Posted 30 мая 2006,, 20:00
Published 30 мая 2006,, 20:00
Modified 8 марта, 09:07
Updated 8 марта, 09:07
Докажи, что не украл
Если закон будет принят в таком виде, то доказывать, что имущество нажито преступным путем или использовалось при подготовке к террористическому акту, придется не судебным органам, а самому обвиняемому. Причем если в закон войдет определение, что конфискация должна быть не основной, а дополнительной мерой наказания, то доказывать все это человеку придется, сидя за решеткой. Так как основные меры наказания к нему уже будут применены.
Кроме того, беспокоит слишком широкий перечень преступлений, за которые может последовать такая мера наказания, как конфискация. В «черный список» вошли 47 видов преступлений, в том числе 13 экономических.
Разработчики закона постарались составить его так, что лишиться всего своего имущества можно будет не только за терроризм, но и за кражу, мошенничество, разбой, грабеж, контрабанду. Институт конфискации может серьезно затронуть государственных чиновников, так как в списках поправок значатся такие правонарушения, как коммерческий подкуп, сокрытие доходов и даже злоупотребление собственным должностным положением. По мнению некоторых экспертов, в такой редакции даже появляется возможность пересмотра некоторых случаев приватизации. Кроме того, применять конфискацию предполагается и к тем, кто совершил преступления, не имеющие отношения ни к терроризму, ни к экономическим правонарушениям. Например, лишиться своего имущества могут те, кто совершил умышленное убийство или незаконно кого-то лишил свободы. По поводу такого расширенного толкования понятия конфискации уже выступили правозащитники, адвокаты и часть депутатов.
В первом чтении поправки в законодательные акты, касающиеся конфискации, Госдума приняла 19 апреля. Первоначальный текст законопроекта был настолько запутанным и противоречивым, что это признавали сами депутаты и сенаторы. Но объясняли это необходимостью скорейшего принятия закона. И обещали исправить все несуразности ко второму чтению. Целая группа депутатов готовила его почти два месяца. Неделю назад, по информации «НИ», поправки в Уголовный кодекс должны были быть рекомендованы для рассмотрения во втором чтении. Но профильный парламентский комитет по безопасности перенес их на неопределенное время, так как вскрылись принципиальные противоречия между авторами поправок.
Основной спор возник вокруг того, каким образом должна осуществляться конфискация. Руководитель думской комиссии по противодействию коррупции Михаил Гришанков и представители Генпрокуратуры придерживались мнения, что если человек обвинен в подготовке теракта или в другом преступлении, которое подпадает под данную статью, то конфисковываться может все имущество, которое принадлежит данному человеку. Если он сам не докажет, что оно не являлось «орудием преступления» или не использовалось для финансирования правонарушения. «Если в судебном порядке доказано, что человек совершил преступление коррупционного характера или связанное с терроризмом, он должен доказать, что имущество, которым располагает, нажито честным путем», – пояснил Михаил Гришанков.
Таким образом, получается, что в этом случае отменяется «презумпция невиновности». Но это опровергли представители прокуратуры. «Никакого нарушения конституционного понятия презумпции невиновности в данном случае не произойдет, – рассказала замдиректора НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генпрокуратуре РФ Вероника Милинчук. – Ведь норма конфискации будет применяться к уже осужденному лицу, а значит, признанному преступником. А презумпции невиновности вещи – в данном случае имущества этого преступника – ни в российском, ни в международном законодательстве не существует».
Депутат Госдумы, член комитета по безопасности Виктор Илюхин пояснил «НИ», что в нынешней редакции «закон просто неприемлем». При подготовке ко второму чтению все понятия и определения оказались еще больше запутанными, чем в первоначальном варианте. Кроме того, абсолютно неоправданным считает г-н Илюхин включение в список преступлений, за которые должно конфисковываться имущество, например, умышленных убийств. «Преступник ведь не всегда за деньги убивает», – объясняет свою позицию депутат.
Много претензий к поправкам у правозащитников. Адвокатское сообщество России также выступило против расширенного толкования института конфискации имущества. «Большинство моих коллег не одобряет восстановления конфискации, если речь пойдет о широком применении этой меры уголовного наказания, как уже было в прежние времена», – заявил президент Федеральной палаты адвокатов Евгений Семеняко.
Директор Института прав человека Валентин Гефтер считает, что нынешняя редакция закона «противоречит всей концепции правовой реформы». «Человека можно наказывать только за то, что он совершал и соответственно лишать имущества, которое имеет отношение к преступлению, хотя бы косвенное, – заявил «НИ» Валентин Гефтер. – Обязанность доказывать, что имущество нажито не преступным путем, должна лежать на обвинении, а не на обвиняемом. Если доказали, что человек виновен, то почему не должны доказывать, что он использовал машину или деньги в целях совершения преступления. Нельзя просто так отнимать у человека все». Кроме того, правозащитник полагает, что необходимо сузить список преступлений, к которым применяется институт конфискации.