Член Общественной палаты РФ Анатолий Кучерена

– Когда начался снос домов в «Речнике», вы пообещали проверить законность происходящего. Каковы результаты проверки?

– Мы изучили все документы. Нашли постановление Совета министров СССР от 1948 года, подписанное Сталиным, о порядке отвода земель из госфонда для личных и общественных нужд. Дальше было постановление Совета министров РСФСР от 1955 года о предоставлении участков в бессрочное пользование. По этим постановлениям вопрос и решался. «Речник» получил землю в 1957 году по договору с Каналом имени Москвы, у которого был договор с Хорошевским сельским округом Кунцевского района тогда еще Московской области. Это был договор бессрочного пользования, и он действует на сегодняшний день. Никто его не отменял.

– Почему же тогда суды приняли решения не в пользу жителей?

– Разбираемся. Ведь в марте 2008 года Кунцевский суд отказал в иске прокурору о признании договора о землепользовании от 1957 года недействительным. То есть когда московская власть попыталась оспорить договор о бессрочном землепользовании, у нее ничего не получилось! Суд отказал, судебная коллегия Мосгорсуда согласилась с этим решением, и оно вступило в законную силу. А дальше действует 61-я статья Гражданского процессуального кодекса. Я считаю, что суды не должны были даже рассматривать иски к физическим лицам – жителям «Речника»! Но почему-то стали рассматривать.

– Дома сносят по сомнительным решениям судов?

– Конечно. Потому что договор от 1957 года является действующим. Не все здесь так однозначно, как говорят местные власти. И судебные приставы должны быть предельно аккуратны. В прокуратуру уже направлены заявления с просьбой возбудить уголовные дела в отношении тех, кто уничтожал личное имущество граждан. Решения судов надо исполнять, но не в рамках спецоперации. Ветераны, которых в «Речнике» 84, говорили мне, что в войну уже такое пережили. Но сейчас – не ожидали.

– Вы сказали про уголовные дела. Против кого?

– В отношении тех, кто уничтожал личное имущество. Когда через окна летали холодильники, микроволновки, одежда. Персональную ответственность за все, что там происходит, несет судебный пристав-исполнитель.

– Когда начался снос, вы сказали, что добились моратория. Но дома все равно сносят. Почему мораторий не действует?

– Общественная палата просила отложить действия, чтобы наша комиссия могла все изучить и поскольку были сильные морозы. Приставы имеют на это право. Но они остановились на четыре дня, а потом опять начался снос. Мне главный судебный пристав России заявлял: «Мы сносим те дома, где люди не живут». Минуточку. Не живут, потому что эти домики не приспособлены для проживания зимой. Я читал уведомления судебных приставов и не понимаю, как можно писать официальный документ с такими ошибками. Вот уведомление Мандрик Наталье Борисовне. «Объект движимости» вместо недвижимости. «Расположен на земльном участке». «Обязать истюцу недльжащего иссольть ршение суда». Все это подписывает судебный пристав Горбунов. И вручается это 27 января в 23.50. В полночь! Что за цинизм такой!

– С Общественной палатой не считаются так же, как с простыми гражданами?

– Не считаться с Общественной палатой – это их право. Но с гражданами считаться надо. И особенно – с ветеранами.

– Компенсацию за уже снесенное заплатят?

– Заявления в прокуратуру поданы. Доказательств пренебрежения к нормам права много. Есть фотографии, видеосъемки, свидетели. Собственности на дома там нет. По закону она могла бы быть, но оформить, по словам жителей «Речника», ее не дали. Почему? Здесь очень много вопросов. Почему большинство решений – заочные? То есть одна из сторон, граждане, не участвовали в рассмотрении. А там, где участвовали, судьи не хотели с ними разговаривать, принимать их доказательства. Мне жители рассказывали, что документы швыряли им в лицо.

– Каковы шансы, что «Речник» удастся отстоять?

– Я не могу предполагать. Общественная палата предоставила площадку для переговоров. Жители готовы. Власти заявили, что тоже готовы. Посмотрим. Я считаю, что нельзя перекладывать ответственность только на граждан. Эти люди не просто так появились там, не самовольно заняли участки. Большинство домов в «Речнике» построены в 50–60-е годы. Почему чиновники разрешали это строить? Почему местная власть никогда не приостанавливала строительство? Нет ни одного документа, который бы запрещал гражданину строить там дом, ни одного постановления об административном наказании за самовольное строительство! Или тогда давайте отменим право собственности. Скажем, что нет ее. Не будем обманывать граждан по поводу дачной амнистии. Скажем, что у членов садово-огороднических товариществ никаких прав на свои дома и участки нет.

– Может, действительно нет? Чиновник дал, чиновник взял...

– В демократическом государстве собственность священна. А в «Речнике» помимо домов пострадало и личное имущество. Почему не составлялась опись? Почему не вывозили на хранение? Или было сказано, что снесут «Фантазию» («Остров фантазий», элитный поселок на берегу Москвы-реки возле «Речника». – «НИ»). Гражданин, у которого есть деньги, увидел объявление, что продается дом. Посмотрел по документам, что все в порядке, и купил. Он в чем виноват? Виноваты те, кто подписывал документы. Даже если гражданин что-то не так сделал, отвечать должны чиновники, которые разрешали или потакали строительству. А не пользоваться тем, что граждане досконально не знают законов.

– В какой мере ситуация в «Речнике» похожа на недавнее противостояние между жителями и властями в Южном Бутово?

– Это не одинаковые ситуации. Как в суде не бывает одинаковых дел. Но обе ситуации социально щепетильные.

– Какую часть дачных поселков в России можно снести на тех же основаниях, что и «Речник»?

– Если закон о дачной амнистии будет выполняться, ничего сносить не придется. Но, к сожалению, власти делают все возможное, чтобы не дать гражданину получить в собственность участок, который он обрабатывает. На примере «Речника» мы должны поставить точку. Способствовать, чтобы власти и граждане договорились. Иначе такое может повториться.

ЖИТЕЛИ «РЕЧНИКА» СОЖГЛИ ПОРТРЕТ ЛУЖКОВА