В деле Котова Верховный суд пошел против Конституцинного

Сергей БАЙМУХАМЕТОВ

Еще в те дни, когда общественность радовалась решению КС, не хотелось добавлять ложку дегтя, но нельзя было не признать – бочки меда нет и не было. Была и есть только бочка дегтя.

Вы знаете, что в статье 212.1 УК считается нарушением порядка? «Нарушением установленного порядка… признается нарушение установленного порядка». По этой статье Ильдар Дадин отсидел 14 месяцев в колонии, а Константин Котов отбывает срок с 5 сентября 2019 года.

Его задержали 10 августа 2019 года после согласованного митинга на проспекте Сахарова, и приговорили к 4 годам за колючей проволокой.

Что он сделал противозаконного?

Ни-че-го.

Это не я говорю – это говорит Конституционный суд.

В определении КС от 27 января черным по белому написано: одним из признаков состава преступления по статье 212.1 является угроза причинения вреда конституционно охраняемым ценностям (здоровью граждан, имуществу, окружающей среде, общественному порядку, безопасности и проч.). Реальность этой угрозы должна подтверждаться конкретными действиями фигуранта дела. При этом неудобства, связанные с проведением публичных мероприятий (затруднение прохода или помехи проезду транспорта), не могут расцениваться как такого рода угроза, поскольку это «неизбежные издержки свободы мирных собраний».

И далее дословно:

«Как следует из судебных решений по делу К.А. Котова, суд общей юрисдикции... исходил из того, что его действия представляют реальную угрозу причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности. При этом суд не касался вопросов о том, был ли причиненный или реально угрожающий вред существенным и утратило ли проводимое публичное мероприятие мирный характер вследствие нарушения заявителем порядка его организации либо проведения... Без установления такого рода обстоятельств применение наказания в виде лишения свободы за преступление, предусмотренное статьей 212.1 УК Российской Федерации, исключено».

То есть следствие и суд исходили из того, что поведение Котова – «угрожало». Но не привели ни одного доказательства. И приговорили парня к 4 годам колонии.

Как такое стало возможным в нашей стране?

Вот лишь примечание к статье 212.1 УК РФ «Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования». В нем написано:

«Нарушением установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, совершенным лицом неоднократно, признается нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования…».

Нарушением признается нарушение. Без какой-либо юридической конкретики. Понимай – как хочешь.

Нарушил Котов порядок или нет, истолковали по своему усмотрению товарищ росгвардеец (полицейский, омоновец) и товарищ следователь. А судья, увы, их «усмотрение» переписал в приговор. Вот так человек, выходивший на одиночные пикеты, демонстрации и митинги и при этом не бросивший даже пустого «бумажного стаканчика в сторону полицейского», задержанный у метро со свернутым в трубочку плакатом в рюкзаке, - оказался на нарах. Конституционный суд определил: «Судебные решения по делу Котова Константина Александровича… в истолковании, расходящемся с ее конституционно-правовым смыслом, подлежат пересмотру в установленном порядке».

Мы не удивлялись и не задавались вопросом, почему Тверской районный суд города Москвы приговорил Котова к четырем годам колонии, а Мосгорсуд отклонил апелляцию. Мы к этому привычные, и другого не ожидали. Мы радовались и удивлялись, когда Конституционный суд потребовал пересмотреть дело: почему оно не только дошло до КС, но и вызвало такое постановление?

На московских демонстрациях протеста в июле-сентябре 2019 года было задержано более 2 700 человек. Уголовное дело заведено на 31 участника. В их защиту вот уже полгода проходят общественные акции. Глава совета по правам человека при президенте РФ заявил: «Брошенный в сторону полиции бумажный стаканчик не должен приводить к тюремному сроку». Под петицией в защиту Котова подписались более 100 тысяч человек.

Но - никакой реакции. И вдруг…

Осмелюсь предположить, что все решило мнение одного человека - президента Путина. Журналист телеканала «Дождь». Антон Желнов 19 декабря, уже после пресс-конференции главы государства, каким-то образом прорвался к нему и спросил про дело Котова. Путин пообещал разобраться, и 25 января дал поручение Генпрокуратуре проверить «законность и обоснованность обвинительного приговора» И вот уже 27 января Конституционный суд РФ выносит определение.

Нельзя было не порадоваться за Константина Котова, его родных и близких.

Но… Не хотелось добавлять ложку дегтя в бочку меда, однако нельзя было не признать – бочки меда не было и нет. Была и есть только бочка дегтя. Следовало отдавать отчет, что все свершилось лишь фактически по указанию одного человека.

И эта «высочайшая милость» только усугубляет общую картину правового дикого поля России - и в теории, и в практике. Дышло есть дышло – куда повернул, туда и вышло. Как вскоре и оказалось, где-то там же в верхах все переиграли. Верховный суд отказался выполнить требование Конституционного суда о пересмотре дела Константина Котова в связи с тем, что Конституционный суд в своем определении не признал уголовную статью 212.1, по которой осужден Котов, не соответствующей Конституции. То есть статья 212.1 УК РФ, которая используется как инструмент давления на граждан, - сохраняется. А раз так, то она действует и будет применяться в дальнейшем. Что и подтвердил 31 января Верховный суд.

Все почти по присказке сталинских времен: была бы статья – а люди найдутся.

А если вспомнить 400 лет крепостного права, то уместно сказать: «Вот тебе, бабушка, и Конституционный суд».