Садового кольца кажется, что труппы театров переполнены. В театральной среде и раньше, и сейчас любят обсуждать так называемую проблему балласта – наличие в труппах исполнителей, которых невозможно занять в репертуаре. Да, балласт есть почти в каждой труппе, но не в связи с переизбытком артистов, а в связи с тем, что труппы деформированы: молодых мужчин или артистов какого-то амплуа не хватает, а для актрис бальзаковского возраста, которых в труппе больше, чем надо, нет ролей. В прессе середины 1990-х можно найти одиозные примеры: в Астраханском драматическом театре в начале его 190-го сезона в труппе из сорока человек было лишь двенадцать мужчин. А в труппе города Курска в этом же году из сорока актеров было всего трое молодых мужчин (для справки: театральным деятелям давно известно, что труппа должна на 2/3 состоять из актеров и на 1/3 из актрис).

Тогда, в середине 1990-х, театральная общественность забила тревогу. Хоть какие-то решения были найдены. Почти во всех субъектах Федерации были введены системы доплат: где-то это «губернаторские надбавки» или доплаты за звания, за стаж и т.д. Их размеры варьируются от 25 до 100% тарифной ставки.

Таким образом, актеры государственных театров получают сегодня тарифные ставки по ЕТС, как все работники бюджетной сферы (это 1500 – 2000 рублей), надбавки из бюджета учредителей (от 500 до 2000 рублей) и дополнительные выплаты из собственных средств театра (из сборов, спонсорской помощи и т.д.). В крупнейших оперных театрах страны творческим работникам выплачиваются еще средства из целевого гранта президента Российской Федерации. Получается, что перепад заработка актеров в стране огромен – от двух до пятидесяти–ста тысяч рублей в месяц.

Весьма заметен разрыв в оплате труда артистов от одного региона к другому. Показателен пример города Омска. Постановлением главы администрации Омской области предусмотрен расчет среднего уровня заработной платы артистического и художественного персонала театров, выплачиваемой за счет бюджетных средств, в соответствии со средней заработной платой работников промышленности города Омска. В Самаре, Иркутске, Перми значительны и бюджетные надбавки, и доплаты из собственных средств. В этих городах артисты местных академических драмтеатров, уходя в отпуск, могут получить по двадцать–тридцать тысяч рублей. В противоположность этому в других регионах – например, Нижнем Новгороде или Карелии – актерская зарплата в 5000 рублей в месяц считается приличной.

Бывают заметные разрывы и в оплате труда артистов театров одного города. Особенно это заметно в Москве. К очень богатым можно отнести такие театры, как Большой, МХАТ им. А.П. Чехова, «Сатирикон». К не очень богатым – все драматические театры в пределах Садового кольца. К встающим на ноги – Центр драматургии и режиссуры п/р Алексея Казанцева и Михаила Рощина. Хотя есть и совсем бедные.

Нет твердости и в поддержке власти. Сегодня губернатор щедро выделяет средства, а завтра придет новый и не признает обязательства предшественника. При этом уровень бюджетного финансирования театров не зависит, вопреки распространенному мнению, от богатства региона. Бюджет всегда ограничен. Распределение средств в условиях дефицита не есть проблема дефицита, это проблема приоритетов. Там, где исполнительная власть понимает общественное значение сценического искусства, деньги на поддержку театров находятся.

Выбирая профессию артиста, все ориентируются на сияющие вершины. Подлинная же пирамида профессионального положения может быть условно разделена на четыре части. У подножия – те, кто хочет получить надежное место в театре, ищет ангажемент или работу в труппе, к которой прикрепился. Выше – те, кто твердо работает, хотя и звезд с неба не хватает. Затем еще выше – первачи в своих труппах, уважаемые в театральной среде. И, наконец, на вершине – счастливчики, добившиеся подлинной (по сегодняшним меркам), «звездной» известности.

Те, кто у подножия, – бедные в прямом и переносном смысле. Но и те, кто взошел на третью ступень, в прямом смысле не очень богатеют. Даже получая в два, три, пусть в пять раз больше, чем начинающие и ищущие, артисты высших категорий на другой уровень обеспеченности не выходят. Достатком обладают только взошедшие на вершину.