Непроезжая часть

Рядовые российские автомобилисты могут с надеждой воскликнуть: «Будет и на нашей улице праздник! По крайней мере, на проезжей ее части…» Ждать осталось совсем недолго. «Единая Россия» подготовила законопроект с прицелом принять его сразу в трех чтениях. «Полагаю, это произойдет в начале октября», – сообщил секретарь президиума генсовета партии, заместитель председателя Госдумы Вячеслав Володин. Речь о том, что количество чиновников, удостоенных дорожных знаков отличия, предполагается резко ограничить. Несколько высокопоставленных членов «Единой России», подавая пример всей начальственной братии, дней десять назад торжественно сняли спецсигналы со своих авто. Впечатление, будто парламентская предвыборная гонка уже началась, и она идет в буквальном смысле по проспектам и улицам. Истосковавшемуся по социальной справедливости народу хотят сделать нежданный подарок.

Стремление установить законодательный шлагбаум на пути караванов с мигалками, спецномерами возникает в России непрестанно. И не только у тех, кто обделен счастливой привилегией ездить как хочется. Не столь давно «Единая Россия» уже вносила в Госдуму пакет поправок в закон «О безопасности дорожного движения». В нем предлагалось сократить число спецномеров до одной тысячи, а перекрывать движение – только для пропуска кортежей президента, премьера и глав иностранных государств. Представители КПРФ, «Родины» и несколько независимых депутатов откликнулись на инициативу коллег еще более радикальным проектом: полностью запретить использование спецномеров, а спецсигналы оставить лишь оперативным службам («скорой помощи», милиции, МЧС, пожарным) и восьми государственным лицам (президенту, премьеру, председателям Совета Федерации и Госдумы, председателям Конституционного, Верховного, Высшего арбитражного судов и генпрокурору). Попытки поставить чиновников в общий дорожный ряд предпринимались многократно. Последнее правительственное постановление о сокращении автопарка с мигалками и спецномерами готовилось около полугода. Казалось, все логично: если в ходе административной реформы сократилось число министерств, значит – меньше должно быть машин с привилегиями. В конце концов, был утвержден список государственных органов и отдельных должностных лиц, имеющих право ездить не как все. Получилось занятно. Количество машин со спецсигналами и мигалками не сократилось, а возросло.

Вспоминается и благородный почин предыдущей Госдумы. Ею были одобрены в первом чтении поправки к закону «О безопасности движения». А 298 депутатов даже изъявили готовность поснимать спецномера со своих машин. Правда, при более пристальном рассмотрении почин законодателей выглядел не столь впечатляюще. Закон – федеральный, а вносимые в него поправки на практике распространялись бы только на Москву. Региональное чиновничество не разъезжает с номерами, украшенными трехцветным флажком. В Хабаровске или Туле не водятся персоны из аппаратов Госдумы, Совета Федерации, Конституционного суда и прочих верховных органов. У них там, в провинции, свое начальство и своя маркировка служебных машин. Авто из губернаторского гаража тоже не спутаешь с первой попавшейся «Ауди» или «Волгой». Любой гаишник наметанным глазом мгновенно расшифровывает сочетание букв и цифири и успевает взять под козырек.

Не будем делать вид, будто нам неведома первейшая причина, заставляющая начальников разного калибра оснащать свои служебные лимузины мигалками, спецномерами, «крякалками» и прочей дребеденью. Мигалка – способ преодоления чудовищных пробок. Спецномер – охранная грамота от произвола гаишника, который без всякого повода вас тормозит, а потом вдумчиво, чуть ли не на просвет разглядывает ваши документы в поисках какого-нибудь непорядка, обещающего мзду. И покуда движение в центре Москвы напоминает вавилонское столпотворение, пока инспектор ГАИ может делать с водителем все, что захочет, мигалки и спецномера неотменимы никакими законами – жизнь все равно возьмет свое. Почему исчезли спецраспределители? Куда девались те кормушки, где отечественная номенклатура отоваривалась сервелатом, черной и красной икрой, прочей снедью, не входившей в «товары широкого потребления»? Элементарно, Ватсон: этого добра в супермаркетах теперь хоть завались. Как покончили с продовольственным дефицитом, так сама собой, без всяких законодательных новаций отпала нужда в кремлевских пайках. Впрочем, и съестное изобилие не упраздняет извечную тягу чиновничества к установлению иерархии все в том же, к примеру, застолье: на официальных банкетах накрывается отдельный стол «для президиума».

Если привилегии (для чиновников, крупных бизнесменов, иных влиятельных сословий) существуют в принципе, как социальная данность, то эти привилегии будут шире дорожного полотна. Они обязательно распространятся и на другие сферы жизни. Нет такой силы, какая заставила бы высокостатусных лиц отказаться от демонстрации своего статуса. Скажем, VIP-зал в аэропортах – это не только способ избежать толчеи при таможенном досмотре и прохождении паспортного контроля. Это – знак кастовой принадлежности. Такой же, как мигалка, служебный БМВ и т.п. И потому эти знаки неотменимы.



Автор – публицист, политический обозреватель «Российской газеты»