Сергей Пашин

На прошлой неделе в Государственной думе началась новая жизнь в соответствии со свежим положением о пропускном режиме. В этом документе много этикетных правил, включая обязанность сотрудников аппарата носить на пиджаках таблички с собственными фамилиями и фото, а также требование к посетителям придерживаться делового стиля одежды.

Понимая символическую роль костюма, правители России любили регламентировать данную сторону жизни подданных. Например, царь-труженик Петр I не терпел недорослей, щеголявших в расшитых камзолах, и приказывал полиции бить их «кнутом, пока от гишпанских панталонов зело похабный вид не окажется». Елизавета Петровна издавала для придворных указы, которые больше походили на статьи из модных журналов. Павел I до смерти сражался с круглыми шляпами и фраками. Ни с чем не спутать стиль сталинских приемов: золотые погоны военных, аскетические френчи ответработников, блестки женских вечерних платьев.

И нынешний законодатель увлечен внешностью. В советское время профессора клеймили позором судейскую мантию: мол, ее надевали, спускаясь в застенок, дабы не испачкаться кровью пытаемых. Из четырех судей Международного военного трибунала в Нюрнберге только советский юрист демонстративно предпочел мантии генеральский мундир. Зато уже в 1992–93 годах на российских судей стали шить по лекалам Вячеслава Зайцева эти парусящие черные облачения до щиколоток – с золотыми пуговицами и стоячими воротниками.

В царское время судьи рассматривали дела в расшитых золотом вицмундирах, что соответствовало их роли высокопоставленных чиновников. При коммунистах народные судьи походили на пассажиров трамвая, не отличаясь по фасону платьев от истцов, ответчиков, подсудимых и потерпевших. Мантия – неудобное средневековое одеяние – выражает сегодня идею независимости судебной власти. Я знаком с правозащитником К., который из уважения к данному принципу терроризирует судей заявлениями об их отводе, если они выходят в зал одетыми не по форме.

Под сводами похожего на готический собор здания Высокого суда в Лондоне, в одном из приделов, есть витрина с образцами судейских одеяний. В ней подбитая королевским горностаем алая мантия лорда соседствует с многоцветным костюмом шотландского служителя правосудия, а тот – с безыскусной темной тогой «ученого рекордера». Если приглядеться, то у ног манекенов можно прочесть: «Облачение не делает судью».

В России, насколько мне известно, нет ни музея судейской атрибутики, ни даже стенда для подобных экспонатов. Завещая потомкам выкройки и чучела, давайте присовокупим и приведенный выше британский афоризм. Или, еще лучше, процитируем соотечественника: «…Демонстрация силы, безразличной к закону, хотя и соблюдающей его внешние обряды и процедуры, крайне опасна для перспектив развития нашей страны». Это сказал облаченной в мантию судье Мещанского суда города Москвы по-камерному одетый подсудимый Ходорковский, отвечая на обвинения затянутого в мундир прокурора.

Заслуженный юрист РСФСР, федеральный судья в отставке.