Строевые «негодники»

После отставки министра обороны Анатолия Сердюкова от всевозможных чиновников и экспертов, не связанных непосредственно с военным ведомством, просто валом посыпались инициативы, касающиеся реформирования наших Вооруженных сил. Предложения, которые порой, мягко говоря, удивляют не только военных экспертов, но и обычных граждан. Настоящим кладезем подобных инициатив стала Государственная дума. Увеличить срок службы в армии до 1,5 лет предложил глава думского комитета по обороне Владимир Комоедов. Думцам принадлежит авторство и самой экстравагантной идеи, касающейся призыва. Ее озвучила депутат от «Справедливой России» Татьяна Москалькова, предложившая на добровольной основе призывать в армию и девушек. А на днях в дискуссию о Вооруженных силах включился и совсем неожиданный участник – ректор МГТУ имени Баумана Анатолий Александров. Он высказался за краткосрочный призыв студентов в армию на время каникул.

Эксперты гадают о том, что кроется за этой неожиданной эпидемией военных инициатив. Одни считают, что при помощи депутатов Госдумы зондируется общественное мнение, другие полагают, что кто-то пытается таким образом повлиять на политику нового министра обороны. Но возможно, предложения депутатов являются отражением споров по вопросу, который является актуальным отнюдь не только для нашей страны. Вопрос этот очевиден: как сохранить боеспособность Вооруженных сил в условиях, когда число желающих служить в армии год от года падает?

Опросы общественного мнения, касающиеся военного призыва, которые ежегодно проводит «Левада-Центр», рисуют интересную, но не особенно удивительную картину. С одной стороны, большинство наших соотечественников в целом относят себя к патриотам своей страны. В прошлом году 53% опрошенных (наивысший показатель за последние 11 лет) заявили о том, что для страны существует угроза военной опасности. Однако патриотизм и военная угроза, видимо, куда-то исчезают из голов наших сограждан, когда у них интересуются, готовы ли они или их родственники идти в армию. Отрицательный ответ в том же 2012 году давали 54% опрошенных, в позапрошлом – 57%. Это почти в два раза больше тех, кто в армии служить готов. «Подобное отношение к армейской службе фиксируются из года в год: оно не носит характер случайного эмоционального отклонения. Это устойчивая установка», – замечает социолог Лев Гудков. Можно было бы списать эту устойчивую установку только на хорошо известные ужасы (без кавычек) российской армейской действительности – дедовщину, гибель солдат в мирное время и ситуацию на Кавказе, если бы не одно «но».

В принципе схожие ответы на аналогичный вопрос традиционно давали и дают и в странах Европы, где число желающих служить в армии оказывается традиционно невеликим. Так, в 2011 году накануне отмены всеобщей воинской повинности в Германии, согласно данным местной социологической службы Forsa Institute, примерно половина немцев не желали сами служить и не хотели, чтобы в армии были их родственники.

Особенности армейских реформ

Чаще всего, говоря о коренных причинах, способствующих непопулярности военной службы, западные социологи говорят об изменении психологии современного человека – например, о том, что сейчас люди в некотором смысле больше ценят свободу и менее готовы принимать любые ее ограничения, без которых немыслима военная служба. В конце прошлого века в Европе было распространено убеждение, будто проблему нехватки личного состава может полностью решить переход на контрактный принцип комплектования армии. Пример США казался показательным. Настолько показательным, что некоторые страны даже стали бездумно копировать этот опыт, забывая при этом, что профессионализация американской армии включала в себя не только переход на контракт, но и ее перевооружение, изменение структуры и задач. В числе этих некоторых стран оказалась и Грузия, где перед войной 2008 года контрактники составили свыше 90% военнослужащих. Впрочем, судя по всему, о радикальном повышении ее боеспособности говорить не приходилось. «В Грузии в результате реформы получили не профессиональную, а просто наемную армию. Этакую плохую армию советского образца, где солдаты еще и получают хорошие по местным меркам деньги», – замечает военный аналитик Александр Храмчихин.

Но даже там, где была проведена последовательная армейская реформа, которая привела к созданию контрактной профессиональной армии, как выяснилось, проблема боеспособности вооруженных сил не решена до конца. Недавно уполномоченный бундестага по делам бундесвера Хельмут Кёнигсхаус представил ежегодный доклад, посвященный состоянию немецкой армии. Его выводы неутешительны. Традиционно считавшиеся самыми боеспособными в Западной Европе германские вооруженные силы теряют свой потенциал. Причина – в сокращении расходов на оборону, вызванных кризисом. Это вызвало повышение нагрузки на немецких военных, с которой они не справляются. В частности, это демонстрируют операции бундесвера в Афганистане, эффективность которых снижается. Аналогичные жалобы поступают практически из всех стран НАТО. Боеспособность профессиональной армии удавалось поддерживать на приемлемом уровне, пока государство могло себе позволить ассигнования на оборону, находящиеся на прежнем уровне. Как только расходы пришлось урезать – учения и боевые операции демонстрируют снижение эффективности даже профессиональной армии.

Что делать России?

Именно финансовый вопрос является одним из самых важных аргументов против перевода Вооруженных сил в России на контракт. На те деньги, что могут предложить будущим контрактникам в военном ведомстве (даже в элитных войсках ВДВ контрактник получает не более 23 тыс. рублей в месяц), служить в армию не идут. Но платить им больше бюджет не может позволить. Все-таки в армии свыше миллиона военнослужащих, из них около 200 тыс. контрактников. На этом фоне и появляются проекты повышения боеспособности Вооруженных сил механическим увеличением призыва. Уж больно велик соблазн решить проблему простым и сердитым способом. Правда, вряд ли даже сами авторы подобных предложений верят в их эффективность. «В принципе всем понятно, что, если каким-то образом загонять в армию репрессивными методами, допустим, отменой отсрочек у студентов, это приведет только к увеличению числа уклонистов», – говорит председатель Комитета солдатских матерей Валентина Мельникова. Что же делать в этой ситуации? Точного ответа на этот вопрос нет. Одним из способов решения проблемы сейчас в НАТО видят в распространении новых массовых видов вооружений – прежде всего беспилотных самолетов, уже хорошо зарекомендовавших себя в Афганистане. Но если этот путь правильный, современной Российской армии он едва ли подойдет: вряд ли армия беспилотников и новых сложных в технической эксплуатации видов оружия может формироваться из тех, кто по тем или иным причинам не смог «откосить».

ВЛАДИМИР ПУТИН ПРИЗВАЛ ИЗБЕГАТЬ «ШАРАХАНИЙ» ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ВОЕННОЙ РЕФОРМЫ