Руслан Аушев

– Если федеральный центр, проведя расследование, не скажет правду, он потеряет шаг за шагом еще одну республику – Северную Осетию. Посмотрим, что расскажет комиссия, но, подчеркиваю, люди хотят узнать, какие будут приняты меры. Ведь надо не только рассказать правду, а и показать, какие выводы в этой связи делает государство. Иначе может заполыхать вся республика. А ведь Северная Осетия, как заявил президент Путин, оплот России на Кавказе. Кстати, получается, что все остальные республики как бы под подозрением находятся. Почему – непонятно, мы вроде тоже хотим жить в составе Российской Федерации.

– Какие методы политического урегулирования вы считаете наиболее адекватными обстановке?

– Первая проблема – Чечня. Без решения этого наболевшего вопроса нельзя достичь мира и согласия на Кавказе. Но Москва по-прежнему ведет себя весьма странно. Даже если перебить всех полевых командиров, то это проблемы не решит. Останется память, останется жажда мести. Если люди помнят обиды 400-летней давности, то нынешние тем более не забудут. Меня пугает то, что чисто силовой подход пропагандируется даже с телеэкрана. По всем каналам показывают художественные фильмы о том, как Россия воюет с Чечней. И в это же время официальные лица призывают: чеченцы, давайте жить вместе. Но каждый чеченец воспринимает как личное оскорбление, когда его показывают исключительно в образе врага, как будто это советские войска воюют с фашистской Германией. Те, кто снимает такие фильмы, а также вдохновляет подобные съемки, попросту не знают историю кавказского вопроса. Почитали бы «Хаджи-Мурата», книгу Чингиза Айтматова «Плаха». Кроме того, сейчас делается много новых ошибочных, чреватых взрывоопасными последствиями шагов. То, что будут назначаться руководители субъектов Федерации, в том числе национальных республик, – ошибка. То, что ликвидировали министерство по делам национальностей, – тоже огромная ошибка. При этом нынешнюю национальную политику адекватной никак не назовешь. Мы знаем, что негласно была дана команда не брать на руководящие посты, в судебные органы чеченцев, ингушей, других кавказцев. Мы уже становимся изгоями в своей стране. Мне одна ингушка написала, что она пошла поступать на работу в банк, а ей там заявили: вы кандидат наук, хороший экономист, но у вас пятый пункт подкачал - вы ингушка, ищите работу в другом месте. Потому что указание соответствующее поступило. Так было при Сталине и теперь то же самое.

– Но у президента есть советник Асламбек Аслаханов, который, наверное, как-то может повлиять на изменение политики в отношении кавказцев?

– Ну и как он туда попал? Он баллотировался вместе с Кадыровым в президенты. Чтобы он снял свою кандидатуру, ему сделали такое предложение, от которого он не смог отказаться. Что касается его советов, то кому они там нужны?

– Теперь в Чечне новый президент. Вы в связи с этим позитивных подвижек не ожидаете?

– О степени поддержки его кандидатуры населением республики говорит то, что его инаугурация проводилась секретно. Но ведь инаугурация – это не просто вступление в должность, это повод огласить свою программу перед широкими массами. Люди приходят, слушают, а потом, по идее, празднуют, ликуют. А тут сразу три места инаугурации было названо, чтобы никто не догадался, где она на самом деле будет.

– Правда ли то, что огромное влияние на политику в Чечне и Ингушетии имеет тейповая структура общества?

– Это не так. Люди требуют только одного – справедливости, чтобы тот человек, который встанет во главе той или иной республики или того или иного органа власти, вел себя в соответствии с его предназначением, честно, принципиально, во благо народа. А из какого он тейпа, их мало волнует. Я вам про Аушевых скажу. У меня есть такие родственники, которых я бы близко к власти не подпустил, а некоторых можно даже и сажать. Да, есть вопросы, осложняющие ситуацию, такие, например, как кровная месть, но не из-за нее же длится конфликт в Чечне. Почему Кадыров все время поднимал вопрос о нефти? На ней делаются огромные барыши. Само присутствие на территории республики мощной группировки войск дает простор для махинаций. Даже в Советском Союзе можно было списывать технику и на этом наживаться, а уж теперь тем более. Третий вопрос: почему Степашин огласил цифры хищений в Чечне, но ответственные названы не были? Так что, уверяю вас, на политику в республике оказывают решающее влияние чьи-то конкретные материальные интересы, а отнюдь не тейповые традиции.

– Вы были президентом Ингушетии. Сегодня вам не хотелось бы вернуться к политической деятельности?

– Нет, я не амбициозный человек, я не по своей воле пришел во власть. Два срока оттрубил, а хорошо ли, плохо – это судить народу.